Как раз то, что ей нужно!
— Что это?
— Ванильное мороженое, шоколадный бисквит, горько-сладкая шоколадная стружка и кокосовая пудра.
Боже! Он мог бы с таким же успехом впрыснуть ей в вены чистый сахарный сироп.
— Тебе не нравится сочетание? — озабоченно поинтересовался Джо, когда она ничего не ответила.
Ее вымученная улыбка была ответом.
— О нет. Очень нравится. — Она отломила кусочек. — Ммм…
Мороженое таяло во рту. Бисквит был еще теплый. Горький шоколад на контрасте дополнял вкусовую гамму. Через секунду молодая женщина почувствовала, как адреналин побежал по венам, а щеки зарделись от удовольствия.
Джо наклонился над стойкой, положив подбородок на сложенные руки, и изучающее уставился на нее.
— Хорошо?
Она застонала:
— Просто восхитительно! Женщины будут в экстазе, когда попробуют этот десерт. Ты превзошел самого себя!
— В экстазе, говоришь?
Франческа положила ложечку и прикрыла глаза. Когда она научится следить за словами?
— Я так сказала?
— Думаю, ты только что придумала название. Франческа Дзеви, представляю вам «Ванильный экстаз».
Она чуть не поперхнулась. О, если бы!
Пирожное было настолько вкусным, что она съела все до последней крошки. К счастью, оно оказалось достаточно маленьким. Даже строго соблюдающие диету дамы соблазнились бы десертом под таким названием.
— Его вкус настолько хорош, что тянет на фирменное блюдо ресторана, — сказала Франческа, пытаясь думать о бизнесе, а не о сексе.
— Нет, у нас уже есть такие. Возможно, я оставлю этот рецепт в секрете. — Он весело подмигнул. — Не говори Аделине и ее партнеру, что я экспериментировал за их счет.
— Думаешь открыть свое дело? — Она знала, что многие повара мечтают об этом.
— Не ресторан, а кафе-мороженое.
— А…
— И коплю деньги. Видишь, я не корабль, просто проплывающий мимо тебя в ночи. У меня есть перспективы.
— Ты говоришь о них не той женщине, — вздохнула Франческа. — Потому что это я проплывающий мимо корабль, не знающий порта назначения.
Стоило напомнить ему об этом, даже если разочарование, появившееся в его глазах, заставило сжаться ее сердце. Она не могла изменить свои взгляды, не чувствовала потребности в этом. Желание обладать бабушкиным кольцом было не в счет.
— Извини, — ответил Джо, убирая тарелку. Его лицо стало каменным. — Я забыл.
Ее охватило раскаяние.
— Но это не значит, что ты не можешь поделиться со мной своими планами на будущее! — горячо заверила она его. — Мне, в самом деле, интересно!
— Как-нибудь в другой раз…
— Нет, сейчас. Ты собираешься взять кредит в банке?
— Надеюсь обойтись без этого. Открытие маленького кафе не потребует таких затрат. Я давно коплю деньги, а мой друг пускает их в оборот на бирже.
— О! — Он был ее полной противоположностью. Франческа ничего в капиталовложениях не смыслила, но не хотела показаться несведущей. — Недавно в нашем ресторане обедал известный финансовый воротила, поклонник Аделины — Эдди Мерке.
— Говорят, он чуть было не угодил в тюрьму за свои махинации.
— «Чуть было» — не считается, — возразила Франческа. — Лучше скажи, что ты думаешь о его советах по поводу инвестиций?
— Во что? — спросил Джо заинтересованно.
— Производство полимеров, — авторитетно произнесла молодая женщина, как бизнес-леди из фильма, который она недавно смотрела.
Джо рассмеялся.
— Эдди пытался произвести на тебя впечатление, не больше.
— Значит, он ничего в этом не смыслит. Меня больше поразил «Ванильный экстаз».
Ее взгляд снова остановился на Джо. Большинство поваров выглядели смешно в своих куртках и колпаках, но только не он.
— Может, это послужит поводом для объединения наших капиталов?
— Не говори так. — Франческа на секунду закрыла глаза. — Мы просто друзья, правильно? Разве мы не договорились?
— Не помню, чтобы я подписывал соглашение.
— А я помню. Поэтому не может быть никакого «объединения».
Он начал спорить, но Франческа не слушала, отчаянно ища доводы, которые подчеркнули бы их различия, а не общность.
— Кстати, рассказывая о своей практичности, ты напомнил мне один случай из моей жизни. Тогда я впервые накопила приличную для ребенка сумму денег. И стала строить планы на будущее. — Она упрямо продолжала рассказывать, несмотря на разочарование, которое вызвала у Джо смена темы. — Я была без ума от собак. И каждый день ходила в расположенный поблизости питомник, чтобы только посмотреть на щенков и взрослых животных разных пород. Когда мне исполнилось тринадцать, я с разрешения родителей стала подрабатывать там. Но подарить мне собаку мама с папой не соглашались, говорили, что у них и без того проблем хватает. Но, видимо, мое упорство в конце концов тронуло их сердца, и они сказали, что разрешат держать в доме собаку, если я куплю ее на свои деньги. Возможно, никто не ожидал, что я так рьяно возьмусь за дело, но у меня была цель. Я не тратила карманные деньги, сидела с малышами и так далее…
Франческа остановилась и перевела дыхание. Она хотела лишь поменять тему разговора и неожиданно разоткровенничалась. Воспоминания детства захлестнули ее.
— Продолжай.
Джо снова наклонился над стойкой. Франческа чувствовала, что он хочет взять ее руку в свою, если она даст понять, что желает этого. Она желала, но не могла себе позволить.
Молодая женщина оглянулась. Зал ресторана был почти пуст — время ужина еще не наступило. Самый подходящий момент сделать перерыв. Но внезапно Франческе захотелось рассказать Джо историю до конца.
— Я приглядела себе щенка джек-рассел-терьера. Белого с рыжим. Милого и забавного. Даже имя придумала — Керри…
Она запнулась. Джо сделал успокаивающий жест, но она покачала головой, говоря, что все нормально, хотя в душе боролась с болезненными воспоминаниями.
— Я была так счастлива, когда прибежала домой из питомника в тот день. Но, едва войдя, сразу поняла, что что-то не так… — Франческа заморгала, прогоняя внезапно подступившие слезы. — Родители позвали меня и Розу в гостиную и объявили, что разводятся и продают дом. Оглядываясь назад, я вижу, насколько была эгоистичной. Но в тот момент думала только о том, что не получу мою Керри и что родители разрушили мне жизнь. — Она пожала плечами. — Для ребенка это была сильная травма…
Джо долго ничего не говорил. Она тоже молчала, думая, что он сравнивает несчастья маленькой избалованной девочки со своей жизнью осиротевшего приемыша.
