Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
Le Fruit Défendu
Parfums de Rosine, ок. 1914
Парфюм с самым лучшим названием
В анналах парфюмерии Le Fruit Défendu («Запретный плод») определенно входит в пятерку лидеров. Поль Пуаре и его линейка ароматов Parfums de Rosine («Духи Розины») с помощью великого парфюмера Анри Альмера напомнили библейскую легенду об Адаме и Еве в саду Эдема и наделили ароматом судьбоносное яблоко (хотя с таким же успехом это мог быть и гранат). Тем не менее это вовсе не яблоко сорта Брэберн, а, скорее, голландский натюрморт с глазированными плодами в полутемной комнате с ароматом золотой вязкой карамели и капелькой хмельного персикового сиропа коктейля «Беллини».
Парфюм, помещенный в стеклянное яблоко (это случилось задолго до того, как в 1940-х годах подобный флакон был использован фирмой Nina Ricci), считается примером того, как форма упаковки отражает суть ее содержимого: будоражащее ощущение, будто вот-вот произойдет нечто важное или интересное. Парфюм Narcisse Noir от Caron намекал на возможности, но именно Пуаре увидел, что символы могут превратить нас в обезумевших фанатов, у которых желание заполучить парфюм сменяется отчаянным стремлением стать его обладателем. Глубокий символизм, заключенный в форме яблока, обещавший плодовитость, вечную молодость, грех, знание, делал рекламу излишней. Вот вам и готовая история, и женщины знакомы с ней с тех времен, когда им в детстве рассказывали сказки на ночь.
Примечательно, что Le Fruit Défendu был выпущен в годы Первой мировой войны, когда парфюмерное производство во Франции должно было остановиться. Во время Второй мировой войны так бы и произошло, но в 1914 году многие ароматы производились в малых объемах – всего несколько сотен флаконов – и кустарным способом. Пусть парфюмерное производство и замедлилось, однако оно продолжало поставлять парфюм, снабжая богатых людей во Франции. Идея этого запретного плода оказалась настолько привлекательной, что, по мнению кураторов парижской «Осмотеки» – музея парфюмерии и библиотеки ароматов, некоторые парижанки заработали себе не слишком хорошую репутацию, пользуясь этим парфюмом. В то время, когда их мужья, возлюбленные и братья жертвовали собой на фронте, эти дамы развлекались в городе, источая этот шокирующий аромат и пользуясь им с целью, известной одному богу. Некоторые усматривали в этом возвращение самой Евы: она бросила Адама и выходила в свет со змеем в дамской сумочке.
Есть и еще один миф, навеянный этим ароматом, но это уже сказка братьев Гримм о Белоснежке. Когда Le Fruit Défendu экспортировали в Америку в конце Первой мировой войны, век спустя после публикации сказки эта история предстала на экранах в виде довольно зловещего немого кино. Этот фильм произвел неизгладимое впечатление на юного Уолта Диснея. Соединив парфюм Пуаре и этот культурный момент, в котором юная Белоснежка получает от ревнивой Королевы отравленное яблоко, мы можем понять, насколько восхитителен этот аромат как форма фантазийной ролевой игры. Его обладательница могла быть и добровольной жертвой этого сока, отчаянно желавшей быть соблазненной, и Королевой, наносящей аромат, чтобы сохранить свою красоту и повелевать теми, кто слабее и податливее, чем она сама.
Chypre
Coty, 1917
Классический парфюм
Аромат Chypre от Coty – это еще один парфюм, произведенный во время Первой мировой войны и принятый с пониманием. Так утверждали его производители. Тем не менее в истории столь знаменитого парфюма много тумана. Официальный год его появления в продаже – это фикция. Дело в том, что, если верить аптечной рекламе того времени, уже в 1909 году Chypre (возможно, тот же состав, которым прославился Дом Coty, а может, и нет) появился в универмагах Соединенных Штатов Америки. Примерно в 1913 году он как будто исчез, но только для того, чтобы снова объявиться к концу десятилетия. Поэтому вполне можно сказать, что Chypre на самом деле относится к предыдущему десятилетию нашего века ароматов. Вопрос сложный, и подобная опасность подстерегает любого, кто попытается точно определить дату рождения аромата, но пусть пока будет так.
Более прохладный и сдержанный Chypre («Шипр») был куда менее будоражащим ароматом, чем Le Fruit Défendu или Narcisse Noir. Ничего истерического. Понятие «шипр» уже давно прижилось в парфюмерии и было связано с древней традицией изготовления духов на острове Кипр в Средиземном море (по-французски он звучит как «Шипр»).
Этот остров, ворота между Востоком и Западом, славился своими ароматическими веществами, такими как ладанная камедь, темная смола, которую собирают с листьев и веток каменной розы. Вещество это настолько липкое, что оно цепляется за бороды пасущихся коз. Со временем название «шипр» стало восприниматься как знак качества, а также как легко определяемый стиль. Шипровые пудры с нотками мха и оттенками амбры и мускуса были в моде в восемнадцатом веке наряду с ароматами ванили и тысячи цветов и пользовались популярностью благодаря своей невероятной стойкости.
Что сделал Коти? Он использовал достоинства шипра, в которых был заложен большой потенциал, и обыграл их по-новому, причем настолько успешно, что именно его парфюм теперь считается первым в своем роде. Всегда обидно, когда история парфюма прерывается. Это особенно справедливо для шипра, потому что он был отправной точкой для многих ароматов двадцатого века.
Дом Coty уже придал розе глянец в своем аромате La Rose Jacqueminot, потом снова очаровал всех амброй в парфюме Ambre Antique и поднял на новую высоту «восточные» ароматы благодаря своему парфюму L’Origan. И вот теперь парфюмерный дом предложил завораживающий аромат, одновременно цветочный, мшистый и бальзамический, который открывается нотами аппетитного бергамота, травянистыми и цитрусовыми. В Coty аромат описывали как «янтарную пену, появляющуюся в определенные часы на древесине и в лесах». Chypre со своим уже явным трио из бергамота, ладанной камеди и дубового мха, напоминал средиземноморские заросли, которые удачно подстригли, чтобы они стали последним шиком. Продавать этот парфюм было очень легко. Поскольку Кипр считался местом рождения Афродиты, то у фирмы было достаточно материала для пышной презентации. Однако возобладала сдержанность. Намек на классические ассоциации читался в приглушенном, цвета шалфея, оттенке зеленой бумаги на коробочке с парфюмом, на которой был изображен фирменный узор Coty из классических обнаженных фигур, согнувшихся над ароматными углями и взмахами рук направляющих дым себе в лицо. Coty не пыталась присвоить другие культурные ассоциации эпохи (в отличие от Guerlain), но этот парфюм занимал ту же нишу, что и Айседора Дункан, танцевавшая в греческой тунике (дизайн Поля Пуаре) и босиком, или Нижинский-фавн в спектакле «Русского балета» «Послеполуденный отдых фавна», развлекавшийся в лесу с нимфами.
Mitsouko
Guerlain, 1919
Парфюм для тех, кто грустит
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
