К тому же разница в возрасте в двадцать с небольшим лет. И он решил написать ей письмо. Настоящее, как в прошлом веке, от руки и на красивой бумаге. Промаявшись пару часов за составлением и испортив с дюжину листков, он обратился за помощью к поэту.
Хочу, чтобы мы стали стрекозами.
Почему стрекозы?
Да потому, что их смысл прозрачен.
Потому, что они на зависть мухам и бабочкам
Перелетают моря, ловко подогнув длинные ноги,
Покрытые щетинкой и увенчанные трехчленистыми лапками.
Да хотя бы потому,
что одну из них можно схватить брюшными придатками за шею
или за голову
и лететь с ней до тех пор,
пока она не подогнет кончик своего брюшка
к нужному – тебе – месту.
Да в конце концов потому,
Что с такой можно летать ВСЮ ЖИЗНЬ.
И. Пом[8]
На следующий день Карл, разговаривающий в этот момент по двум телефонам, увидел проскользнувший под дверь кабинета маленький белый конверт. Открыв его, он нашел там следующее:
«Спасибо за цветы. Уверен, что именно стрекозами? – А вот у свиньи оргазм длится 30 минут. (30 минут! Вау… Хочу быть свиньей в следующей жизни!)
• У сомов более 27 000 вкусовых рецепторов. (И что там такого вкусного на дне рек?)
• Таракан живет без головы 9 дней, после чего умирает от голода. (Я все о свинье думаю…)
• Блоха может прыгнуть на расстояние, в 350 раз превышающее длину своего тела. Все равно что человек перепрыгнет через футбольное поле. (30 факинг минут… повезло свинье… только представь!)
• Слоны – единственные животные, которые не могут прыгать. (Так даже лучше.)
• Некоторые львы сношаются более 50 раз в день. (Все равно хочу быть свиньей в следующей жизни – качество превыше количества!)
• Кошачья моча светится в ультрафиолетовом освещении. (Интересно, кому заплатили, чтобы он это выяснил?)
• Глаза у страуса больше, чем его мозг.
(Я знаю несколько таких людей.)
• У морской звезды вообще нет мозга.
(И таких людей я знаю.)
• Люди и дельфины являются единственными видами, которые занимаются сексом ради удовольствия. (Э! А как же свинья?!)
Неужели после всех этих сведений ты по-прежнему выбираешь стрекоз?! Согласна на следующий weekend. Лора».
Громовой смех Карла раскатывался по всему зданию несколько минут.
Глава 7
Габриэла
Как говорил ее отец, нет смысла совершать самоубийство, так как в любом случае ты сделаешь это слишком поздно.
Никто не знал ее отца лучше, чем она. Ни одна женщина! И никто не любил больше, зная все его недостатки. Ведь эти же недостатки передались и ей, по наследству. Одна кровь!
И оба они, конечно же, из избранных. О, эти избранные! Уверенные, что они не из просто званых. В том смысле, что бог не фраер и не супермаркет – знает, на кого позволить искре упасть.
Габриэла откупорила вторую бутылку шампанского – пьянее, чем она была от природы, уже не будешь. Тем более что день прошел на удивление удачно – она добилась своего. Как всегда, когда она чего-нибудь очень хотела, она это получала. Ее жертва билась в ее сетях, как рыбка, и, похоже, не очень-то стремилась освободиться. Малышка была прелестна. И напрочь забыла о сопротивлении. Одна из папочкиных протеже – это Карл настоял, чтобы она использовала ее в рекламе банка. Она и использовала.
Секретарша принадлежащего Габриэле рекламного агентства назначила милашке рандеву на десять утра, у нее дома – все должно выглядеть максимально естественно, объяснила она, фотосессию будет проводить непосредственно наш босс.
Лапусик открыла ей дверь – умытая, с раскосыми глазами татарского разбойника под припухшими спросонья веками. Виновато улыбнулась – на щеках заиграли неожиданно детские ямочки. Жест – входите – длинное худое предплечье. Босыми, вычлененными, как у ящерицы, ступнями прошлепала на кухню. Узкая спинка с выступающими, как у птенца, лопатками.
– Кофе? Извините, я только проснулась.
Габриэла огляделась – интерьер, как по заказу, – роскошный, безвкусный, с вкраплением неожиданных шедевров – небольшой Баския и шикарная фотография Мэн-Рэя, наверняка вклад Карла в убранство.
Пока малышка принимала душ, Габриэла скрутила две пахитоски – она была большим мастером в изготовлении этих жуантиков счастья. Уговорить крошку не составило никакого труда – сеанс должен пройти в максимально расслабленном состоянии, и ничто так не расслабляет, как пара затяжек хорошей травки.
Они пили кофе и покуривали. Габриэла не скупилась на комплименты, крошку нужно было как следует разогреть.
– Ты должна впрыгнуть в бренд, детка, а бренд, он вечный – эротика на грани. Имеет смысл похулиганить на всю катушку.
Малышка слушала, изо всех сил делая заинтересованное еблышко. И плыла прямо на глазах.
Пока Габриэла расставляла несложную аппаратуру и свет, малышка Мая примеряла нижнее белье ведущих марок – «Шанталь Томаз», «Виктория Сикрет», «Триумф» – они все готовы были материально поучаствовать в рекламе, при условии, что выберут именно их лейбл. Делала Маечка это с удовольствием, принимая самые что ни на есть откровенные позы, совершенно не стеснялась и, меняя трусики, мило отклячивала попку. Габриэла, щелкая ее во всех видах, успевала впихивать в маленькую головку всяческие банальности по поводу нарушения «идиотизма» буржуазных запретов и «божественной дозволенности» распоряжаться своим телом. И о том, что постель – прекрасный трамплин для любой карьеры.
Но крошка, похоже, не нуждалась ни в каких обоснованиях, да и как можно нарушить то, чего у тебя нет – это маленькое животное не обладало ни принципами, ни внятной моралью. Ей было важно заработать денег и получить удовольствие. А про «трамплин» она, похоже, знала с рождения. Ну что ж, тем лучше – никаких угрызений совести в дальнейшем за «соблазнение невинной души».
Очень скоро они уже валялись на широченной кровати, причем старлетка очень ловко избавила Габи от одежды и с неподдельным интересом рассматривала ее наготу. «Жертва» оказалась вполне ненасытным маленьким хищником.
Опрокинув ее на спину, Габи в свою очередь наслаждалась изучением тела маленького звереныша. У нее были тонкие ребра, напоминавшие прутики, на которых мальчишки сражались в детстве. Вокруг мелкого пупка вихрился золотистый пух. Раздвинутые бедра похожи были на фруктовую вазу, из которой и пахло соответствующе – прелыми фруктами, готовыми потечь сладчайшим соком. На вкус она была по-младенчески медово-сладкой, с разбросанными там и тут кислинками раздавленных ягод. Тело ее было абсолютно расслаблено и отвечало на малейшие прикосновения пальцев Габриэлы. Малышкины же пальчики исполняли искусное тремоло на самых чувствительных зонах звенящего от восторга тела искушенной партнерши. Руки и ноги их переплелись змеями, языки трепетали, превращаясь в разящее орудие любви. Наконец они в абсолютном изнеможении откинулись на подушки.
