Местность выглядела относительно молодой. Грунт был рыхлым и пористым. На скалах не было и следа растительности, как это бывает в тропическом климате. Всюду трещины и расщелины. Такое ощущение, что землю изнутри разворотила какая-то невиданная сила.
Элиза вытерла лицо. Пот жег глаза, язык приклеился к небу. Туман становился плотнее. Желтоватые клубы сгущались вокруг нее, словно пытались задержать. Даже солнце было бессильным. Хмурое и желтое висело оно высоко над ней, словно бледное стеклышко на серно-желтом небе.
Элиза осторожно продвигалась вперед. Появились обломки скал размером с человека. Круглые, темно-серые. Некоторые словно пригнулись. Будто окаменевшие люди, которым не удалось покинуть ущелье. Внезапно женщина услышала, как кто-то скребется и роет землю. Она замерла и прислушалась. Звук доносился спереди, но потом ушел в сторону и исчез в тумане у нее за спиной. Какое-то время было тихо, потом она снова это услышала. Похоже, кто-то расчищает камни.
– Эй! Кто там!
Звук стал громче. Элиза покрылась холодным потом. Здесь внизу, в ущелье, явно кто-то был. Вдруг в тумане что-то показалось. Что-то огромное и сгорбленное, с короткими ногами и длинными руками, волочащимися по земле. Человек ли это? Туман искажал контуры. Женщина замерла, надеясь, что ее не будет видно на фоне камней. Существо не обратило на нее внимания, проковыляло мимо. Но вдруг развернулось и пошло назад. На этот раз точно на нее.
Силуэт уже можно было рассмотреть. И с каждым шагом он становился все отчетливее. Неужели он совершенно голый?
В нескольких метрах от нее существо остановилось. На нее уставились два огненно-красных глаза. На лбу красовались два крученых рога. С темно-серой кожи, покрытой разводами, сыпалась мелкая чешуя и падала на землю. Элиза не сводила с чудовища широко раскрытых глаз. Никогда она не видела в своей жизни ничего ужаснее. Когда существо раскрыло пасть, и обнажился ряд острых зубов, она закричала.
Оскар подскочил. Это был не просто крик – вопль ужаса.
– Элиза, – прошептал он и бросился к ней.
Оскар выбежал из штурманской рубки и, перескакивая через две ступеньки, понесся по лестнице. Верхняя палуба была пуста. Никого. Но дверь на ют была открыта. Оскар шагнул через порог и оказался в женской каюте.
Элиза лежала на кровати. Она была не одна. Рядом стояли Шарлотта и Лена с озабоченными лицами. На краю кровати сидел Гумбольдт и гладил ей лоб.
– Что случилось? – выпалил Оскар. – Что с ней?
Исследователь обернулся.
– Принеси кувшин с водой. Быстро!
Оскар кивнул и поспешил к камбузу.
На лестнице он повстречал Лилиенкрона. В руках у того была Вилма.
– Что случилось? Я слышал крик.
– Что-то с Элизой, – ответил Оскар. – Наверное, у нее было видение. Мне нужно принести воды.
– У мадам Молины бывают видения?
– Да, да. А теперь мне нужно идти. Пропустите меня, пожалуйста. Элизе нужно попить.
Через пять минут возле Элизы собрались все. Гумбольдт достал носовой платок и смочил его. Женщина уже пришла в сознание, но выглядела совершенно обессиленной. Исследователь приложил мокрый платок к ее лбу.
– Вы знаете, отчего она так разволновалась?
Шарлотта покачала головой.
– Наверное, страшный сон. Она крепко спала, но часто ворочалась. А потом застонала. Я хотела ее разбудить, но ничего не получилось. Ей становилось хуже, и в конце концов она вскочила и закричала.
– Это мы слышали, – согласился Оскар.
– Это видения? – поинтересовался Лилиенкрон.
– Такой уж у нее дар, – неохотно ответил Оскар. – Она часто видит сны о том, что произошло или произойдет. Говорят, это передается по наследству. Правда, она не может понять, это настоящее или будущее. Такое состояние длится довольно долго, пока мы не узнаем, что за этим скрывается. Но в одном можно быть точно уверенным: ей всегда что-то известно.
Элиза закашлялась и поднялась. Гумбольдт подал ей стакан воды, и она с жадностью его выпила. Но когда взгляд ее упал на Лилиенкрона, она замерла. Потом подняла руку.
– Подойдите, – прошептала она.
Все с удивлением покосились на ученого.
Лилиенкрон подался вперед.
– Могу ли я помочь вам, дорогая?
Голос Элизы едва можно было расслышать:
– Бедный вы! Через что вам пришлось пройти…
Лилиенкрон нахмурился.
– Что вы видели?
– Ущелье. Я была там внизу. Видела… серые скалы, красную почву и этот проклятый туман, – она обвела глазами присутствующих. – Он был неестественно желтым, не давал возможности ничего рассмотреть. Он был там. Большой. Как человек. С рогами и красными глазами. С серой чешуйчатой кожей, словно поверхность камня. И когда он раскрыл свою пасть…
– Молчите, – простонал Лилиенкрон. – Пожалуйста… Больше ни слова. – Его лицо стало пепельным. Он выпрямился. – Откуда… откуда вы это все знаете?..
– Я видела. Во сне. И это ужасно. Но там было еще кое-что. Я видела вход. Он ведет в глубину. Там под землей что-то есть. Оно сильное и с каждым днем становится сильнее. Ждет, когда сможет подняться на поверхность.
Лилиенкрон попятился. Потом резко развернулся и бросился прочь из каюты.
Владыка в каменном зале тяжело дышал. Сотрясение, которое он недавно почувствовал, было не случайным. Теперь он в этом уверен. Скорее всего, это знак грядущих перемен. Шепот и бормотание, как будто с ним говорила сама земля. Высший советник был того же мнения. Они проводили вместе долгие часы, гадая, что бы могли означать эти звуки. Но знаки были слишком слабыми, чтобы говорить с определенностью.
Ясно было только одно: что-то пришло в движение. То, чего нельзя ни изменить, ни задержать. То, что решительным образом перевернет историю.
Вот уже и вторая встреча. Совсем другая, не похожая на первую, но не менее впечатляющая. К ним удалось проникнуть женщине. Она обладала способностью видеть на расстоянии и устанавливать контакт. Удивительный талант, но в равной мере и опасный. Если появится серьезный план, его могут раскрыть. Нужно начинать действия, сейчас на карту поставлено все.
Послать бы разведчика, чтобы разузнал, что происходит наверху. Нельзя и дальше полагаться только на сны и интуицию, необходимы твердые факты. Если он не ошибается, наступает решающий момент.
13
Оскар собирался помочь отцу укладывать канаты, но с мостика «Пачакутека» раздался крик:
– Земля!
На марсовой площадке стояла Лена и махала им рукой. Волосы у нее развевались на ветру.
