– Достаньте ее оттуда! – послышался гулкий голос палача.
Сильные руки грубо схватили меня и вытащили из корзины. Когда глаза привыкли к свету, я увидела двоих солдат в серых мундирах. Они крепко впились руками в мои плечи.
Я уперлась ногами в землю, но от слабости упала.
– Поднимите ее, – приказал палач. Щурясь от яркого света, я взглянула на него.
Он по-прежнему прятал лицо в тени полей черной шляпы.
Солдаты помогли мне встать. Ноги решительно отказывались слушаться. Спина ныла от тряски и неудобной позы.
– Пустите! – вскрикнула я. – Что вы делаете?
Палач не ответил.
Солдаты держали меня до тех пор, пока я не выпрямилась и не встала на ноги.
– Вы совершили чудовищную ошибку! – заявила я палачу, дрожа от гнева и страха. – Не знаю, почему я здесь и как сюда попала, но я не та, за кого вы меня принимаете!
Палач опять промолчал. Он взмахнул рукой, и стражники куда-то меня повели.
Теперь солнце светило мне в спину, а передо мной возвышался мрачный замок. Я увидела стену, двор, темные, высокие башни…
Башня Ужаса! Палач приказал отвести меня в башню Ужаса!
Туда, где мы с Эдди впервые его увидели. Где он преследовал нас. В двадцатом веке, в наше время. В то время, в котором я жила до сих пор. В далеком будущем.
Каким-то образом нас с Эдди перенесли в прошлое, в чужое для нас время. И вот Эдди потерялся, а меня вели в башню Ужаса.
Палач обогнал нас и теперь шагал впереди. Солдаты крепко держали меня за плечи, таща по двору ко входу в башню.
Двор замка заполняли молчаливые, мрачные люди, одетые в лохмотья. Одни из них хмуро смотрели на меня. Лица других были бесстрастны, глаза пусты – очевидно, их мысли витали где-то далеко. Третьи стояли сгорбившись и рыдали или смотрели в небо.
Голый до пояса старик сидел под деревом и яростно чесал обеими руками сальные седые волосы. Какой-то юноша прижимал тряпку к глубокому порезу на ноге, покрытой коркой засохшей грязи.
Плакали дети, мужчины и женщины сидели на земле, стонали и что-то бормотали себе под нос.
Я поняла, что все эти отчаявшиеся, оборванные люди – узники. Мне вспомнились слова нашего экскурсовода, мистера Старкса, о том, что сначала замок был крепостью, а затем тюрьмой.
Я печально покачала головой, жалея, что решила поехать на эту экскурсию – давным-давно, в своем времени, в будущем.
Но вскоре я забыла об узниках: меня втолкнули в темный коридор замка и потащили по крутой каменной лестнице.
В башне было сыро и холодно. Казалось, влажная прохлада поднимается по лестнице вместе со мной.
– Пустите меня! – завизжала я. – Пустите!
Когда я попыталась вырваться, солдаты прижали меня к стене и держали, пока я не затихла.
Беспомощно зарыдав, я вновь попыталась высвободиться, но солдаты были слишком сильными и рослыми.
Каменная лестница взбиралась вверх бесконечной спиралью. Мы прошли мимо камеры на узкой площадке. Я заметила, что камера до отказа забита узниками. Желтолицые, унылые, они стояли, прижавшись к прутьям решетки. Многие из них даже не взглянули в мою сторону.
А меня тащили все выше по скользким ступеням. К двери на самом верху башни.
– Прошу вас, не надо! – взмолилась я. – Это ошибка! Чудовищная ошибка!
Но стражники подняли тяжелый железный засов на двери и распахнули ее.
Меня с силой втолкнули в тесную комнату. Я упала, ударившись коленями об пол. Дверь за мной с гулким лязгом захлопнулась. Взвизгнул задвинутый в петли засов.
Я оказалась запертой в камере наверху башни Ужаса.
– Сью! – вдруг послышался знакомый голос.
Приподнявшись на четвереньках, вскинула голову и радостно ахнула:
– Эдди! Как ты сюда попал?
Мой младший брат сидел на полу, прислонившись спиной к стене. Узнав меня, он помог мне подняться.
– Ты не ушиблась? – спросил он.
– Нет. А с тобой все хорошо?
– Кажется, да, – отозвался Эдди. Его щека была измазана грязью, темные волосы прилипли к мокрому лбу, а испуганные глаза покраснели от слез. – Меня схватил человек в черном плаще, – объяснил он. – Там, в городе, на улице. Пока мимо проезжала телега.
Я кивнула.
– Да, я обернулась и увидела, что ты исчез.
– Я пытался позвать тебя, – сказал Эдди, – но человек в плаще зажал мне рот. Он приказал солдатам увести меня подальше, за коттеджи.
Не выдержав, я заплакала.
– Один солдат подсадил меня в седло, – продолжал Эдди. – Я пытался вырваться, но не смог. Меня привезли в замок и затащили сюда, в башню.
– Знаешь, кто этот человек в плаще? Лорд верховный палач, – объяснила я брату. – Так назвала его при мне одна женщина.
Брат ахнул и впился в меня глазами.
– Палач?!
Я мрачно кивнула.
– Зачем же мы ему понадобились? – допытывался Эдди. – Почему он преследовал нас? Зачем запер в этой башне?
Из меня сам собой вырвался всхлип.
– Не знаю… – еле выговорила я.
Я хотела добавить что-то еще, но за дверью послышался шум.
Мы с Эдди прижались друг к другу и застыли в центре комнаты.
Засов с лязганьем отодвинулся. Дверь начала медленно открываться.
Кто-то пришел за нами.
28
В комнату вошел седовласый мужчина. Его длинные, спутанные волосы в беспорядке спадали на плечи, а короткая белоснежная бородка была подстрижена клинышком.
Подол лилового одеяния незнакомца волочился по полу. Казалось, у его глаз тот же оттенок, что и у ткани. Прищурившись, незнакомец оглядел Эдди, а потом задержал взгляд на мне.
– Вы вернулись! – торжественно произнес он низким, бархатистым голосом, и в его лиловых глазах вдруг отразилась печаль.
– Кто вы? – воскликнула я. – Почему нас заперли в этой башне?
– Выпустите нас отсюда! – пронзительным голосом потребовал Эдди. – Выпустите немедленно!
Шурша одеянием, седовласый незнакомец подошел поближе, печально покачал головой, но не ответил.
Через оконце над нашими головами доносились крики и стоны узников. В камеру проникал серый вечерний свет.
– Вы не помните меня, – негромко сказал старик.
– Разумеется! – воскликнул Эдди. – Мы живем совсем в другом времени!
– Вы совершили ошибку, – подхватила я.
