— Ну и как у тебя прошел день?
— Ты в самом деле ожидаешь ответа?
— Я проявляю вежливость и пытаюсь поддерживать беседу.
Стейси опустилась на стул.
— Хорошо, скажу. Я была очень занята. Весь день читала в газетах и журналах статьи, в которых упоминается имя Сеймора Лукинза. У меня создалось впечатление, что на него ополчилось полгорода. Но, по-моему, твои коллеги-журналисты не всегда тщательно проверяют факты. — Она сложила руки на груди и взглянула на Артура, стараясь убедить себя, что он вовсе не так красив, как образ, оставшийся в ее памяти. — Кстати, ты все еще должен мне два вопроса.
Артур нахмурился.
— Это было в субботу.
— Разве мы обговаривали какие-то сроки? Нет. Итак, задаю вопрос, идущий под номером четыре: что у тебя есть против Сеймора Лукинза?
— Не скажу, — буркнул Артур.
— Придется. Причем со всей честностью, потому что таков был уговор, помнишь?
Стейси не удержалась от победной улыбки. Наконец-то ей удалось взять верх! Может, и ненадолго, но все-таки.
Некоторое время Артур молча обдумывал вопрос.
— Давай сначала закажем ужин, а потом я тебе отвечу. Что ты хочешь?
Она встала и отобрала у него меню.
— Винегрет, тушеные баклажаны и бокал красного вина. Между прочим, должна заметить, что Сеймор Лукинз платит и за номер, и за еду. Не знаю, возникнут ли у тебя с этим проблемы этического свойства, но считаю своим долгом предупредить: здесь ты питаешься за счет своего идейного противника.
— Ничего подобного. Я сам оплачу ужин. — Артур снял телефонную трубку. — Добрый вечер, это из сто пятого номера. Принесите нам, пожалуйста, две порции свиных отбивных, шоколадное мороженое и бутылку лучшего шампанского, какое только у вас найдется. Да, и еще прибавьте парочку лобстеров. Счет подайте мне.
— Я хотела винегрет, — напомнила Стейси.
— Ничего не выйдет, золотце. Так как плачу я, то есть тебе придется то, что я заказал.
Она сокрушенно покачала головой.
— Ну ты и субчик…
Он повесил трубку.
— Ты еще плохо меня знаешь. Значит, хочешь, чтобы я рассказал, что имею на Лукинза? Ладно, слушай… Мне известно, что он получил разрешение на реализацию проекта «Харбор-лайн» мошенническим путем. Давал взятки, оказывал давление на некоторых местных чиновников и наверняка делал незаконные вложения в предвыборные политические кампании. Проект обустройства береговой линии на участке по соседству с гаванью не мог сдвинуться с места несколько лет. Три фирмы сражались за право реализации данного проекта. И вдруг появляется Сеймор Лукинз, всех расталкивает и прибирает выгодное дело к рукам. Тебе не кажется это странным?
— Какие у тебя есть доказательства?
— Никаких… пока. Но я уверен, что они существуют. Их только нужно найти. А сейчас давай поговорим о чем-то другом.
— Следующий вопрос, — объявила Стейси. — Что ты…
— Нет, — прервал ее Артур. — Я рассказал тебе, что у меня есть на Лукинза и какие доказательства его незаконной деятельности я имею. Два вопроса, два ответа.
Разочарованная, Стейси ушла в темную спальню, закрыла за собой двери и прислонилась к ней спиной. Ей нужно было перевести дух.
Она не могла скрыть от себя того факта, что неожиданное появление Артура сильно взволновало ее. Все в нем вызывало у нее восхищение — и темная челка, то и дело падавшая на его лоб, и необычного оттенка золотисто-зеленые глаза, и тело, казавшееся совершенным.
При всем том Артур полагал, что они вполне могут продлить свои близкие «отношения», если можно их так назвать.
Прикусив губу, Стейси направилась к гардеробу и вынула джинсы и футболку. Затем, стянув жакет и юбку и расстегивая на ходу блузку, ушла в ванную. Там она тщательно умылась. Промокнув лицо полотенцем, стянула тонкие, незаметные колготки и вернулась в спальню.
— Я и забыл, какая ты красивая.
Вздрогнув, Стейси подняла глаза и увидела Артура, который стоял на пороге, на фоне освещенной гостиной.
Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга. Стейси показалось, что ее сердце перестало биться. Она боялась шевельнуться, вздохнуть, вообще сделать что-нибудь, как будто это могло повлечь за собой страшные и непоправимые последствия.
Потом с ее губ слетел легкий вздох и это стало признаком капитуляции. В тот же миг они двинулись друг к другу. Артур раскрыл объятия, и Стейси прильнула к его груди. Их губы встретились. Забыв обо всем на свете, они слились в долгом страстном поцелуе. Руки Артура блуждали по телу Стейси. Он скользил ладонями по ее талии, спине, чашечкам кружевного бюстгальтера. Затем переместился ниже, к бедрам и ягодицам.
Хотя Стейси знала, что должна противиться охватившему ее желанию, у нее не было для этого сил. Ей нравился вкус поцелуя, ощущение прикосновений Артура. Кровь струилась по ее жилам, пробуждая к жизни каждую клеточку тела. Даже от малейшей ласки по телу Стейси прокатывалась волна трепета.
Вскоре он крепко обхватил ее ягодицы. Затем, приподняв ее, помог ей обвить ногами его талию. Их поцелуй все еще продолжался. Не размыкая губ, Артур понес Стейси к постели. Однако на полпути остановился и прислонил ее спиной к стене.
Он плотно прижался к ней бедрами, и она подалась ему навстречу, мгновенно вспомнив, как приятно было ощущать в себе его твердую мужскую плоть и как затем потрясла их обоих почти одновременно достигнутая кульминация. Стейси распахнула рубашку на груди Артура, стремясь поскорее ощутить под ладонями обнаженное тело. Он сделал то же самое с ее блузкой, сдвинув шелк с плеч и припав к ним губами.
— Боже правый! — вырвалось у него. — Стейси, что ты делаешь со мной!
И вдруг все прекратилось так же внезапно, как началось. Дыхание тяжело вырывалось из груди Артура. Он прижался щекой к плечу Стейси.
— Кажется, мы снова собираемся заняться этим!
Та взяла его лицо в ладони и поцеловала.
— Да.
— Да, — повторил он, касаясь ее губ своими, но потом отстранился. — Нет.
— Нет?
Артур медленно опустил Стейси на пол, затем аккуратно запахнул на ее груди половинки блузки и даже застегнул две верхние пуговицы.
— Несмотря на то что больше всего на свете мне хотелось бы провести вечер в постели с тобой, думаю, нам следует воздержаться от этого. — Он усмехнулся. — Сам не могу поверить, что говорю такое. Ведь только что я чуть не сорвал с тебя блузку.
Немного помолчав, Артур отступил на шаг назад.
— Сейчас я должен уйти. Насчет заказанной еды не беспокойся, я спущусь в ресторан и расплачусь за все. Но позже мы непременно выберемся куда-нибудь поужинать. В какое-нибудь хорошо освещенное и людное место.
