– Ну и скучно же ей, наверное, если она все это слышит…
– Согласна с тобой, – я вижу, как сквозь гримасу отвращения на лице Эллы проступает улыбка. – Лучше бы Брайан читал ей «Хит-мэгэзин» вместо газет, но мы до этого не додумались. Не уверена, что Брайан такой же поклонник сплетен о звездах, как Шарлотта.
У Эллы вытягивается лицо, словно она воочию видит, как мой муж читает «Хит-мэгэзин».
– В любом случае, – продолжаю я, – Оливер поддержал нашу идею, мы хотим поставить Шарлотте ее любимую песню. Он сказал, что видел, как в кино это помогает вернуть людей к жизни и что под любимую музыку герои выходят из комы.
Все черты лица Эллы сияют при упоминании имени моего приемного сына. До недавнего времени она и Шарлотта как тени следовали за Оливером и Дэнни. У меня есть догадка, что эти мальчики были первыми объектами влюбленности двух девочек.
– Правда? – Элла вскидывается.
– Ага, – говорю я, – просто хотела спросить, не поможешь ли ты. С песней. Я не очень в теме относительного того, что любила слушать Шарлотта.
– Понятно, что не в теме.
Что-то в тоне, каким это было сказано, натолкнуло на мысль, что я «не в теме» относительно гораздо большего количества обстоятельств, нежели только коллекции любимых записей MP3 Шарлотты. Какие еще секреты хранит она? Чего я не знаю о ее жизни? Мне начинает казаться, что я едва ли знаю собственную дочь.
– Итак… – я достаю блокнот из сумки. – Можешь назвать хотя бы…
– «Кто-то вроде тебя» Адель.
– Отлично! – я вообще-то говоря слышала об этой песне. По «Радио-2» постоянно крутят ее. – А еще какая-нибудь?
Элла пожимает плечами в сомнении.
– Это ее любимая, но ей еще очень нравится «Люблю, как ты врешь» Рианны и Эминема. «Деньги» Джесси Джей, «Рождена такой» Леди Гага. Мы под эти песни танцевали в моей комнате, перед тем как поехать в «Бриз» на вечеринку для тех, кому еще не исполнилось восемнадцать.
Последние слова она проговорила бегло, как бы невзначай.
Элла вдруг преобразилась: передо мной больше не стояла самоуверенная молодая женщина, подпирающая дверь ногой и скрестившая руки на груди с дерзким выражением на лице. Теперь она выглядела маленькой пятилетней блондинкой, такой, какой я ее помню, когда они с Шарлоттой играли во дворе после уроков в детстве.
– Если хочешь, можешь прийти повидать Шарлотту, – говорю я, – только если сама решишь. Я могу сделать тебе пропуск в больницу. Думаю, Шарлотте было бы приятно.
– Нет, не было бы.
Лицо Эллы снова стало хмурым, словно упала какая-то штора, все следы прежней искренности исчезли.
– Почему ты так говоришь?
– Просто ей не было бы приятно, и все.
– Это имеет какое-то отношение к Кейше? – я импровизирую, в надежде нащупать правильный путь. Элла удивляется, когда я произношу имя Кейши. – Вот почему ты так злишься?
– Не мое дело, с кем зависает Шарлотта. Пусть делает, что хочет.
– Но ты была ее лучшей подругой. Я уверена, что…
– Да не была я…
– Ты не?.. – теперь удивлена я. – Да что такое случилось?
Элла плотно смыкает челюсти, кажется, я услышу хруст зубов.
– Ничего такого.
– Нет, так не бывает. Должно было что-то произойти, чтобы…
– Я сказала, ничего такого, ясно? Просто уйдите и перестаньте меня спрашивать об этом!
– У вас тут все в порядке?
В дверях появляется Джуди, привлеченная голосом дочери.
– Элла, дорогая, с тобой все хорошо?
