Глава вторая
В семь утра позвонила Даша. Голос ее звучал бодро и деловито.
— Вы не могли бы сегодня заехать за мной в шесть? Думаю, где-нибудь около девяти вы освободитесь.
— Конечно, Дарья Николаевна, — ответил Глеб. — Никаких проблем.
— Насчет проблем не гарантирую, — пробормотала она, давая отбой.
И тут же позвонил Илья.
— Шолом, — буркнул он мрачно.
— Шолом, коли не шутишь, — улыбнулся Глеб. — Как твои боевые раны?
— Ты не поверишь: рассосались. Можешь со мной встретиться сегодня днем?
— Запросто. О чем пойдет речь?
— О Дашке. Хочу кое-что тебе объяснить.
— Почему ты на это отважился?
— Потому что она совсем сбрендила. Пистолет покупать собралась.
Глеб присвистнул.
— Что за ерунда? Может, это не серьезно?
— Старик, если Дашка сказала… Надо ее знать! — В голосе Ильи прозвучали панические нотки.
— Где и во сколько? — спросил Глеб.
— В четыре возле моего института. Устраивает?
— Да. Диктуй адрес.
Положив трубку, Глеб по-быстрому принял ледяной душ и растерся полотенцем. Его загорелое мускулистое тело стало пунцовым. Перед тем как вскочить в свой «жигуленок», он успел допить вчерашний кефир.
Первым, кого он встретил в школе, был физкультурник. Теребя седеющий ус, он предложил:
— Покидаем в кольцо после уроков? Или морду кому набьем?
— Лучше б в кольцо, — сказал Глеб. — Только не сегодня.
— С тобой каши не сваришь, — махнул рукой физкультурник и широченными шагами направился в спортзал.
По расписанию Глеб давал по вторникам три сдвоенных урока в восьмых классах. И сегодня, как обычно, уроки эти проходили весьма оживленно. Время, однако, ползло так медленно, что Глебу стало уже неловко столь откровенно поглядывать на часы.
На перемене к нему подошли Гуля Шарипова и Лёня Рюмин и с подчеркнутым уважением поздоровались. А супостат их Медведев, напротив, прошмыгнул мимо с гаденькой ухмылочкой, и ухмылочка эта подсказала Глебу наиболее вероятное развитие событий.
После уроков географичка перехватила его на выходе из учительской раздевалки.
— Сегодня хоть придешь? — спросила она, мечтательно глядя в пространство. — Я ужин приготовлю. А то питаешься черт-те как.
— Готовь. — Глеб украдкой хлопнул ее по аппетитному задку. — Приду где-то после девяти.
— А пораньше — никак? — закапризничала было Галина, однако ей помешала бесшумно возникшая завуч.
— Глеб Михайлович! — обрадовалась она. — Хорошо, я вас поймала! Завтра после уроков Иван Гаврилович ждет вас у себя в кабинете.
Глеб церемонно поклонился.
— Всенепременнейше буду. Прикажете явиться во фраке?
Завуч с достоинством поправила косу на затылке.
— Не понимаю, к чему этот тон?
Глеб застегнул «молнию» на куртке.
— Зинаида Павловна, вы можете жаловаться в ООН, можете обложить меня красными флажками — все равно я буду приходить в джинсах.
— Но, Глеб Михайлович, при чем тут…
— Все, голубушка. До завтра, я спешу. — С этими словами Глеб распахнул дверь и вышел из школы.
Завуч растерянно посмотрела на географичку.
— Галина Даниловна, что он имел в виду? Директор хочет поговорить с ним о вчерашней драке с подростками. При чем тут джинсы?
Географичка пожала плечами.
— Не знаю, Зинаида Павловна… Говорят, вы настучали… пардон, доложили Ивану Гавриловичу о неподобающей одежде учителя французского.
— Я? — удивилась завуч.
— Так говорят, — пробормотала географичка, поспешно удаляясь.
Зинаида Павловна посмотрела ей вслед.
— Я настучала?! Извините, по этому ведомству я пока не прохожу! — возмутилась она и, зайдя в раздевалку, хлопнула дверью.
Приближаясь к своему «жигуленку», Глеб заметил трех коротко стриженных парней в штанах и куртках «адидас». Парни вылезли из бордового «вольво» и с решительным видом направились к нему. Глеб со вздохом убрал в карман ключи от машины. Здоровяк с четырьмя золотыми зубами на верхней челюсти буркнул:
— Поедешь с нами.
Два его дружка молча жевали жвачку. Глеб деловито уточнил:
— Прокатиться?
— Ну, — кивнул златозубый.
— Не поеду, нет времени, — сказал Глеб.
— Ты француз? — уточнил в свою очередь златозубый.
— Ну, — кивнул Глеб.
— Поедешь, — сказал здоровяк. — Без понтов.
Двое жующих встали у Глеба по бокам. Глеб с опаской взглянул на окна школы.
— Ладно, — согласился он. — Минут за двадцать, думаю, мы управимся.
Он подошел к «вольво», топча хлюпающий снег. Парни вели его толково: двое по бокам, один сзади. Жующие распахнули задние дверцы и, усадив Глеба посерёдке, стиснули его, опять же, с двух боков. Златозубый занял место водителя.
— Ага, мы быстро, — подтвердил он. — Пустырь тут есть.
Глеб вспомнил ухмылочку Медведева из 9-го «А».
— Значит, это ваших писунов я вчера отшлепал?
— Ну, — кивнул златозубый. — Зря ты сунулся, француз. Придется теперь тебя отмудохать. А то пацаны уважать не будут.
Это уже было похоже на речь. Глеб усмехнулся:
— Звать-то тебя как, уважаемый?
— Меня-то? — Златозубый глянул на него через плечо. — Сильвестр. А фамилия Сталлоне. Может, слыхал?
Двое жующих по бокам Глеба заржали.
— Слыхал, — ответил Глеб. — Приятно познакомиться.
— Ну, — подмигнул в зеркальце златозубый. — А тебя как зовут? На кого страховку выписывать?
Двое жующих снова заржали. Резким рывком освободив руки, Глеб обнял своих конвоиров за бычьи шеи. Смех оборвался. Парни дернулись и обмякли. Уронив их на спинку сиденья, Глеб ухватил златозубого за уши и слегка рванул на себя. Тот взвыл, не успев понять, что случилось.
— Обратно вези, — скомандовал Глеб.
— Ну па-адла!.. — простонал злосчастный Сильвестр Сталлоне, однако после очередного рывка за уши тут же заткнулся.
— Зови меня просто Француз, — предложил Глеб.
Бордовый «вольво» развернулся и помчался назад к школе. Конвоиры на заднем сиденье валялись в отключке, а управляемый за уши водитель сопел от злости, но глупостей не делал.
— Всё, б…, приехали, — прохрипел он, затормозив около дряхлого «жигуленка» цвета «беж».
