Как ловко, однако, он обернул коварное предложение леди Антонии в свою пользу! И как тонко он построил разговор с этой фурией: позволил ей излить свой гнев и бросить ему дерзкий вызов, а потом, абсолютно неожиданно для нее, согласиться на выдвинутые ею нелепые условия, не преминув сдобрить свое согласие едким сарказмом. Удивительно, как легко она клюнула на его приманку! Но еще более поразительным было то, что она пригласила его на две недели в свой дом. Граф извлек из кармана визитную карточку леди Пакстон и поднес ее к носу: она пахла розами. Улыбнувшись, он блаженно зажмурился, представляя разнообразные возможности для искушения, которые таила в себе сложившаяся пикантная ситуация.
Образ обольстительной вдовушки тотчас же возник в его воображении, по чреслам расползлось приятное томление, а кровь так забурлила в жилах, что Ремингтон даже заерзал на сиденье. Ему нарисовалась голая Антония, лежавшая в своей кровати с разметавшимися по подушкам золотистыми локонами, алыми чувственными губами, жаждущими поцелуев, и потемневшими от вожделения голубыми глазами…
Он встряхнул головой и озабоченно наморщил лоб, отгоняя пагубные видения. Что за блажь прокралась в его мысли? К чему ему вдруг причудились ее соблазнительные губки и лукавые васильковые глазки? От подобных иллюзий один шаг до непоправимой беды! Нет, нельзя поддаваться дьявольскому наваждению, когда имеешь дело с коварной и многоопытной особой. Уж слишком много в ней прыти! Далеко не всякая молодая женщина сумеет заставить жениться избалованного богатого холостяка. Нужно постоянно помнить о возложенной на него друзьями священной миссии и не отвлекаться на фантазии о сомнительных плотских удовольствиях.
Ремингтон решил применить в качестве орудия мести ту же схему, к которой не раз прибегала и сама леди Антония. По иронии судьбы она же и подготовила для себя капкан, так что пенять ей придется потом только на себя. Право же, с ухмылкой подумал граф, это вносит в игру дополнительную изюминку.
Однако не слишком ли гладко все получается? Ремингтон поскреб подбородок и снова обдумал обстоятельства столкновения с коварной вдовой в палате общин и в доме Эллингсонов. А вдруг он что-то упустил из виду? Может, у леди Антонии тоже припасен для него сюрприз? Но ведь в дом лорда Эллингсона она пришла, чтобы продолжить их начатый спор и просветить его в женском вопросе. Но зачем она вдруг предложила ему пари и заманила в свой дом? Какой здесь кроется подвох?
Лорд Карр хищно осклабился, пронзенный жуткой догадкой: леди Антония, вне всякого сомнения, избрала его своей следующей жертвой! А все разговоры о роли женщин в обществе – только отвлекающий маневр, дымовая завеса, призванная затуманить ему мозги и лишить его бдительности.
– Проклятие! – воскликнул граф, тотчас же взбодрившись.
Получалось, что над ним нависла реальная угроза утраты холостяцкой свободы! Эта златокудрая бестия действительно чрезвычайно опасна. Она умна, решительна и дьявольски обольстительна! С такой следует постоянно быть начеку.
– Хватит распускать нюни, это тебе не к лицу, – сказал себе Ремингтон, убирая в карман визитную карточку. – И нельзя вспоминать ее лживые голубые глаза, длинные ноги и прочие соблазнительные части тела. Но что за странная у нее причуда – носить шелковые перчатки с двадцатью пуговицами? И облегающее платье с корсетом? Ее сверстницы предпочитают облачаться в наряды совсем иного фасона, ведь нынче в моде фижмы и кринолин! Уж мне ли этого не знать! Мало, что ли, я оплатил счетов от галантерейщиков за купленные ими перчатки, сумочки, шарфы, платочки, кошелечки, нижние юбки, чулочки и ленточки!