– Нет, – Элла корчит болезненную рожу, – Сьюзан давит на меня, а я ничего плохого не делала, мам. Я только…
– Ты давила на мою дочь? – Джуди пробует грозно нахмуриться, но недавняя инъекция ботокса полностью обездвижила ее лоб, поэтому выглядит она довольно комично при всей серьезности ситуации.
– Да нет же, – я едва сдерживаюсь от улыбки, – нет-нет, я просто интересовалась, правда ли они с Шарлоттой больше не лучшие друзья.
– И что?
– Со слов Эллы можно подумать, что ничего не произошло.
Джуди смотрит на дочь, а та как бы в подтверждение моих слов пожимает плечами.
– Если Элла сказала, что ничего не произошло, – Джуди теперь смотрит снова на меня, – значит, так и есть.
– Но так не может быть, по логике вещей, Джуди. Они с Эллой дружили, сколько я их помню…
– Ничего не произошло, Сью!!! – Элла кричит на меня. – Ты поняла? Просто мы перестали дружить, и все. – Элла бросает взгляд в сторону матери. – Не хочу больше об этом говорить.
– Ладно, дорогая, – Джуди кладет на плечо дочери идеально наманикюренную свинцово тяжелую руку. – Иди к себе в комнату и…
– Прошу вас… – в моем голосе проскальзывают умоляющие нотки. – Прошу, Джуди, я должна понять, что там произошло, тогда у меня есть шанс помочь Шарлотте. Скажи, ты знала, что они с Лиамом расстались, или…
– Ну, мам! – Элла смотрит на мать с мольбой. – Мам, мне правда пора заниматься…
– Конечно, милая, иди.
– Прошу тебя, Элла… – я успеваю схватить ее за запястье. – Помоги мне…
– Руки убрала, быстро!
Чувствую, как мне в предплечье впивается что-то очень острое, на коже появляются четыре белые полоски, это Джуди оцарапала меня своими накладными ногтями.
– Быстро, я сказала! – Джуди явно не намерена шутить.
Я в шоке и отпускаю руку Эллы.
– Мам, спасибо! – Тончайшая ухмылка пробегает по лицу Эллы, когда она исчезает в дверном проеме и спешит наверх, перескакивая через две ступеньки за раз. Джуди между тем пристально смотрит на меня.
– Прошу тебя немедленно уйти, Сью. – Джуди говорит сдержанно.
– Джуди, прости, если я перешла черту, но…
– Уходи, – она отступает в холл и начинает закрывать дверь.
Я упираюсь в дверь и не пускаю, чувствую, что этой дверью меня могут ненароком прихлопнуть.
– Джуди, нет! Подожди, послушай!
– Нет, это ты послушай! – Джуди снова распахивает дверь. – Мне очень жаль Шарлотту, правда жаль, но в том нет моей вины и вины Эллы тоже нет. Возможно, тебе стоит лучше присмотреться к своим домашним. Найти бревно в своем глазу, так сказать.
Я так и замираю на пороге с открытым ртом. И не только потому, что Джуди чуть не ударила меня дверью по лицу.
* * *
Воскресенье, 15 октября 1990
Сегодня мы с Джеймсом впервые поссорились. Он с труппой театральных актеров отправился к нам в бар, так они делают каждое воскресенье после репетиции. Джеймс занял свое излюбленное место в конце стойки. Я поздоровалась, принесла ему пинту пива, поцеловала его и пошла дальше выполнять заказы, как обычно, перешучиваясь с Мэгги и Джейком, моими коллегами-официантами, сплетничая о Кэйт (актрисе из труппы Джеймса) и злясь на Стива. Но при всем при этом я четко понимала: что-то идет не так, как всегда. Как только я взглядывала на Джеймса, он – вместо того чтобы читать сценарий – смотрел на меня, и выражение на его лице было кислым-кислым. Я ему улыбнулась и немного погримасничала. Но когда даже это не возымело никакого эффекта и Джеймс продолжил хмуриться, я подошла к нему во время небольшого перерыва между заказами, чтобы спросить, что с ним такое.