Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Мне пришлось довольствоваться этими загадочными речами.
На закате мы достигли его замка. Он был возведен на крутой скале, и любому знатоку архитектуры было бы понятно, что весь он, до последней маленькой детали, восходит к тринадцатому веку. Миновав подъемный мост, мы через готические ворота въехали в просторный внутренний двор. Конюх взял наших коней под уздцы, а граф повел меня в широкий холл, а оттуда через узкую дверь в комнату, где мне предстояло ночевать. Почти все помещение занимали внушительная кровать под балдахином и громоздкая резная мебель. Из окна открывался захватывающий вид на бесчисленные извилистые ущелья, за которыми поблескивало море.
– Надеюсь, – промолвил он, – вам будет не слишком неудобно в этой несколько устаревшей обстановке.
– Напротив, удобнее не бывает! – заверил я его, впечатленный треском огромных, осыпанных искрами бревен в глубоком, как пещера, очаге.
Граф предупредил, что ужин подадут через час, а после ужина, если все будет хорошо, я смогу заняться своими расспросами.
После ужина, вернее пира, он отвел меня обратно в мою комнату и сообщил:
– Теперь я познакомлю вас со старым слугой, который за долгие годы службы в этом доме превратился в хранителя всех его тайн. Не сомневаюсь, что он сможет помочь в решении вашей задачи.
Он позвонил в колокольчик и вызвал сенешаля. Вскоре перед нами предстал седой скрученный ревматизмом старик, многое, судя по его скорбному виду, переживший на своем веку.
– Этот человек, – молвил хозяин, – поведает вам все, что можно поведать, живя здесь. – С этими словами он удалился.
– Старик, – начал я, – не знаю, сохранил ли ты в твои лета живость ума. Признаться, я удивлен, что граф адресовал меня к тебе. Я полагал, что достоин иметь дело со своей ровней, а не с прислугой в старческом маразме.
Но пока я это выговаривал, с моим визави происходила странная перемена. Старик вдруг забыл про ревматизм и распрямился. Росту в нем оказалось все шесть футов три дюйма; сорвав с головы седой парик, он предъявил пышную угольно-черную шевелюру; сбросив свой древний плащ, ослепил меня облачением флорентийского вельможи, современника замка. Положив руку на эфес шпаги, он сверкнул глазами.
– Молодой человек, – прогрохотал он, – если бы вас привез сюда не граф, в чьем благоразумии я не имею оснований сомневаться, я бы немедля заточил вас в крепостную башню за дерзость и неспособность почуять голубую кровь под бренным покровом.
– Сэр, – отвечал я с должным подобострастием, – соблаговолите простить мне заблуждение, в которое, как я догадываюсь, вы с графом намеренно меня ввели. Если вы примете мои смиренные извинения, то я буду счастлив услышать, в чьем присутствии имею честь находиться.
– Сэр, – был его ответ, – я, так и быть, сочту вашу речь исправлением прежней оплошности, и вы узнаете, кто я такой. Герцог Эрмоаколле, к вашим услугам! Граф – моя правая рука и во всем мне повинуется. Вот только в эти грустные времена не обойтись без змеиной мудрости. Он предстал перед вами бизнесменом, приспособившимся к нынешним обстоятельствам и клянущим с некоей целью знать и ее предназначение, которое нас с ним вдохновляет. Сам я решил предстать перед вами с искаженной внешностью, чтобы оценить ваш характер. Вы выдержали испытание, и теперь я поделюсь с вами тем немногим, чем вправе поделиться, касательно той беды, что ворвалась в жизнь вашего недостойного ученого друга.
В ответ на эти его слова я разразился пространной и выразительной речью о профессоре и его трудах, о мисс Икс и ее юной непорочности, об обязанности, взваленной на мои слабые плечи нашей дружбой. Он молча меня выслушал и сказал:
– Я могу сделать для вас только одно. Могу – и сделаю. – И, вооружившись огромным гусиным пером, он начертал на широком пергаменте такие слова: «Мисс Икс, отныне вы освобождены от части данного вами обета. Расскажите все подателю этой записки и профессору. А затем действуйте». И он изобразил под запиской прихотливый росчерк. – Вот и все, что я могу для вас сделать, мой друг.
Я поблагодарил его и церемонно пожелал доброй ночи.
Спал я неважно. Завывал ветер, падал снег, погас камин. Я беспокойно ворочался на подушке. Когда меня наконец сморил сон, странные видения стали донимать меня еще сильнее, чем бессонница. Зарю я встретил совершенно разбитый. Отыскав графа, я поведал ему о происшедшем.
– Как вы понимаете, – закончил я рассказ, – из-за переданной мне записки я обязан без промедления вернуться в Англию.
Еще раз поблагодарив его за гостеприимство, я запрыгнул на того же жеребца, на котором приехал в замок, и, сопровождаемый конюхом, получившим указание помочь мне найти дорогу, медленно потащился сквозь метель и ураган вниз, в тихую гавань Аяччо. На следующий день я возвратился в Англию.
VI
В первое утро возвращения я явился к профессору Эн домой и застал его в унынии: декоративное искусство было забыто, мисс Икс отсутствовала.
– Как же тяжело видеть вас в этом печальном состоянии, старый друг! Я старался вам помочь и только вчера вечером вернулся с Корсики. Там мне не слишком повезло, но и не сказать, чтобы я потерпел неудачу. Я привез записку – не для вас, для мисс Икс. Не могу сказать, принесет ли эта записка облегчение, но мой долг – вручить ее мисс Икс. Можете устроить так, чтобы я увиделся с ней при вас? Вручить записку надо в вашем присутствии.
– Это можно, – сказал профессор.
Он вызвал свою престарелую экономку, и та со скорбным видом пришла выслушать поручение.
– Найдите мисс Икс, – велел он ей, – и срочно потребуйте, чтобы она пришла. Никакие отговорки не принимаются.
Экономка удалилась, и мы с профессором погрузились в угрюмое молчание. Часа через два она вернулась и рассказала, что мисс Икс впала в летаргию и не встает, однако вызов к профессору Эн слегка ее оживил, и она обещала не заставить профессора ждать. Лишь только экономка все это сообщила, появилась сама мисс Икс – бледная, в смятении, с диким взглядом и какими-то безжизненными движениями.
– Мисс Икс, – обратился к ней я, – мой долг – не знаю пока еще, скорбный или радостный, – состоит в том, чтобы передать вам это послание от человека, которого вы, кажется, знаете. – И я отдал ей пергамент. Она тут же ожила, жадно схватила свиток, пробежала содержание записки глазами.
– Увы, – промолвила она, – это не отсрочка, на которую я уповала. Причина печали не устранена, но теперь, по крайней мере, можно приоткрыть покров загадочности. Рассказ будет долгим, но, когда я закончу, вы пожалеете, что это все, потому что дальше начнется ужас.
Профессор, видя, что она вот-вот лишится чувств, заставил ее выпить бренди, потом усадил ее и меня за стол и спокойно приказал:
– Начинайте, мисс Икс.
VII
– Оказавшись на Корсике, – повела она рассказ, – кажется, это было давным-давно, в другой жизни, – я была радостной и беззаботной, не помышляла ни о чем, кроме легких увеселений, подобающих моему возрасту, об удовольствиях от солнца и новых пейзажей. Корсика сразу меня заворожила. Я отправлялась на длительные прогулки в горы, с каждым днем забираясь все дальше. На золотом октябрьском солнышке листья в лесу горели всеми цветами радуги. И вот я вышла на тропу, выведшую меня из леса на голые скалы.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
