«Свеча догорает, кончаю писать, А сердце стремится тебя увидать. Когда прочитаешь, вспомни меня. Пока, до свидания, вечно твоя. Вера».
Грохнулись на пол чашки. Горячий чай плеснулся на ноги. Только тогда Петька смог оторваться от записки.
В углу около стола стояла Вера. Выражение лица у нее было мрачное.
Ленка с изумлением смотрела на нее, держа в руках пустые блюдца.
— Кто это? — прошептала Голованова. — Здесь же никого не было.
— Кто это? — резко спросила Вера, кладя руки на стол.
Петька поперхнулся воздухом и закашлялся. Девочки сверлили друг друга нехорошими взглядами.
— Ну, вы, это, разберитесь пока, — попятился к выходу Петька. — Я сейчас!
Он выскочил в коридор. Здесь было гораздо прохладней, чем на кухне.
Казалось, еще чуть-чуть, и от напряжения там начнут плавиться ножки у табуреток.
— Петя, любимый, — метнулась за ним из-за стола Вера.
— Ткаченко, это что такое? — Ленка отложила в сторону блюдца. — Как она здесь оказалась?
— А ты у нее спроси, — подал голос Петька.
Вера уже стояла в дверях.
— Петруша, страдаю без тебя! Когда ты ко мне придешь?
Петька вжался в угол, зажмурился и прошептал:
— Пошла вон.
Видимо, вышло неубедительно, потому что Вера оказалась рядом с ним.
Теплая рука легла на его плечо.
— Петенька, — замурлыкала она. — Пойдем.
Петька дернулся, сбрасывая ее руку, но из угла выбраться не смог.
— А давай позже встретимся, — заторопился он, вспоминая Димкины наставления. — Лет через двести. Мне сейчас некогда. А к тому времени я уже точно освобожусь.
— Издеваешься? — Верин взгляд пронзал, как стрела.
— Ткаченко, что эта кикимора здесь делает?
В коридор вышла Ленка.
Ноги у Петьки подкосились, и он сполз по стенке на пол.
— Это я кикимора? — медленно повернулась к Головановой Вера. — Ты на себя когда последний раз в зеркало смотрела?
Петька прикрыл голову руками. В коридоре ожидалось настоящее сражение.
Он и раньше догадывался, что девчонки могут кричать громко. Но что это может быть так оглушительно — он не предполагал. Вера с Ленкой топтались над скрючившимся Петькой, размахивали руками и выкрикивали такое, отчего у несчастного Ткаченко уши сворачивались трубочкой.
— Я с ним шесть лет в одном классе просидела! — орала Голованова. — Я его знаю лучше некоторых.
— А я его буду знать вечность! — парировала Вера, подпрыгивая от нетерпения. — Он ради меня с жизнью расстанется. А ради тебя и пальцем не пошевелит.
— Да он… — начала Ленка и замолчала. Петька почувствовал что-то неладное и приоткрыл один глаз. — Это правда? — со слезами в голосе спросила Ленка.
— Это вы о чем? — Петька покосился на довольную Веру.
— Ты ради нее умереть готов?
Такого поворота событий Петька не ожидал. Ленка бросилась на выход.
— Погоди! — побежал за ней Петька. — Когда это я ей такое обещал? Врет она!
— Значит, ради нее с пятого этажа прыгнешь, а ради меня нет? — Голованова боролась с замком. — Вот, значит, как ты меня любишь!
— А тебе-то я мертвый зачем? — Петька смотрел, как Ленка упорно крутит замок не в ту сторону.
— Если ей мертвый пригодишься, то и мне тоже! — выкрикнула Ленка, всем телом наваливаясь на дверь.
И Петька понял, что обречен. Что его загнали в угол, из которого уже никогда не выбраться. — Хорошо, я прыгну, — прошептал он, и Ленка перестала терзать несчастный замок. — Если ты этого очень хочешь…
— Ради меня? — всхлипнула Ленка.
— Ради, ради, — поддакнул Петька, поворачивая в сторону комнаты родителей, где был балкон.
Со стороны кухни на него смотрела ликующая Вера.
— Только что ты со мной мертвым будешь делать? — бросил он через плечо.
— Любить, — искренне призналась Ленка.
Впервые за последние два дня у Петьки так хорошо работала голова.
Мысли в ней проносились с огромной скоростью.
Человек-паук из него не получится, цепляться за балконы будет нечем.
Для Бэтмена ему не хватает плаща и реактивного двигателя под ним.
Карлсон к нему случайно тоже не залетит. Спасаться надо самому.
Балконная дверь поддалась не сразу. За спиной всхлипывала Ленка.
— Можно и из окна, — подала голос Вера.
— Тебя тут только не хватает, — огрызнулся Петька, дергая дверь изо всех сил.
В комнату ворвался холодный ветер с дождем.
«Почему я должен это делать? — подумал Петька, останавливаясь на пороге. — Еще вчера я и не думал умирать. Я не хочу умирать!»
Но ноги сами несли его вперед. Мокрый линолеум, которым был выстлан пол балкона, оказался скользким. Петька на ногах проехался до перил, вцепился в них руками. Рядом возникла Вера.
— Ты мой герой! — торжественно произнесла она. — Мне все девчонки завидовать будут.
— У вас их много? — спросил Петька, лишь бы что-нибудь спросить.
— Сам увидишь.
Петька перегнулся было через перила, а потом резко откинулся назад.
