— Это другое дело, — сказал Гром, и черные глаза его сверкнули.
Кэрри ясно видела, что его гордость уязвлена, но предпочла промолчать.
— Если ты волнуешься, — продолжил он, — то иди к врачу, пусть выпишет таблетки для предотвращения беременности. Все очень просто.
Кэрри стало неуютно. Она обхватила живот руками, словно оберегая предполагаемого малыша.
— Я не могу этого сделать.
— Почему? — спросил он, и его голос стал злым и жестким.
— Ты не понимаешь действие этих таблеток. А если оплодотворение все-таки произошло?
Задумчиво пожевав губу, Гром наклонился, взял котенка и посадил его на постель.
— Это, как аборт, только при помощи таблеток?
Кэрри кивнула.
— Иногда это так и называют. После того, как потеряла нашего первого ребенка, я не могу добровольно пойти на это… убийство.
— Понимаю. Извини, что втянул тебя, — в его голосе зазвучали печальные нотки.
Кэрри опустила голову ему на плечо, словно разделяя с ним ответственность.
— Ты прав, мы оба виноваты, — тихо произнесла она. — Нам следовало быть более осторожными, а мы потеряли над собой контроль.
— Остается надеяться, что все обойдется.
Кэрри попыталась успокоиться и взять себя в руки.
— Месячные должны начаться примерно через десять дней, — чуть подумав, сказала она. — Иногда бывают задержки. Поэтому я не паникую.
— Тогда и я не буду. — Гром поднял Спотти, которая за время их разговора успела вскарабкаться к нему на колени, требуя внимания к себе, и кошечка довольно заурчала.
Как ребенок, чувствующий любовь родителей. Кэрри подавила желание забрать кошку у Грома. И никогда не отпускать.
Утро, начавшееся столь неудачно, тянулось бесконечно долго. А в полдень неожиданно позвонила Талья и предложила Кэрри пообедать вместе. Кэрри с радостью приняла приглашение, желая хотя бы ненадолго выбраться из дома, где царила гнетущая обстановка.
Талья заехала за ней на своем черном спортивном автомобиле, и они отправились в итальянский ресторан. Блондинка вела машину весьма непринужденно, ловко переключая скорости и перестраиваясь из ряда в ряд, умудряясь при этом четко следовать правилам дорожного движения и не мешать другим водителям.
К тому моменту, как они уселись за столик, украшенный двумя зажженными свечами, Кэрри уже умирала от голода.
В ожидании заказа, она машинально отщипывала кусочки хлеба и с любопытством осматривала ресторан.
— Что-то неважно выглядишь, — заметила Талья. — У вас все в порядке?
— Мы ужасно напились вчера, — призналась Кэрри. Накладывая макияж, она попыталась замаскировать темные круги под глазами. Очевидно, ей это не удалось или же блондинка оказалась весьма проницательной особой, которую такими уловками не обмануть. Тем более, что она работала в детективном агентстве Грома.
Талья, напротив, выглядела великолепно в костюме известного дизайнера.
— Надеюсь, вы хорошо провели время? — поинтересовалась она.
— Даже слишком, — ответила Кэрри, отломив еще кусок хлеба и отправив его в рот.
— Мужчины семьи Труэно слишком опасны для нас, девушек.
Кэрри кивнула, думая о том, как безрассудно она себя повела вчерашним вечером. Позволила Грому делать все, что ему вздумается, полностью доверилась ему. И теперь ее, возможно, ждет нежелательная беременность.
Такую же ошибку она совершила двадцать лет назад, а сейчас во второй раз наступила на те же грабли. Разница была лишь в том, что тогда они с Громом были женаты и с радостью ожидали появления первенца…
Но Талье обо всем этом знать совершенно не обязательно.
— Я смотрю, ты держишь Арона на расстоянии, — проговорила Кэрри, решив сменить тему. — Только я не понимаю, в чем дело. Он же без ума от тебя.
— Он женился на другой.
Кэрри потеряла дар речи от изумления. Она собственными глазами видела, как кузен Грома пожирает свою сотрудницу глазами.
— Он женат?
— Уже нет. Это случилось после того, как мы расстались. Но легче от этого не становится. Я его бросила, потому что Арон не проявлял инициативы и никак не хотел жениться на мне. И он почти сразу же нашел другую. У его жены тоже были индейские корни.
— В наших отношениях с Громом происхождение не играло большой роли, — задумчиво произнесла Кэрри. — Однако в моих жилах также течет немного индейской крови.
— Видишь ли, Грома воспитывали уже не так строго. Для него принадлежность к индейской расе или просто смуглый цвет кожи не имеет никакого значения.
Кэрри вспомнила обо всех женщинах, с которыми Гром встречался после их развода. А таких, насколько она могла судить по доходившим до нее слухам, было великое множество — рыженьких, темненьких, беленьких. Всяких.
— Ты права, — согласилась она. — Для Грома это не важно.
— Зато важно для Арона.
— Но ты же все равно любила его.
— Вот именно, любила. Когда-то.
Кэрри пристально посмотрела на собеседницу. Действительно ли Талья та сильная роковая женщина, каковой она хочет казаться? Или она слишком гордая, чтобы выставлять напоказ свои чувства?
Пауза затянулась. Кэрри подумала о своих чувствах к Грому. Любит ли она его до сих пор? О, нет. Господи, не позволь этому случиться! Всего неделю назад Кэрри поклялась, что не будет принимать их отношения близко к сердцу. Неужели оно, это ее непослушное сердце вновь открыто для любви к бывшему мужу и ей не удастся сохранить хладнокровие, когда настанет пора распрощаться с ним навсегда?
— Как кошка? — прервал ее размышления вопрос Тальи.
Кэрри попыталась расслабиться.
— Она очаровательна. Я даже подумываю о том, чтобы стащить ее у Грома и увезти с собой.
— Так сделай это. Что тебя останавливает?
— Это будет нечестно. Гром очень привязался к ней. Наверное, из него получился бы неплохой отец.
— А вот Арон уже давно стал отцом. От того брака у него есть сын. Но дети же ни в чем не виноваты. — Очевидно, эта тема все же волновала Талью, раз она снова упомянула Арона. Значит, ее мысли полностью заняты им, как бы она ни стремилась доказать обратное. — Кроме того, я уже не стремлюсь выйти замуж. Карьера — прежде всего. Женщинам нельзя полагаться на мужчин, они должны заботиться о себе сами.
— Я пытаюсь.
— Я тоже. — Талья задумчиво потеребила золотую сережку в ухе и добавила: — И Джулия Алькотт пытается.
Кэрри вздрогнула. Она уже почти забыла о пропавшей девушке, которая работала в их семейной гостинице.
— Мы с Громом уже давно не вспоминали о Джулии. С тех пор, как я приехала в Калифорнию, Гром ни разу не говорил о ней. Что-нибудь прояснилось?
