— Не думаю, что получится устроить Марку взбучку. Он слишком взрослый.
— Ну, тогда он отделается лишь строгим выговором.
Закончив на этом воспитательные мероприятия, Дайана помогла Нэнси приготовить обед, и они вчетвером уселись за стол. Присутствие друзей и домашняя обстановка вернули Дайане самообладание. Ситуация уже не казалась ей безнадежной: вместе они найдут выход…
Однако после визита к адвокату Дайана почувствовала себя на краю пропасти, готовой поглотить ее черным безнадежным провалом. Оливия очень внимательно выслушала Дайану, но была предельно осторожна в прогнозах. Она не ручалась за благоприятный для ее клиентки исход дела.
— Вы не знаете, кто будет представлять мистера Дейва?
— Да, он дал мне визитку. Вот…
Подрагивающими пальцами Дайана протянула визитку Оливии, и та неожиданно помрачнела.
— Что-то не так?
— Престон Бауэр… Настоящая акула. У него обширнейшие связи, влияние и огромная агентурная сеть, свои детективы. Очень хитер и… почти никогда не проигрывает. Сейчас я должна связаться с ним и узнать намерения его клиента, то есть мистера Дейва, — уточнила Оливия, с сочувствием взирая на бледное лицо Дайаны.
Дайана едва добралась до дома Нэнси. Она привалилась к стене, не имея сил идти дальше, и почувствовала, как ее начинает сотрясать дрожь.
— Дайана, что случилось? С тобой все в порядке?
Она медленно повернула голову, обнаружив перед собой обеспокоенное лицо Марка.
— А где Нэнси и Райан? — безучастно выдавила она.
— Нэнси ушла на работу, а Райан уснул. Что сказал адвокат, Дайана?
Она тяжело сглотнула, борясь с подступающими слезами, и посмотрела куда-то в сторону.
— Оливия мне сказала, что вероятность того, что дело выиграет отец Райана, два к одному. И не в мою, как ты понимаешь, пользу. Марк, он и вправду может отнять моего сына! А я… Я не могу потерять сына… — почти простонала Дайана и уткнулась лицом в грудь Марка.
— Все будет хорошо. Дайана, мы что-нибудь придумаем, обещаю тебе.
Ладони Марка осторожно погладили ее по спине, притянули ближе к сильному телу, но Дайана, вдруг поняв, что натворила, испуганно отшатнулась и вгляделась в лицо Марка. Оно было спокойным, и на губах Марка была еле заметная улыбка. Вот только глаза…
— Ты расставила все точки над «i», Дайана, — сказал он в ответ на ее выразительный взгляд, — и поэтому я понимаю, что тебе нужна и сейчас и… всегда только моя дружеская поддержка. Поэтому не делай такие испуганные глаза, я вовсе не… — Он резко замолчал, а Дайане стало не по себе от боли, прозвучавшей в его голосе.
— Прости, Марк, я не хотела, — едва не заикаясь от смущения, пролепетала она.
— Не стоит извиняться, Ди, я все понял правильно. И теперь у меня есть Нэнси. Мы просто друзья. О'кей?
— Спасибо. Спасибо тебе, Марк… За все.
— Не надо, Ди. Ты же знаешь, что я сделаю все, чтобы помочь тебе. Мы прижмем хвост этому Дейву…
— Я не знаю… мне кажется, это будет весьма проблематично. Он полицейский, Марк… И производит впечатление человека, который привык добиваться своего.
— Что? — Марк замер. — Ты уверена?
— Он показывал мне документы.
— Я понимаю, — напряженно проронил Марк. — Но ведь его работа — это не повод, чтобы безоговорочно доверять ему.
— Конечно нет.
— Дайана, кем бы он ни был, ты не должна его пускать в свой дом и позволять видеться с Райаном. Пока ничего не решено, ты можешь добиться судебного запрета ему приближаться к тебе и к Райану. Кроме того, ты можешь и, наверное, должна использовать его профессию против него.
— О чем ты говоришь, Марк?
— Он постоянно занят, постоянно рискует своей жизнью… — Марк вдруг понял, как прозвучали его слова для Дайаны, и резко замолчал, глядя на ее побледневшее лицо. — Прости, Ди.
— Ничего. Ты прав. Я должна обдумать это. — Она замолчала и отвернулась, а когда вновь посмотрела на Марка, он поразился, сколько в ее глазах отчаяния и боли. — Я использую это оружие в самом крайнем случае, Марк. У меня больше нет выхода, сейчас я не могу рисковать, развязывая войну против Рида Дейва. У него адвокат, которого Оливия окрестила акулой, да и сам Дейв не кажется мне человеком, которого можно так просто заставить отступить. Он производит впечатление достаточно настойчивого, целеустремленного мужчины, который уже все решил. Он пойдет напролом, невзирая на препятствия, пробивая любые стены. Даже вопреки всем препятствиям, они только подогреют его. И Райан… Я не знаю, как получилось, что Рид за одну встречу добился у мальчика доверия, которого я добивалась многие недели. Это выглядит почти мистически, ты же знаешь, как Райан осторожен и недоверчив.
— Что же ты будешь делать, Ди?
— Оливия при мне связалась с Бауэром, который подтвердил, что Рид Дейв является его клиентом… Он также сообщил, что по его указанию готовит исковое заявление, но его клиент пока избрал тактику выжидания.
— Что это значит?
— То, что Дейв надеется на мирное разрешение конфликта. Услышав это, Оливия тут же посоветовала мне попытаться найти компромисс… Наверное, это очень глупо, но я даже не надеюсь, что это возможно, что этот компромисс существует в природе… Но мне нужна передышка перед борьбой, в которой будет только один победитель…
Марк покачал головой.
— Это борьба, в которой не будет победителей, одни побежденные. Я думаю о Райане… О его чувствах…
— Ты не представляешь, как мне тяжело, Марк. И я боюсь.
— Я уверен, что все будет в порядке, — твердо сказал он после непродолжительного молчания. — Я знаю, что ты очень сильная и мужественная. Ты сумеешь преодолеть все трудности не хуже какого-то там Дейва. И мы с Нэнси окажем тебе поддержку и любую посильную помощь. Помни об этом.
— Спасибо, Марк. И за эти слова, и за веру в меня. Я сделаю все, что в моих силах и… даже, наверное, больше.
— Вот это мне по душе.
Дайана даже сумела выдавить улыбку.
— Ты и Нэнси, вы настоящие друзья. Я очень благодарна вам за поддержку и участие и рада, что вы с Нэнси… нашли друг друга.
Марк улыбнулся одними губами.
— Мама, я проснулся.
Дайана обернулась, и при виде заспанного личика Райана сердце Дайаны в очередной раз дрогнуло. Она испытала непреодолимое желание прижать к себе ребенка.
— Иди сюда, Райан, — позвала она.
— Привет, Марк, — пробормотал Райан, забираясь на колени к Дайане.
Она обняла сына, словно стремясь таким образом избавить и его, и себя от дальнейших испытаний. Райану подобные проявления нежности показались недопустимыми. Он и так дал потачку материнским чувствам Дайаны, усевшись ей на колени. Поэтому он высвободился, бросив укоризненно:
