— Я не собираюсь любоваться Буэнос-Айресом из окна. — Она нетерпеливо тряхнула головой. — Вы не можете этого понять, Цезарь, верно? Сегодня прекрасный солнечный день, недалеко от вашей квартиры парк. Конечно, мне захотелось совершить небольшую прогулку.
— Это небезопасно.
— О, бога ради! — Грейс села и обхватила колени руками. — В парке полно отдыхающих — кто-то выгуливает собак, кто-то просто наслаждается хорошей погодой. Этим и я занималась несколько минут назад, — устало добавила она.
Его ноздри затрепетали.
— Пока не появился я.
— Да. — Честно говоря, Грейс предполагала нечто подобное. Рафаэль недвусмысленно дал понять, что не одобряет ее план отдыха. Она видела, Как он говорил с кем-то по рации, сопровождая ее в парк, — несомненно, с Цезарем. — Ведь вы понимаете, насколько все это нелепо, верно?
Цезарь с досадой взглянул на нее:
— Вы не имеете представления, о чем говорите.
— Нет? — Она изогнула темную бровь.
— Нет.
— Тогда, может, вы объясните мне?
Его глаза сверкнули.
— Нет.
— Это действительно нелепо. — Грейс беспомощно покачала головой. — Вы сами выбрали такую жизнь, но и я имею право на выбор. Оглянитесь вокруг, Цезарь. — Ее глаза засияли. — Здесь красиво, тихо, мирно. Разве вы никогда не отдыхаете от работы? Как хорошо просто сидеть и вдыхать аромат роз.
Он сжал губы:
— Здесь нет роз.
Грейс возмущенно взглянула на него:
— Вы педант. Вы прекрасно поняли, что я имею в виду.
Да, он понял, но его стиль жизнь не предусматривал ничегонеделания и наслаждения ароматом роз. Это невозможно. Ему надо управлять огромной империей.
Цезарь понял, что не может сосредоточиться на работе, когда Рафаэль сообщил, что Грейс Блейк отказалась сидеть дома и отправилась в парк!
— Вы сейчас же вернетесь со мной в квартиру! — Он протянул руку с намерением помочь ей встать.
Грейс проигнорировала протянутую руку. Положив подбородок на колени, она уставилась вдаль.
— Думаю, — медленно произнесла девушка, — что, как только мы вернемся в Англию, вам придется попросить Кевина Мэддокса найти мне замену, и как можно быстрее.
Его рука упала.
— Вы не желаете работать на меня?
— Да.
— Потому что я озабочен вашей безопасностью?
— Нет. — В глазах цвета моря заблестели слезы. Грейс тряхнула головой, и ее волосы шелковистым покрывалом рассыпались по спине. — Я не желаю работать на вас, потому что не могу так жить. — Голос ее звучал хрипло.
— Вы…
— Я чувствую, что мне нечем дышать, — объяснила Грейс. — Как говорят про птицу в золотой клетке? У нее есть все, кроме свободы. — Она снова покачала головой. — Как вы живете, Цезарь? Почему вы так живете?
Несколько секунд он молча смотрел на нее, досада из-за ее упрямства боролась в нем с желанием осушить слезы, блестевшие в прекрасных глазах.
— Я согласен с вами, перелет был долгим. Вы не отдохнули, и в этом все дело.
— Не в этом! — возразила Грейс. — Я хочу покончить с работой на вас, потому что не могу не то что работать, жить в таких условиях. Лучше я вернусь домой. В Лондон. — Она отвернулась от Цезаря и прижалась щекой к коленям.
Цезарь вздрогнул, увидев, как дрожат ее худенькие плечики.
— Грейс, вы плачете?
— Нет, — фыркнула она.
— Да.
— Да, — призналась она с всхлипом.
Цезарь опустился на колени рядом с Грейс и обнял ее.
— Нет никаких причин для слез, Грейс, — простонал он, прижимаясь губами к ее шелковистым темным волосам и позволяя себе вдохнуть их запах.
— Конечно есть, — вновь всхлипнув, сказала она.
— Почему? — Его пальцы перебирали ее мягкие волосы.
«Почему?» — спросила себя Грейс. Потому что на то были причины, как логичные, так и не очень. Она не знала, с какой начать. Но главная — причем алогичная — причина заключалась в том, что ей совсем не хотелось расставаться с Цезарем. Грейс доставляли удовольствие их словесные поединки. И, кажется, впервые ей удалось сломать броню, которую он постоянно носил.
Однако у отказа работать на него имелись и другие причины. Например, необходимость терпеть то, что за каждым ее шагом наблюдают. Грейс задыхалась под неусыпной опекой секьюрити.
— Рафаэль смотрит, — с трудом выдавила она.
— Не в этот раз, — сухо произнес Цезарь.
Грейс подняла голову и посмотрела в ту сторону, где стоял Рафаэль. Его не было.
— Куда он делся?
— Я отослал его, когда вы начали плакать.
— Уверена, он не пришел в восторг.
— Даже не сомневайтесь, — с кривой улыбкой подтвердил Цезарь.
— Я… — начала Грейс, взглянула на него и тут же пожалела об этом.
Цезарь был слишком близко. Его полные чувственные губы находились совсем рядом. Его дыхание согревало ее кожу. Его чернильные глаза смотрели прямо на нее.
Казалось, кроме них двоих, в парке больше никого нет. Они смотрели друг другу в глаза и, казалось, видели души друг друга.
Грейс прерывисто вздохнула и провела кончиком языка по губам, увлажняя их. Она чувствовала возникшее между ними напряжение, понимала, что необходимо разрядить обстановку, но не знала, как поступить.
— Не делайте этого! — хрипло простонал Цезарь.
Грейс замерла:
— Чего не делать?
Цезарь наклонил голову и коснулся ее губ своим языком.
— Вы понятия не имеете, как сильно в течение последних дней я хотел попробовать вас на вкус, — отрывисто произнес он.
Грейс взглянула на него, дыхание ее стало прерывистым.
— Правда?
Он невесело улыбнулся:
— Да.
В горле ее образовался комок.
— Я не знала.
Разумеется, не знала. За двадцать дет он добился чуть ли не совершенства, скрывая свои чувства и эмоции. Никто не был способен поколебать его самообладание. Никто, за исключением Грейс Блейк с ее откровенным язычком и необыкновенной красотой.
Цезарь до такой степени утратил контроль над собой, что отпустил телохранителя. Только бы побыть наедине с этой девушкой.
Цезарь разжал руки и встал:
— Пора идти, Грейс. — Он взглянул на нее сверху вниз.
В этот раз Цезарь не протянул ей руки, засунув их в карманы джинсов. Он не доверял себе.
Грейс моргнула и медленно поднялась, избегая встречаться с ним взглядом.
