Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
Они могли бы решить свою проблему, если бы составили подробный брачный договор, который накладывал большие штрафные санкции на того, кто решит уйти. В конце концов, они готовы отказаться от потенциально привлекательных возможностей в будущем, чтобы в их интересах было вкладываться в настоящую попытку создать семью. Достижению их цели поспособствуют принятие в настоящий момент определенных мер, которые изменят стимулы, с какими они столкнутся в будущем.
Все эти примеры объединяют две характерные черты. Во-первых, сами проблемы, если не предлагаемые решения, — ни в коей мере не надуманны или несущественны. В совместных предприятиях практические трудности почти всегда связаны с тем, чтобы следить за работой других людей. Снова и снова жульничество ведет к худшим результатам для всех. В этих ситуациях наличие инструментов, заставляющих держать обещание не обманывать, принесло бы выгоду всем сторонам. Похожим образом в конкурентных средах широко распространены возможности для хищничества. А там, где они есть, водятся и циничные люди, готовые ими воспользоваться. Возможность решить проблему сдерживания стала бы преимуществом первостепенного порядка. Проблемы с торгом тоже очень важны. Жизнь — это торг. Люди должны снова и снова спорить друг с другом, как разделить плоды их коллективных усилий. Тот, кто может успешно справляться с этими проблемами, будет иметь очевидное преимущество. Наконец, почти каждый сталкивался с проблемой брака в том или ином варианте. Едва ли можно сомневаться, что весьма ценно было бы иметь возможность решить эту проблему.
Вторая яркая черта четырех примеров в том, что предлагаемые решения либо безнадежно туманны, либо совершенно непрактичны. В самом деле, не предлагалось ни одной подсказки касательно того, как можно взять на себя обязательство не обманывать, если обман невозможно разоблачить; или как можно выполнить обязательство отомстить, если агрессор понимает, что мщение нерационально. Контракты, подобные тому, который предложен для проблемы торга, возможно, не являются обязующими с юридической точки зрения, и есть много причин не желать, чтобы они были таковыми. Наконец, существуют различные санкции за прекращение брачного договора, и все равно лишь немногие люди считают, что их достаточно, чтобы удержать партнеров, полагающих, что их интересы лежат в другом месте.
ЭМОЦИИ КАК СТИМУЛЫ
Ирония проблемы обязательства состоит в том, что она возникает, потому что материальные стимулы в данный момент подталкивают людей к поведению, которое оказывается противоречащим их конечным материальным интересам. Все решения, предложенные в примерах, пытаются изменить соответствующие материальные стимулы. Вспомним, например, что в главе I жертва похищения, о которой рассуждает Шеллинг, решала проблему обмана, предоставляя похитителю компромат на себя, который мог бы выступить гарантом ее молчания. Контракты, предложенные для решения проблемы торга и проблемы брака, действуют сходным образом — изменяя материальные выигрыши людей.
Как, однако, отмечалось, зачастую на практике изменить материальные стимулы желательным образом невозможно. К счастью, есть потенциально плодотворный альтернативный подход. Материальные стимулы ни в коей мере не являются единственной силой, управляющей поведением. Даже в биологических моделях, в которых эти стимулы являются самой главной заботой, они напрямую не играют роли в мотивации. Скорее, поведение напрямую управляется сложным психологическим механизмом вознаграждения.
Система, управляющая приемом пищи, дает наглядную иллюстрацию этого механизма. Человек или животное едят не в силу рациональных подсчетов требуемых калорий. Вместо этого целый комплекс биологических сил заставляет их «чувствовать голод», когда содержимое их желудков, уровень сахара в крови и другие пищевые показатели падают ниже различных пороговых значений. Чувствовать голод — значит испытывать субъективное ощущение неудовольствия в центральной нервной системе. Опыт и даже, возможно, врожденные нервные цепи, сообщают нам, что принятие пищи снимет это ощущение.
В каком-то смысле именно поэтому мы и едим. От приема пищи есть материальный выигрыш, конечно. Любой организм, который отказывается есть, очевидно, будет неблагосклонно воспринят естественным отбором. Но соответствующие материальные выигрыши будут реализованы с гораздо большей вероятностью, если питание будет напрямую мотивировано естественным отбором. Когда пищи мало, ее поиски требуют больших усилий, что не так-то просто для кого-то, кто уже ослаблен недостатком питания. У такого человека ощущение сильного голода может мобилизовать резервы энергии так, как это не могут сделать чисто рациональные расчеты.
Соответствие между поведением, поддерживаемым механизмом вознаграждения, и поведением, поддерживаемым рациональными расчетами, в лучшем случае несовершенно. Механизм вознаграждения дает знания на основе практического опыта, которые хорошо работают в большинстве случаев, но не во всех. Действительно, когда условия окружающей среды сильно отличаются от тех, в которых формировался механизм вознаграждения, часто возникают крупные конфликты.
Система вознаграждения, управляющая принятием пищи, снова может послужить удобным примером. Сейчас считается, что нехватка пищи была распространенным явлением на протяжении всей истории эволюции. В таких условиях полезно иметь механизм вознаграждения, который поощрял бы обильный прием пищи, когда она имеется в избытке. Люди с такой мотивацией были бы больше склоны накапливать жир как защиту от периодов дефицита. В современных индустриальных обществах, однако, люди скорее умирают от инфарктов, чем от голода. Рациональный расчет эгоистического интереса сегодня заставляет нас оставаться стройными. Излишне говорить, что этот расчет находится в противоречии с механизмом вознаграждения и часто даже проигрывает ему.
Сказать, что механизм вознаграждения часто побеждает намерения, мотивированные рациональной оценкой материальных выигрышей, — не значит сказать, что рациональная оценка не имеет значения для выживания. Наоборот, наша способность делать целенаправленные, рациональные расчеты, несомненно, играла важную роль в нашей способности выдерживать конкуренцию с видами животных, которые гораздо сильнее, быстрее и плодовитее нас.
Критическое уточнение в данном случае — то, что рациональные расчеты играют лишь косвенную роль. Предположим, например, что голодный человек путем расчета заключает, что быть толстым — не в его интересах, и по этой причине воздерживается от еды. Его рациональный расчет, очевидно, сыграл свою роль, но косвенно. По-прежнему именно механизм вознаграждения напрямую управляет его поведением. Рациональный расчет информирует механизм вознаграждения, что принятие пищи будет иметь негативные последствия. Эта перспектива затем вызывает неприятные чувства. И именно эти чувства напрямую борются с побуждением поесть. Рациональные расчеты в таком понимании — это данные, которые вводятся в механизм вознаграждения.
Чувства и эмоции, по-видимому, лишь приблизительные причины большинства видов поведения. Биохимическое действие некоторых из них — голода, гнева, страха и позывов к спариванию, например, — достаточно хорошо изучены, так что их можно вызывать при помощи электронной стимуляции специфических участков коры головного мозга. Другие изучены хуже. Тем не менее они с таким постоянством распознаются в разных культурах, что тоже, скорее всего, имеют какую-то нейроанатомическую основу.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
