Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
— А тебе… правда интересно?
Я кивнула и, развернувшись, направилась вдоль насыпи к костру — туда, где маячило несколько силуэтов. Карвен сидела над большим чаном и чистила картошку — руки двигались быстро и легко, кожура отходила тонкими спиральками. И кажется, Карвен о чём-то думала, она не заметила меня. Я, подойдя сзади, обняла её — мало обращая внимания на двух девочек помладше, сидевших напротив.
— Спасибо, родная, — прошептала я ей на ухо.
Рук разжимать не хотелось, но я знала, что Карвен не любит нежностей. И поэтому я устроилась рядом, взяв нож и картофелину. Начала срезать кожуру, чувствуя, как нож постоянно пытается вырваться из пальцев: я никогда не умела чистить картошку.
— Как ты узнала, что я влипла? — спросила совсем тихо, но Карвен услышала. Бросила очередную картофелину в чан и посмотрела на меня с лёгкой улыбкой:
— Почувствовала. Всё было хорошо?
Снова вспомнив инспектора Ларкрайта, я некоторое время медлила с ответом. Потом вздохнула:
— Даже слишком. Инсп… — поймав предостерегающий взгляд, брошенный в сторону наших маленьких помощниц, я поспешно поправилась: — тот, кого ты позвала, очень добрый. И… — секунду я поколебалась, потом, вздохнув, закончила, — мне даже не хотелось возвращаться.
На бледном лице отразилось что-то, очень похожее на понимание. Карвен взяла новую картофелину в свои тонкие руки и начала вертеть, будто видела этот овощ впервые в жизни.
— Я правильно помню, что он работает с… — она понизила голос, — комиссаром..?
Я кивнула:
— Личный помощник или что-то в этом духе.
— И… как герр комиссар?..
Вопрос был неожиданным, и задавала она его уже не впервые. А ещё… в ее глазах я вдруг увидела тревогу. Лишь на секунду, потом выражение лица снова стало сонным, отрешённым. Я пожала плечами:
— Думаю, что прекрасно.
Она промолчала и снова начала чистить картошку. Я нахмурилась:
— А почему ты о нём спрашиваешь?
— Просто так, ничего. — Картофелина полетела в котёл. — А Коты… они правда вернулись?
— Правда. Им кто-то платит за то, чтобы они ловили нас. Странно, правда?
— Странно… — тихо отозвалась Карвен. И снова опустила взгляд.
Обед прошёл в подавленном молчании. Ребята почти не говорили, и нередко я ловила на себе не слишком дружелюбные взгляды. От этого становилось ещё неуютнее, а чувство беспокойства усилилось. Внезапно у меня мелькнула мысль: а что если Коты найдут наше логово? Ведь они не теряют времени зря… и если нам придётся с ними драться, рассчитывать не на что. Мы ведь не Речные, у которых до сих пор осталось какое-то оружие и укреплённая база. Если бы мы могли объединиться с ними… но ведь нам совершенно нечего предложить им. А значит, шансов на их помощь и защиту нет.
Кажется, ребята ждали от меня каких-нибудь указаний, а может быть, обнадёживающих слов. Но я не могла дать им ни того, ни другого. И снова все разошлись заниматься своими делами — в воздухе по-прежнему чувствовалось странное напряжение…
Инспектор
[Надзорное управление. 12:59]
Всё, что можно было утаить, он, кажется, утаил. И комиссар, уже выслушав рассказ о криминальных отчётах из архива, приблизился:
— Тебе сильно досталось?
— Нет, ничего серьёзного.
Ланн выдвинул ящик своего стола и достал оттуда пузырёк с йодом:
— Твои руки надо обработать. Давай помогу.
Карл неуверенно приблизился. Ланн, смочив клочок ваты, начал осторожно прижимать его к ссадинам.
— Почему ты не сделал этого сам дома? Тебе же не восемь лет.
— Забыл, не было времени, — отозвался Ларкрайт, глядя на свою руку, которую здорово жгло. — Спасибо.
Забота была непривычной — особенно от Рихарда. Что-то в ней настораживало. Наконец Ланн убрал йод в ящик. Лицо оставалось непроницаемым. Инспектор хотел отойти, но комиссар остановил его:
— Я надеюсь… ты не наделал вчера глупостей и не израсходовал ни одного служебного патрона? Оружие ведь зарегистрировано на тебя, а мы не можем сейчас вступать в открытый конфликт.
— Нет, герр Ланн, — глухо ответил Карл.
— Хорошо… Мне нужно сказать тебе ещё кое-что.
— Говорите.
Он был готов. И всё равно мучительно скривился от боли, когда пальцы сильной руки жестко вцепились в его волосы:
— Ещё раз попытаешься обмануть меня — я убью тебя, — в голосе, звучавшем возле самого уха, слышалась едва сдерживаемая ярость. — Свяжешься с этими отродьями — я убью тебя. И никто тебя не хватится. Ты здесь не существуешь. Понял?
— Понял, — шепнул Карл. Ему стало тяжело дышать, в глазах слегка потемнело. Как и всегда, неожиданная боль в соединении с ещё более неожиданной заботой была намного сильнее просто боли. Но он ответил уже твёрже, собирая всю оставшуюся волю: — Да, герр Ланн.
— Хорошо, — Рихард выпустил его, и инспектор попятился. — Я отвечаю за тебя. Я…
Взгляды снова встретились. Комиссар вдруг осёкся и замолчал, что-то дрогнуло в его лице. Карл хотел сказать что-то, но…
— Теперь вон отсюда.
Выйти Ларкрайт не успел: дверь открылась, и на пороге появилась Мила. В руках она держала трубку радиотелефона, в которой кто-то истошно верещал. Окинув мужчин взглядом, она доложила:
— Одно из… — небольшая пауза, — логов… кажется, там проблемы. Мне только что позвонили.
Первой, о ком подумал инспектор, была малышка Вэрди. Коты могли поймать её по дороге, и это его вина, что он не настоял на своём и не проводил её. Рихард тем временем вернулся к своему столу и начал перебирать какие-то бумаги:
— В таком случае, пошли туда пару свободных ребят. Пусть разберутся.
— Разбираться… — Мила ещё раз поднесла к уху трубку, из которой теперь не доносилось ничего, кроме гудков, — там уже не с чем. Повторяю, звонок сверху. Ехать должны вы. Это дело особой важности.
На лице комиссара Ланна отразилось раздражение, но он справился с собой. Сгрёб в стол бумаги, сунул в карман пачку сигарет, зажигалку и кивнул:
— Как будет угодно их светлостям. Собирайтесь, герр Ларкрайт, мы выезжаем через пятнадцать минут.
Вслед за Милой Карл вышел из кабинета, и тут же на него обрушилась лавина звуков: полицейские галдели, кто-то о чём-то спорил, кто-то говорил по второму телефону. Было накурено. Привычная рабочая атмосфера, ничего необычного… кажется.
Застёгивая мундир до самого горла и поправляя кобуру с оружием, Карл смотрел на серое небо за окном и думал о Вэрди, и от этих мыслей у него начинали дрожать пальцы. Нет. С ней ничего не случилось, это невозможно. Она жива и здорова. Вот только эта формулировка… Разбираться там уже не с чем. Справившись с собой, Карл попытался думать о другом. Главное — крепко стоять на ногах, говорил он себе.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
