— Я отправлюсь с наступлением темноты! Могу ли я верить в то, что вы никому не сообщите обо мне?
— Конечно!
— Может быть, отлежаться в укрытии, пока немножко не поутихнет эта шумиха?
— Отправляйтесь этой же ночью! — посоветовала я и добавила:
— Я буду думать о вас!
— Это будет утешать меня и придаст решимости стремиться к цели, а когда вы станете постарше, у меня будет много историй, которые я расскажу вам!
— Расскажите сейчас: я ненавижу ожидание.
— Я тоже, но придется подождать!
Некоторое время мы сидели молча. Я заметила, что уже давно не гремит гром да и дождь шумит не так сильно.
— Я должна идти, — нерешительно произнесла я. — Никто не должен знать, что я была здесь. До свидания, удачи вам! Здесь вы будете в безопасности весь день.
— Буду осторожен… и отправлюсь, как только стемнеет. Спасибо, моя маленькая милая девочка! Я буду постоянно думать о тебе, моя прекрасная юная благодетельница!
Джейк осторожно взял мое лицо в ладони и нежно поцеловал в лоб. Я была очень взволнована. Мне хотелось так много для него сделать, но единственное, что от меня требовалось, — это молчать.
Я прошла через холл. Остановившись у двери, я оглянулась и улыбнулась ему. И вдруг испугалась, представив себе, что вижу цыгана Джейка в последний раз.
Когда я добралась до дома, там уже беспокоились. Где я была? Мать уже послала карету в Эндерби, чтобы меня привезли назад.
— Дорогая мамочка, я ведь не сахарная!
— Но там сказали, что ты уже ушла!
— Я спряталась от дождя!
Она пощупала рукав моего платья.
— Ты насквозь мокрая! — забеспокоилась она. — Где там мисс Ренни? Ах, мисс Ренни, проследите за тем, чтобы Джессика немедленно пропарила ноги в горячей воде с горчицей!
— Конечно, миссис Френшоу. — Я запротестовала:
— Но это же глупо: я всего лишь промокла.
А про себя я подумала: значит, они послали за мной карету? Предположим, кто-то видел, как я захожу в Грассленд. Предположим, кто-то зашел туда и увидел Джейка. От этой мысли мне стало дурно. Я должна защитить его.
Я сидела, переодетая в сухое платье, задрав его выше колен и погрузив ноги в горячую воду с горчицей. Время от времени мисс Ренни подливала горячей воды в ведро, когда она, по ее мнению, остывала.
— Вам следовало оставаться в Эндерби! Вас привезли бы домой в карете.
— Столько шума из ничего…
Как у него там дела? В течение дня никто не должен зайти в дом, а к ночи его там уже не будет. Я никак не могла избавиться от ужасной мысли о том, что Джейка могут повесить. Этого не должно произойти!
В спальню вошла мать проверить, выполняются ли ее указания. Она сама досуха вытерла мне ноги, и, пока она делала это, внизу раздались чьи-то голоса. Она выглянула из окна.
— Там какой-то незнакомец. Ага, вот и твой отец. Они очень дружелюбно беседуют. Наверняка сегодня за обедом у нас будет гость. Спущусь-ка я и все выясню. Теперь давай быстренько надевай чулки. Ты от горчицы разогрелась, и я не хочу, чтобы ты еще подхватила простуду.
— Ну что ты, мама, — стала возражать я, — сколько шуму из-за того, что я немножко промокла!
— Я не хочу, чтобы ты слегла с простудой! У меня и без этого полно дел.
Конечно, приятно, когда за тобой так ухаживают, подчеркивая твою бесценность. Я вновь вернулась мыслями к цыгану Джейку.
Я спустилась вниз, чтобы узнать, кто приехал. Там уже собралась вся семья — отец, мать, Клодина, Дэвид и Амарилис. Все возбужденно о чем-то говорили. Отец представил меня:
— Джессика, познакомься с мистером Фредериком Форби.
Мистер Форби поклонился, а отец продолжал:
— Ты помнишь цыгана, которого звали Джейк?
У меня закружилась голова. Оставалось надеяться, что они не заметят, насколько я взволнована.
— Мистер Форби разыскивает его. Нам всем нужно быть настороже!
— Цыган Джейк? — переспросила я.
— Я думаю, он мог решиться пойти этим путем, — сказал мистер Форби моему отцу. — Мы собираемся прочесать все излюбленные цыганами места, а, насколько мне известно, они были здесь в прошлом году.
— Да, — сказала мать. — это было в октябре! Я помню, они приходили к костру по случаю Трафальгарской победы.
— В октябре, — повторил мистер Форби. — А с тех пор?
— О нет, с тех пор их не было! — сказала мать. — Мы бы знали, если бы цыгане здесь появились.
— Тогда они подожгли мой лес, — добавил отец. — После этого я и прогнал их.
— Говорят, его разыскивают за убийство? — спросил Дэвид.
— Это верно, — кивнул мистер Форби.
— Так значит, он настоящий разбойник?
— За этими цыганами нужен глаз да глаз, сэр! Обычно за ними водятся мелкие грешки, но убийство… надо признать, такое у них случаеггся редко. Но мы полны решимости разыскать его!
— А кто был жертвой? — спросила Клодина.
— Племянник местного сквайра. Это произошло возле Ноттингема.
— Ах, как ужасно! — воскликнула мать. — Должно быть, у них в таборе произошла ссора?
— О нет, этот цыган напал на молодого человека и убил его!
— Надеюсь, его поймают, — сказала мать. Неожиданно для себя я услышала, как произношу каким-то неестественно тоненьким голоском:
— А почему он убил этого человека, племянника сквайра?
— Какая-то ссора из-за девушки. Эти цыгане, знаете ли, горячий народ!
Нужно было держать себя в руках. Мне хотелось кричать: «Какая-то ссора из-за какой-то девушки! Этот племянник сквайра пытался изнасиловать ее, а цыган Джейк сделал то, что и следовало сделать! Каждый благородный человек поступил бы также!»
Но нужно было вести себя осторожней: нельзя было дать понять, что я виделась с Джейком. Следовало каким-то образом известить его о том, что здесь находится этот человек — Форби. Нужно соблюдать все предосторожности, не следовало Джейку приезжать сюда! Между тем разговор продолжался.
— Ничего не скажешь, колоритный парень, я помню его, — сказал отец.
— Насколько мне известно, он не настоящий цыган!
— А зачем же он бродит вместе с ними?
— Все это довольно странно! Да и вообще он странный парень, мы навели кое-какие справки. Похоже, он из весьма благородной семьи, откуда-то из Корнуолла, и всегда был известен своей эксцентричностью!
— А. теперь он ходит и совершает убийства! — произнесла мать.
— Ни о каких других убийствах мы не знаем, — сказала я, — и это не было убийством! Эта девушка…