Нахлынувшие малоприятные воспоминания о капризах своих бывших пассий и связанных с ними непомерных расходах вызвал и. у графа изжогу и оскомину. Но к тому моменту, когда он добрался до клуба и вошел в бар, его переполняла уверенность в своей победе над леди Антонией. Пусть думает, что она сумела сбить его с толку, и продолжает осуществлять свой дьявольский замысел. Чем дольше она будет пребывать в заблуждении на его счет, тем слаще станет грядущий миг победы над ней.
Шестеро жертв Антонии сидели за тем же угловым столиком. Едва лишь граф Ландон приблизился к ним, они забросали его вопросами, даже не дав ему сесть:
– Она была там?
– Как все происходило?
– Вы с ней договорились встретиться снова?
– Господа, не надо торопить события! – прервал их Ремингтон, сардонически ухмыльнувшись, и грузно опустился на принесенный для него стул. Окинув своих приятелей интригующим взглядом, он достал из кармана жилета визитную карточку леди Пакстон, помахал ею в воздухе и самодовольно изрек: – Я приглашен в ее дом на Пиккадилли на две недели. За этот срок я обязан победить злого дракона и предъявить вам сердце этого чудовища.
Спустя два часа из парадных дверей аристократического мужского клуба «Уайтс» вывалилась изрядно захмелевшая компания, состоящая из шестерых джентльменов. Их громкие голоса заставили странного субъекта, скрывавшегося от дождя под козырьком служебного входа, спрятаться за парапет и навострить уши. Подвыпившие приятели стали звать извозчика, хохоча и обмениваясь сальными шутками.
Руперт Фитч, затаившийся на крыльце черного хода, осторожно выглянул из укрытия и, убедившись, что его не заметили, стал подкрадываться к шумной компании. Он следовал за Ремингтоном Карром от самого дома лорда Эллингсона, надеясь что-нибудь разузнать о подозрительных отношениях графа с леди Антонией Пакстон. Ведь не случайно же она покинула гостеприимных хозяев так рано, а следом вышел из особняка граф, нанял экипаж и отправился кутить в клуб «Уайтс».
– Вы обставили все просто гениально, Ландон! – раздался голос одного из приятелей, с трудом державшегося на ногах. – Все выглядит очень правдоподобно. Она сама предложила вам заключить с ней пари и пригласила вас погостить у нее пару недель… Ну кто бы мог представить себе такое, а? Настоящие чудеса!
Наконец приятели забрались в экипаж и укатили, оставив затаившегося во мгле шпиона под дождем. Граф, однако, в наемную карету не сел, а пошел домой пешком, подняв воротник пальто и натянув на лоб шляпу. Выждав, пока Ремингтон удалится на безопасное расстояние, репортер последовал за ним, стараясь держаться в тени домов и деревьев. Из обрывков подслушанного разговора он понял, что речь шла о леди Антонии. Что же замышляют друзья графа, какую интригу они затевают? И зачем она пригласила его в свой дом на две недели?
Дождь усилился, холодные капли, проникавшие журналисту за ворот рубахи, мешали ему собраться с мыслями. Он изрядно продрог, просидев два часа в засаде, и теперь, скользя бесшумной тенью от одного подъезда к другому, проклинал свою сомнительную авантюру. Но бурчание в пустом животе вынуждало его продолжать слежку. Он поднял воротник пальто, засунул в карманы озябшие руки и пробормотал:
– Не дай вам Бог, ваше сиятельство, обмануть меня в моих ожиданиях. Это дорого вам обойдется…
Глава 5
Как только в понедельник утром над Пиккадилли взошло солнце, позолотив окна фешенебельных домов и покрыв лаком зеленую листву Грин-парка напротив, воздух наполнился цоканьем лошадиных копыт по мостовой, скрипом колес телег, груженных товаром, и настойчивым гулом голосов. Из пекарен потянуло дымком и хлебным ароматом, молочники и зеленщики повезли на тележках по адресам заказы, а из дворов стали выходить, сонно хлопая глазами и зевая, служанки с корзинками, торопясь купить все необходимое к завтраку своих избалованных хозяек.
