Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
Да и остальные инструкторы не были монстрами, просто работа у них такая.
* * *
1 июля, вторник
Мичман Леонид Машбиц пребывал в привычном для курсантов настроении. Однако сейчас он не играл перед подопечными роли зверюги, а психовал (со стороны казалось — излишне) по делу: оборудование для получения газовых смесей для дыхательных аппаратов (весьма серьезное техническое оснащение) вышло из строя. И вот, как в сказке, сошлись «директор водных аттракционов» Машбиц и «настоятель храма вооружений» Грищенко, или Дрищенко, как называли его курсанты. Грищенко отвечал за техническое оснащение, Машбиц — за подготовку боевых пловцов. И если один был похож на бульдога с соответствующей хваткой, то другой — на корову: глаза грустные и навыкате. «Излишек йода в организме, — гонял желваки Машбиц, глядя на коллегу с периферийным, как у мухи-дрозофилы, зрением. — Много рыбы жрет».
— У группы Самохвалова сегодня погружение. Заправляй аппараты! — орал мичман на всю базу.
— Чем?
— Хоть чем! Хоть штуцером своим!
Грищенко рассмеялся. «Как дурак, — заметил нервничающий Машбиц. — Кем он и является на самом деле. Тут такое ответственное дело, а он...»
Мичман дал коллеге полчаса и велел команде Самохи готовиться к погружению.
Грищенко долго смотрел вслед Машбицу, потом взял с собой курсанта и поднял со склада полупустой баллон с газовой смесью. Эксплутационный срок, значившийся на бирке (применить до 10 сентября 199? года), давно прошел. Максимум через час вышедшее из строя оборудование будет налажено, смесь для следующей группы — сержанта Климова — готова.
Через полчаса семь дыхательных аппаратов были заправлены и отнесены на мостки, где, облаченная в гидрокостюмы, стояла шестерка сержанта Самохвалова. Леонид Машбиц, отправляющийся вместе с группой под воду, отдавал последние инструкции. Он говорил о дополнительном риске, который существует «в переходной зоне, когда происходит частое переключение режимов работы и смена составов дыхательной смеси». Это, конечно, не воздушно-балонные аппараты, в которых используется воздух под давлением в 150 — 200 атмосфер и с которыми курсанты не раз погружались. В комбинированных аппаратах используется смесь азота и кислорода в иной, чем в земной атмосфере, пропорции, что позволяет избежать «глубинного опьянения» вследствие избытка азота.
Наставления мичмана были нервными.
— Не запьянейте там! — сверкал он глазами на курсантов, уже надевших на спину дыхательные аппараты. — И не курить, ясно? — Он подмигнул.
— Такточь!...
О мостки терлись бортами две каркасные лодки «НЛ-8», состоящие на вооружении боевых пловцов России. Одна возьмет на борт группу курсантов, другая будет сопровождать ее в качестве спасательного, или подстраховочного, судна. Идти от базы недалеко — порядка трех кабельтовых (чуть больше полкилометра), доплюнуть можно. В том месте на дне покоился затонувший в 50-х рыбацкий сейнер. Хороший объект для изучения, маневрирования в помещениях, затопленных водой, эвакуации «раненого» боевого пловца группой, ведения подводного ножевого боя и прочего.
Инструктор Машбиц обучал курсантов по неписаному правилу: «Если ты не прыгал с парашютом, то у тебя есть полчаса на подготовку». По такому принципу учат детей плавать: бросают в воду, а там выбирайся как хочешь. Такая тактика почти никогда не давала сбоев. Однако погружение с аквалангом — далеко не игрушки: прежде чем надеть на себя дыхательный аппарат и погрузиться с ним под воду, курсанты проводят в классах немало времени; главное — теория.
Лодки вышли в район учений. Вода мутноватая, но это хорошо: «Чем хуже погода, чем темнее под водой и на поверхности, тем больше у боевых пловцов шансов успешно выполнить задание».
Снаряжение «облегченное»: подводные часы, наручные пневматические глубиномеры, компасы, подводные фонарики, приборы звукоподводной связи (станции «МГВ-6В», вмонтированные в корпус дыхательных аппаратов). Из вооружения — универсальный водолазный нож типа «атак».
Лодки покачивало, ветерок забрасывал брызги через борт, настроение у мичмана стало выравниваться, как давление в дыхательных аппаратах, глаза подобрели.
— Ну что, подводный десант, нырнем? Кто там у нас хотел нырнуть поглубже, Гусейнов, что ли? Работаем, работаем, ребята!
Когда мичман взял в свою с неправильным прикусом «пасть» загубник, он и вовсе стал похож на подопытного бульдога: изо рта тянулись за спину гофрированные шланги, клапан маски виделся продолжением носа...
Бойцы уходили под воду парами. «Директор водных аттракционов» погрузился последним. Как Терминатор: секунду-другую над водой виднелась его рука с поднятым большим пальцем...
* * *
Капитан Колчин проводил в аудитории занятия. За столами «Аннушки» расположились три группы, включая климовскую. Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге вырос Сергей Юрмин, инструктор по огневой подготовке. Он махнул рукой, что поджидает психолога в коридоре. Когда Олег вышел, Юрмин, белый как полотно, еле выговорил:
— Пошли, Олег. Паникян вызывает.
— У меня занятия...
— А у нас ЧП! — перебил его инструктор. И набрал в грудь побольше воздуха. — Группа Самохвалова погибла.
— Как погибла? — остолбенел Колчин.
— Вот так, — мелко дрожали губы Юрмина. — Вместе с Машбицом. Семь человек. Задохнулись, видимо. Чуешь, куда дело идет?
Колчин машинально кивнул: да.
Дело шло в далекое прошлое.
* * *
Две «Скорые», наддавая сиренами, выехали за пределы военно-морской базы. До городской больницы было пять минут ходу. Водители, нарушая инструкции, ехали на предельной скорости, подгоняемые врачами: «Скорее, скорее!» Спецназовцы вповалку лежали в неотложках: трое в одной машине, четверо в другой. Обескровленные лица, заостренные носы, закрытые глаза... Лежали абсолютно голые: гидрокостюмы с них сняли сразу же после того, как вытащили из воды. Военврач центра Елена Егорова держала Машбица за руку.
— Ну? — спросил ее врач «Скорой».
Она покачала головой:
— Пульса нет...
Офицеры и курсанты провожали неотложки, выйдя за ворота подразделения. Рядом с Олегом Колчиным стояла его жена. Она плакала и бросала отрывистые фразы:
— Меня даже не подпустили к ним. Почему, Олег? Мне не доверяют? Я же медсестра. Из-за того, что я недавно здесь работаю?
— Успокойся, Ира, все будет хорошо.
— Нет, хорошо уже никогда не будет.
Тяжело на душе, больно. Но отчего-то вдруг перед глазами снова возник образ сержанта Романа Трегубова. Когда он сломал руку, первую помощь ему оказывали в санчасти, а потом отправили в городскую больницу; направлять его в Астрахань — в военно-морской госпиталь — необходимости не было. Ирина Колчина, едва взглянув на травмированного курсанта, ощутила в груди тревогу. Несомненно, она где-то видела Романа. Но где? И как отыскать в памяти среди сотен и сотен военнослужащих, которым Ирина оказывала медицинскую помощь, находясь в Дагестане и Чечне, одного человека? Но главное — почему Роман вызвал в ее душе тревогу?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
