– Наташ, ну ради приличия, пообещай родить сына. Ну пообещай! – Кассарио улыбался. – Ведь ты хочешь домой, пообещай…
– Если ты хочешь быть обманутым, то я торжественно клянусь… – Наташа не договорила, Кассарио набросился на нее, как умирающий от жажды путник, нашедший внезапно полноводную реку.
Михаил вошел в кабинет и опешил: на его рабочем месте сидел Олег и пытался открыть сейф. Он был так поглощен своей черной работой, что не сразу заметил присутствие хозяина.
– Тебе помочь? Что, денежки закончились?
Олег вздрогнул и убрал руки от сейфа. Быть пойманным на месте не входило в его планы.
– Да ты не стесняйся! Продолжай! Ты же мало у меня украл, так что давай, давай! – Михаил Петрович достал телефон и вызвал личную службу безопасности. – Я знал, что ты мелкий, жалкий уродец, живущий, как пиявка, за счет других, но вот в роли вора я тебя представить не мог…
– Я не ворую, я беру свое! – Олег встал, готовый в любую секунду кинуться на противника. – Я жил с твоей доченькой, ублажал ее, потакал ее прихотям, так что я хочу моральную компенсацию. Вы все мне должны! Я потратил очень много времени на все это дерьмо… – Олег сплюнул на начищенный до блеска паркет.
– Мне жаль тебя… ты, наверно, забыл… ну да бог с тобой… – Дверь распахнулась, в кабинет вошли вооруженные люди. – Сколько ты хочешь за немедленный развод с моей дочерью? Оценивай… не стесняйся… Я готов платить.
Олег назвал сумму. У стоящего охранника от названной суммы полезли глаза из орбит. Он непроизвольно присвистнул и, устыдившись, покраснел.
– Что, Витюша, от размаха моего зятя у тебя в зобу дыханье сперло? Зная его жадность и алчность, я что-то в этом роде ожидал. Так что все нормально. Где Паша?! Найдите мне его немедленно. – В кабинете повисла гнетущая тишина. Каждый думал о своем, боясь высказать мысли в слух. В тягостном ожидании прошло полчаса.
В кабинет заглянул запыхавшийся Паша.
– Михалыч! Что случилось, ты меня от важных дел оторвал… – Паша споткнулся на полуслове, не понял… – Что здесь происходит?!
– Вот, Пашенька… Мой затек меня грабил, а я его застукал… Теперь торгуемся… Не знаю еще, то ли денег ему дать… то ли в тюрьму посадить… Ты как думаешь?
– В какую тюрьму?! – от представившейся возможности у Олега волосы встали дыбом.
– В самую обыкновенную, с охраной и зеками… Или ты знаешь другую? Я лично о другой еще не слыхал, если что, просвети старика…
Михаил посмотрел на Пашу и улыбнулся. – Посмотри, Паш, мой зять в штаны наложил… не хочет в тюрьму… а вот обчистить мой сейф хочет… Посоветуй, как мне быть, я готов заплатить, чтоб этот засранец подписал бумаги на немедленный развод.
– А зачем ему платить, он и так все подпишет, он же в тюрьму не хочет. Или я неправильно понял?! Олег, так как насчет развода и всего прочего? – Паша с интересом рассматривал Олега. Тот стоял, как побитая собака, втянув шею.
– Я все подпишу, но дайте хотя бы немного на первое время… – Олег умоляюще посмотрел на тестя.
– Если тебе не на что жить, так, может, лучше в тюрьму?! – Паша был непреклонен.
– Ну как, разбогател?! Недаром говорят: «На чужое добро, рот не разевай». – Виктор сделал шаг назад и с отвращением посмотрел на Олега.
– Слыхал… вот так… нужно слушать, что народ говорит. – Михаил отошел к окну. – Ладно, шутки в сторону, поехали оформлять все официально.
Михаил смотрел на свежее свидетельство о разводе и с радостью представлял, как он обнимет дочь и прижмет к сердцу новоиспеченного зятя, который, по всему видать, любит и боготворит его дочь.
Наташа стояла на палубе судна и гладила выпирающий из-под платья живот. Она была счастлива, рядом был мужчина ее мечты – сильный, уверенный в себе, способный защитить ее и ее потомство.
– Наташа, ты бы не стояла на палубе, ветер посвежел… – Кассарио заботливо накинул на плечи жены пуховую шаль, подарок отца Наташи, с которым она ни на секунду не расставалась. – Не застуди мне сына! – Кассарио нежно коснулся живота. Ему нравился спор с женой по поводу пола еще не рожденного ребенка.
– Ты хотел сказать, дочь! – Наташа улыбнулась.
– Пусть будет дочь, только такая же красивая, как ты. – Кассарио поцеловал жену и, положив руку на живот, запел тихонько колыбельную песенку, укладывая на ночь свое ненаглядное чадо, рождения которого он ждал с нетерпением.
