Стоило Остролистой выйти из-под деревьев, как на нее обрушился ветер. Даже ветер в этом краю был необычный — очень резкий, холодный и пахнущий чем-то незнакомым, похожим на запах замерзшей крови.
— Как бы с меня шкуру не сдуло! — взвизгнул Березовик.
Ветер выжимал слезы из глаз и поднимал дыбом шерсть. Зажмурившись, Остролистая низко наклонила голову и, пристроившись за Львиносветом, осеменила по колючей траве. Она не помнила, еколько прошло времени, прежде чем сквозь свист не гра стал доноситься низкий рокот, не похожий ни на что, слышанное ею прежде.
Львиносвет резко остановился, и Остролистая, не успев замедлить шаг, врезалась в него и тут же раздраженно зашипела, потому что Орешница обрушилась на нее сзади. Подняв голову, Остролистая увидела, что Ежевика и Бурый стоят чуть впереди и смотрят куда-то вдаль. Остролистая попрела к ним.
Прямо под лапами котов земля превращалась и груду камней и круто обрывалась вниз. А впереди, до самого горизонта, расстилалось бескрайнее пространство ревущей и вздымающейся серой воды.
—Добро пожаловать в Место- Где-Тонет-Солнце, — объявил Ежевика.
Глава VII
После ухода патрульных Воробей немного постоял на поляне, ловя в рассветном ветре запах близкого снега. Он слышал, как просыпающиеся коты шуршат ветками воинской палатки, и чувствовал странное напряжение, со вчерашнего вечера появившееся между его соплеменниками.
— Рассветный патруль! — раздался неподалеку слегка взволнованный голос Крутобока. — Песчаная Буря, ты возглавишь его, ладно? Возьми с собой Лисенка и Белку. И как следует обойдите границу с племенем Ветра!
— А мне обязательно идти с ними? — послышался приглушенный голос Лисенка. — Я... я просто не люблю племя Ветра.
— Да что ты? — изумленно ахнула Тростинка. — Ты отлично знаешь, что нам больше нечего бояться.
Воробей поморщился. Похоже, его соплеменники поспешили уверить себя в том, что убийца — Сол, а значит, все страхи позади.
«Как бы не так! Вы все глубоко заблуждаетесь».
— Лисенок, ты не забыл, что ты мой оруженосец? — с ноткой раздражения напомнила Белка. — Разумеется, тебе обязательно идти вместе со мной. Впрочем, можешь остаться и искать блох у старейшин.
— Ой... нет. Пожалуй, я лучше пойду в патрулирование.
— Все будет хорошо, — заверил оруженосца подошедший Огнезвезд. Воробей так задумался, что не услышал, как он спустился с Каменного карниза. — Крутобок, кто у нас идет на охоту?
— Я сам поведу патруль, — ответил серый воитель. — Возьму с собой Медуницу и Мышеуса... — Он понизил голос и смущенно добавил: — Я подумал, что если ты или я сами отправимся в пограничное патрулирование, племя может подумать, будто дело серьезное и всем угрожает какая-то опасность.
— Здравая мысль, — кивнул Огнезвезд.
— Дым, ты возглавишь второй отряд охотников, — фомко объявил Крутобок. — С тобой пойдут Белохвост и Яролика. Идите к границе с племенем Геней, но помните, что сказал Ежевика: ни в коем случае не переходите на соседскую территорию!
— Спасибо, Крутобок, но я тоже не вчера родился, — проворчал Дым. Раздражение, словно грозовая туча, висело над ним.
— Можно мы возьмем Ледышку? — спросила Яролика. — Теперь, когда Белолапа переселилась в детскую, бедняжка почти не выходит из лагеря.
— Конечно! — обрадовался Крутобок. — Ледышка! Хватит кору царапать, иди-ка сюда!
Послышался торопливый топот лап, и маленькая ученица подбежала к собравшимся.
— Ты отправляешься на охоту вместе с Дымом, Белохвостом и Яроликой, — объявил Крутобок. — Мы все рассчитываем, что вы принесете полные пасти добычи.
— Мы нисколько в тебе не сомневаемся, — улыбнулся Ледышке Огнезвезд. — Ты у нас одна из лучших охотниц.
Воробей почувствовал, как малышка распушилась от гордости и на негнущихся лапах отошла к старшим воинам.
— Кажется, очень скоро мне предстоит провести еще одну церемонию посвящения в воины, — негромко заметил Огнезвезд Крутобоку.
Слова были веселыми, но Воробей ясно слышал скрытую за ними тревогу. Он знал, что мысли предводителя сейчас далеко от лагеря, и что Огнезвезд неотступно думает о патрульных, которых послал на поиски Сола.
«Правда ли, что Уголька убил Сол? Правильно ли я сделал, послав стольких воинов на поиски этого кота? Не ослабил ли я свое племя, лишив его сильных воителей?»
Воробей слышал мысли предводителя так же ясно, как если бы Огнезвезд произнес их вслух. Но больше всего его встревожило то, что Огнезвезд, оказывается, до сих пор не до конца выздоровел от Зеленого Кашля, отнявшего у него еще одну жизнь. Забравшись поглубже в мысли предводителя, Воробей увидел в них страх перед возможным возвращением болезни.
«Возможно, он прав...» — Воробей услышал, как Долголап громко чихает возле яслей.
— Вот и славно! — донесся до него счастливый голос Ромашки. — Вот и отец пришел, теперь вам будет на ком отработать боевые приемы. Долголап, ты можешь быть страшным-страшным барсуком?
— Барсуки... не... апчхи! — чихнул Долголап и выдавил, с трудом справляясь с одышкой: — ...не болеют Зеленым Кашлем.
Вылизывавшая своих котят Милли тоже то и дело заходилась в кашле.
— Сколько я тебе говорил — не выходи из палатки, когда холодно, — встревоженно повернулся к ней Крутобок. — А вы, мелюзга, не бросайтесь на маму! Вы уже вон какие большие, поэтому играйте с ней осторожно, не делайте больно.
— Мы не будем! — пропищала Цветочек.
— Так, патрульные! — закричал Крутобок, вновь оборачиваясь к племени. — Пора выходить. Смотрите в оба и доложите обо всем, что покажется нам странным.
После ухода патрульных в каменном овраге воцарилась тишина. Оставшиеся воины вернулись досыпать в палатку, а Ромашка с Милли занялись детьми.
— Давайте-ка немного потренируемся, — промяукала Ромашка. — Замерзли? Обегите кругом лагеря, это вас быстро согреет. Ну-ка, кто первый добежит до колючей стены, отломает веточку и принесет маме?
— Я! — хором завопили котята, срываясь с места. Воробей едва успел отскочить, чтобы его не сшибли с лап, и недовольно вернулся в свою палатку.
Не успел он переступить порог, как его обдало облаком пыли и трухи сухих папоротников.
— Что происходит? — вскрикнул он, стараясь не расчихаться.
— Я меняю подстилки, — пояснила Листвичка. — Будь добр, скатай этот мох.
Воробей сделал несколько шагов и наступил сразу на несколько кучек грязного мха и папоротника.
— По-моему, скоро снег пойдет, — недовольно напомнил он. — Все свежие подстилки будут мокрые.
