— Да. Молли, я и не надеюсь на твое понимание, но хотя бы теперь ты знаешь правду.
Молли закусила губу.
— Может быть, ты понял его неправильно? Может, он специально говорил тебе это, чтобы ты сам захотел вырваться из такой жизни?
— Интересная теория, — покачал головой Дес. — Но вообще-то родители не должны так обращаться с детьми.
— Однако это сработало.
— Да уж. Но мне пришлось идти по головам. Я был готов на все.
Молли вздохнула:
— Я не подозревала, что все было так плохо. Ты говорил, что твой отец пил, но чтобы так…
— Увы. Но это дело давнее, — произнес Дес. — Я рассказал тебе все это лишь для того, чтобы ты когда-нибудь простила меня.
— Я прощаю тебя здесь и сейчас, — ответила Молли.
Дес почувствовал на себе тепло ее мягкой и доброй улыбки.
— Несмотря на все, что тебе пришлось вытерпеть от твоих одноклассниц? А меня не было, чтобы заступиться за тебя…
— Пожалуй, это было не самым ужасным.
Дес с удивлением взглянул на Молли. Он навидался сегодня, как зло смотрели на нее девушки.
— Самым ужасным было то, что мой отец считал меня неудачницей, которая не может сама завести себе друзей, — объяснила она.
— Он прямо так и сказал?
— Нет, мы вообще-то об этом не говорили.
— Ты могла бы сказать ему, чтобы он не лез в твою жизнь.
Дес действительно жалел, что Молли не поставила на место своего отца, хоть это и лишило бы его стипендии. С другой стороны, Дес сам нарушил тайну их сделки, но Ричмонда это нисколько не смутило.
— Понимаешь, я не хотела ставить себя в унизительное положение, обсуждая с ним мои личные дела. Мне и без того было невыносимо больно просто знать, что отец считает меня неудачницей. Ведь родители должны любить своих детей такими, какие они есть, разве нет?
— Ты не у того спрашиваешь, — усмехнулся Дес. — Не думаю, что мой отец вообще кого-то любил.
— А вот мой любил — мою мачеху. Ах, Габриэль, такая красивая и безупречная. «Внешность решает все!» — говорила она и постоянно напоминала мне, что принадлежать к клану Ричмондов — это особая честь… Я чувствовала себя паршивой овцой среди такого великолепия.
— С тобой все было в порядке, Молли, — произнес Дес, ощутив острую потребность утешить ее.
— Я выросла, но в колледже попала из огня да в полымя.
— Что случилось?
— Влюбилась в компьютерщика! Его умный вид производил впечатление, знаешь ли. Хотя на самом деле он был посредственностью.
Дес рассмеялся. Удивительно, как легко она говорила о своих прошлых разочарованиях.
— Ты вышла за него? — спросил он.
— Как ты догадался? — удивилась Молли.
— У тебя теперь другая фамилия.
— Ах, да, — сказала она. — Я вышла за Брюса, и тут выяснилось, что он считает меня недостаточно стройной… Он все время говорил, что неплохо бы мне сделать операцию и избавиться от очков…
— И…
— И последней каплей было предложение увеличить мне грудь.
Дес не смог удержаться, и его взгляд скользнул в низкий вырез ее платья. Ему захотелось, чтобы они оказались по-настоящему одни, и тогда он бы смог наконец вытащить Молли из ее одежды и взглянуть на потрясающее тело, которое скрывал вечерний туалет.
— Брюс был идиотом, — глухо проговорил он.
— Да, конечно… Даже если ты лжешь, я благодарна тебе за сочувствие, — ответила Молли и поежилась от вечерней прохлады.
Дес снял пиджак и набросил ей на плечи. Ему было жаль скрывать такую красоту, но он не желал, чтобы Молли замерзла.
— Я не лгу, — сказал он в ответ.
И он действительно был честен. Она нравилась ему и много лет назад, но теперь он просто не мог устоять перед ней.
Совсем недавно Молли сказала, что пойдет за ним куда угодно… Однажды Дес уже обжегся на женщине, которая не пошла за ним никуда, потому что считала строительное дело недостойным.
Профессия, одежда, социальное положение — разве это делает человека? Дес хотел, чтобы любили его самого, а не общественный статус, которого он добился. К сожалению, Молли знает его темную сторону и вряд ли даст ему еще один шанс. Он должен был подумать дважды, прежде чем пытаться что-то предпринять.
Но сейчас Дес стоял на балконе, окутанный лунным светом, рядом с самой красивой девушкой, и думать было последним, что он собирался делать.
— Наверное, нам пора в номер… То есть в номера. Я заказала отдельные комнаты, — нарушила тишину Молли.
Она права, сейчас они снова прошествуют через зал, притворяясь любящей парой, он проведет ночь в одиночестве в гостиничном номере, и больше его услуги не потребуются.
Дес поймал себя на том, что при этой мысли его охватила грусть.
— Хорошо. Пойдем.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В отеле произошла небольшая путаница. Дес и Молли выяснили, что пока им могут предоставить всего одну комнату, да и то выше классом. Перед Десом извинились и попросили немного подождать. Чтобы скоротать время, он зашел в номер к Молли.
— Здесь мило, — произнес Дес, ставя на пол дорожную сумку девушки. Мягкая уютная мебель светлых тонов прекрасно контрастировала с темной деревянной поверхностью стола. Неяркие светильники и канделябр, отбрасывавший нежный свет на мраморный пол, довершали обстановку. — Моя комната будет такой же?
— Знаешь, если портье все напутал, у тебя вообще может не оказаться своей комнаты, — сказала Молли, присаживаясь на софу и сбрасывая туфли на высоких каблуках. — С другой стороны, если бы этой путаницы не произошло, я бы не получила…
— …самый шикарный номер во всем отеле, — продолжил Дес.
— Ну… в общем, да, — признала Молли.
Дес присел на край стола и задумчиво посмотрел на Молли. Романтическая аура, царившая на балконе, исчезла, и его голова снова заработала. Молли была дочерью своего отца. Что бы она ни говорила про свой собственный доход и трастовый фонд, она все же привыкла жить в роскоши и вряд ли адаптируется к менее шикарной обстановке…
У девушки на лице появилось виноватое выражение, и он поспешил успокоить ее:
— Не волнуйся, Молли. В конце концов, ты заплатила за меня на аукционе, и это твой вечер. Я как-нибудь потерплю.
Молли кивнула, и в комнате вновь повисла тишина. Дес не сводил с девушки глаз, невольно сравнивая ее с Джуди.
Интересно, отвернулась бы от него Молли, узнай она, что он оставил солидную карьеру ради того, чтобы работать своими собственными руками? Смогла бы она отказаться от ночной жизни Нью-Йорка ради того, чтобы Дес получил возможность попытаться возродить дело своего деда? Смогла бы она полюбить его таким, каков он есть, если бы он не ранил ее много лет назад?
