Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Виктор не ответил. Ее волосы, собранные в высокий хвост, отливали мягкими бликами в свете лампы.
— Посмотри-ка на это, — пробормотала она, кажется, позабыв о своем вопросе. — Что ты скажешь на это?
— Кать, мы достаточно потрудились, что бы понять — теория Александра Яковлевича не подтверждается. Прими это.
— Витя…
— Хорошо, — сдался он. — Я посмотрю что там, но ты освободишь для нас завтрашний вечер. В конце концов, ты только что из больницы и…
— Да хоть сегодняшний.
— Брысь, — тут же согнал он ее с места и, усевшись, взглянул в окуляр, наведя нужную резкость. Меньше всего ему хотелось, в который уже раз, смотреть в микроскоп. Вот на Катю он смотрел бы и смотрел. Почему то, в топике и мятых шортах, открывавших загорелые ноги, она, среди академической обстановки лаборатории, вызывала у него острое желание. И сейчас стоя рядом с ним, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, ожидая его ответа, она сбивала его с толку, мешая сосредоточиться. И ведь они, черт бы все побрал, остались в лаборатории одни.
Катя, не подозревая о смятении Виктора, рассеяно оглядывала стеллажи, тянущиеся вдоль стен, заставленные папками, журналами, реактивами, колбами и колбочками, широкий длинный стол посреди комнаты с двумя компьютерами, сканером, принтером и увеличительным стеклом на шарнире, прикрепленном к столешнице. Виктор поднял голову и, стараясь не смахнуть локтем, лежащие под рукой рисунки — реконструкции примитивных гончарные изделий, посмотрел на Катю снизу вверх.
— Ну и что ты хочешь от меня услышать? Что наши черепки в том же состоянии, что и при отъезде из Москвы? — «Черт, да что со мной такое!». Перепачканная чем-то Катина щека, будоражила, чем самые откровенные фотографии «Плейбоя». — Здешний климат повлиял на их состав лишь самую малость.
— Ха! Под микроскопом образец чиангмайского черепка.
— Разве? — Виктор перевел взгляд на микроскоп, потом на Катю. Она кивнула и ее хвост, качнувшись, мягко лег на изгиб шеи.
— Надо же… Так… — Виктор вновь вгляделся в микроскоп. — Кварцевые вкрапления и примеси… что и в монгольской глине… есть крупнозернистые включения, — забормотал он про себя. — Сильно повышено содержание окислов железа… — он поднял голову. — Но ведь мы смотрели. Спектральный анализ охры монгольского и тайского сосуда неоднороден и по гранулированному составу и по содержанию красящих окислов.
— Состав песка тоже отличается. В тайской глине его больше, — добавила Катя.
— И ты можешь это объяснить?
— Все дело в приспособлениях, которыми пользовались древние для его просеивания. Например, монгольские гончары пользовались шкурами с мелко нарезанными прорехами, а тайские, обычными плетеными корзинами или бамбуковыми ситами.
— Но анализы показывают, что состав обоих изделий не однороден, так чему ты радуешься?
— Да он и не должен быть однородным!
— И у тебя на этот счет, конечно же, есть объяснение? — усмехнулся Виктор.
— Само собой. Только не у меня, а у Александра Яковлевича.
— Кать, поосторожней с выводами, ладно. Тут может иметь место простая торговля или вывоз награбленного, либо просто обмен.
— Конечно, но техника обжига, лепки, окрашивания, нанесения узора, разве не похожи? Я заказала полный каталог гончарных изделий найденных в здешних захоронениях и ты сам увидишь…
— Мы их посмотрим завтра. Теперь тебе и мне необходимо отдохнуть. Иди-ка сюда, — взяв Катю за руку, он притянул ее к себе на колени.
Девушка, все еще размышляя о своих черепках и каталоге, машинально повиновалась. Из состояния сосредоточенности ее вывели губы Виктора, прижавшиеся к выбившейся из-за ее ушка пряди волос. Вдыхая едва различимый аромат ее духов, он медленно провел пальцем по ее колену и бедру.
— Щекотно, — тихо засмеялась Катя, взглянув ему в лицо. Ее глаза блестели от сдерживаемого смеха. В их уголках лучиками разбегались легкие морщинки, делая ее совсем юной.
— Поедем в отель, — тихо попросил Виктор.
— Зачем? — удивилась Катя.
— Когда ты повзрослеешь? — его охватило раздражение. Он не мог понять: она действительно так проста, или морочит ему голову. — Ладно, пошли гулять.
— В уличные кафешки? — с надеждой спросила Катя, зная, что он предпочитает рестораны с приличной публикой, которая ничем не отличалась от московской. Она же мечтала прикоснуться к местному колориту.
— В уличные кафешки, — покладисто вздохнул Виктор. — Потому что тебя, никуда больше не пустят в таком виде.
— Не очень то и надо, — довольно хмыкнула она.
Они вышли в душный вечер, миновав университетский двор, обсаженный высокими пирамидальными деревьями и аккуратно подстриженными кустами жасмина, чьим густым ароматом был пропитан воздух, и мимо смеющейся группки студентов, вышли на оживленную, шумную улицу, где их оглушила игра уличных музыкантов, смешивающаяся с ревом и сигналами проносящихся машин. Пройдя мимо роскошных витрин, ярких реклам и чопорных швейцаров, с поклоном встречавших разряженных посетителей у освещенных дверей ресторанов, они свернули в тихий переулок.
Сюда выходили служебные двери офисов, чьи окна сейчас наглухо закрывали опущенные жалюзи. После этого тихого переулка, Катю оглушил гомон и крики продавцов, когда они неожиданно вышли на улицу, буквально утопавшую в цветах.
Здесь торговали одними цветами. Их разнообразие просто поражало. В этом цветочном царстве можно было приобрести как маленький элегантный букетик, искусно сплетенную цветочную гирлянду, так и целую корзину, искусно составленной цветочной композиции, а то и просто охапку цветов. Из-за одуряющей смеси ароматов у Кати разболелась голова, и они поспешно миновали эту улицу, выйдя туда, куда хотели.
Теперь, от дразнящих аппетитных запахов, идущих от открытых очагов и лотков, украшенных разноцветными фонариками, раскрашенных тележек у Кати засосало под ложечкой и требовательно заурчало в животе. Тут больше господствовали запахи жареного мяса, специй, жира и пряностей. У очагов, прямо на земле, стояли корзины парного мяса, свежей рыбы, кур, зелени, овощей и разнообразных сортов риса: от белого до бурого.
Молодые люди остановились у открытого очага, на нем, на большом скворчащем противне, жарились кусочки курицы под банановым соусом. Виктор заказал большой кусок, который им хватило бы с лихвой на двоих, но продавец, энергично принялся настаивать на двух порциях, снижая цену, а когда они уступили, посоветовал взять им по стакану розового вина. Попробовав курицу, Катя поняла, почему к блюду полагалось брать вино — она оказалась такой острой, что ее просто необходимо было чем-то запивать. Свои порции они так и не одолели, выпили вино и поспешно ретировались из-за столика.
Потом с интересом наблюдали за приготовлением акульих плавников и закуски из лягушек, впрочем не горя желанием их попробовать. Выбрав, место, где было почище и потише они устроились на скамейке за столом, сделав заказ подбежавшему к ним мальчугану.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
