— А вот и Хронос, — сказал Танатос.
— Уже? Но как?..
— Он знает наше будущее. И просто реагирует на послание, которое я ему отправлю немного позже.
Слуга ввел в комнату высокого худого человека в белом плаще и с Песочными Часами в руках.
— О, Клото! — воскликнул он.
— Кто? — смущенно спросила Ниоба.
Хронос снова посмотрел на нее:
— Вот уже до чего дошло… Приношу свои извинения; все произошло раньше, чем я надеялся. В таком случае вы должны представиться.
Хронос явно ошибся, принял ее за другую.
— Я… я Ниоба Кафтан — смертная женщина.
— Ниоба, — повторил Хронос, словно старался запомнить имя. — Да, конечно. И вы пришли сюда, чтобы?..
— Чтобы спасти моего мужа, Седрика.
Он кивнул:
— И это тоже. Однако вы поступаете неразумно.
— Неразумно! — с негодованием воскликнула Ниоба. — Я люблю его!
Она словно ударила Хроноса своим криком. Он побледнел, но быстро пришел в себя.
— Любовь смертна, — печально произнес Хронос. — И со временем проходит.
— Не страшно, если она проходит естественным путем! Седрик умирает, а ему еще не исполнилось девятнадцати!
Хронос покачал головой:
— Я могу отправиться в то время, которое предшествовало несчастью, и изменить его судьбу — но сомневаюсь, что это следует делать. Последствия окажутся очень серьезными.
— Но я люблю его! — вскричала Ниоба. — Я должна спасти Седрика!
Хронос бросил взгляд на Танатоса, который в ответ лишь пожал плечами. Хотя они и были воплощениями, их поведение мало чем отличалось от поведения простых смертных, смущенных истерическими выкриками отчаявшейся женщины.
— Вы же понимаете, — серьезно сказал Хронос, — что изменение данного события приведет к совершенно непредвиденным поворотам судьбы.
Ниоба заплакала. Она закрыла лицо руками, и слезы тихонько потекли сквозь переплетенные пальцы.
— Возможно, воплощение-женщина могла бы лучше справиться с такой ситуацией, — смущенно заметил Танатос.
Мужчины часто так говорят, оказавшись в подобном положении; они ничего не понимают в слезах. Ниобе и самой не нравилось, что она плачет, но она не могла ничего с собой поделать.
— Я отведу ее к Судьбе, — сразу согласился Хронос, подошел к Ниобе и робко коснулся ее руки: — Пожалуйста, следуйте за мной, мадам.
Услышав, что Хронос назвал ее «мадам» — так к ней обращался Седрик в начале их отношений, — Ниоба снова зарыдала. Она даже не заметила, как Хронос крепко взял ее левой рукой за локоть, а правой поднял сверкающие Песочные Часы. В следующее мгновение они, словно призрачные тени, промчались сквозь стены особняка. Ниоба так удивилась, что тут же перестала плакать.
Они пронеслись над незнакомым ландшафтом — ничего подобного Ниобе видеть не приходилось — и опустились на невероятно огромную паутину. Ниоба и представить себе не могла, что такое возможно — шелковые нити протянулись на сотни футов, образовав гигантскую сферу. В центре паутина становилась гуще, и там виднелась горизонтальная площадка, на которую они благополучно опустились, чтобы отдохнуть.
— Как… что? — растерянно и удивленно прошептала Ниоба.
— Песочные Часы выборочно аннулируют некоторые аспекты временного антизаклинания, — принялся объяснять Хронос. — И позволяют перемещаться… но вас, кажется, интересует паутина? Не волнуйтесь, это жилище Судьбы.
— Судьбы! — воскликнула Ниоба, сообразив, какое это может иметь для нее значение. — Выходит, Судьба определяет, что будет с Седриком…
— Так оно и есть, — согласился Хронос, когда они направились к огромному кокону, покоившемуся на эластичном основании. — Она в состоянии решить вашу проблему гораздо эффективнее, чем я.
— Но это же гнездо гигантского паука! — с недоумением проговорила Ниоба.
Хронос улыбнулся:
— Уверяю вас, добрая и прелестная женщина. Судьба не похожа на страшное чудовище; Она очень похожа на вас.
Они подошли к самому входу. Хронос протянул руку, ухватился за свисающий шнур и потянул за него. Из-за переплетения шелковых нитей донесся мелодичный звон, и в следующий момент из отверстия в коконе выбралась женщина средних лет, весьма ловкая и активная для своего возраста.
— Что случилось, Хронос? — воскликнула она. — Как я рада тебя видеть, мой двигающийся в обратном направлении друг! — Ее взгляд обратился к Ниобе. — И смертная женщина, сияющая, как луна! — Она лукаво посмотрела на Хроноса. — Что ты замыслил?
— Лахесис, это Ниоба. Она просит о жизни своего недавно пострадавшего мужа. Я не в силах ей помочь.
Глаза Лахесис сузились, словно Хронос произнес нечто очень важное.
— Пойдем, дитя мое, — наконец проговорила она, внимательно осмотрев Ниобу. — Мы должны изучить твою нить. — Женщина снова бросила взгляд на Хроноса. — И ты тоже входи, мой почтенный соратник.
Они последовали за ней в отверстие в коконе и попали в идеально ровный туннель, который заканчивался удобной комнатой, где все было с удивительным искусством сделано из паутины — нет, из самого настоящего шелка, хотя вещи и предметы оказались достаточно прочными и реальными. Стены представляли собой гобелены с вытканными на них удивительными, красочными сценами, а на ровном и мягком полу можно было спать без матраса.
Ниоба присела на шикарном диване, Лахесис остановилась перед ней, сложив перед собой руки, а потом развела их в стороны и посмотрела на нити, которые появились между пальцами.
— Ой, какой странный узор! — воскликнула она.
Ниоба наморщила лоб:
— Вы говорите про меня?
— Один момент, дорогая, — сказала Лахесис, занятая своими размышлениями. Потом взглянула на Хроноса: — Скажи мне, друг, это…
И вдруг ее фигура начала мерцать — и на ее месте возникла девушка лет двадцати, очень красивая, с копной роскошных черных волос, в желтой короткой юбке. Потом она снова превратилась в женщину средних лет, одетую в скромное коричневое платье.
Хронос утвердительно кивнул.
Ошеломленная Лахесис плюхнулась на другой диванчик.
— О, моя дорогая! — воскликнула она. — Какая путаница!
— Я не понимаю, — пробормотала Ниоба.
— Конечно, не понимаешь, — согласилась Лахесис. — Как и я сама. Но Хронос, естественно, все знает. — Она аккуратно промокнула лоб ярким шелковым платочком. — Что я должна ей сказать, сэр?
— Полагаю, правду — какая она есть в данный момент, — ответил Хронос.
Ниоба встревожилась еще сильнее.
