Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
* * *
После отъезда государя, Сомов просидел за столом до самого вечера. Вот как проводил дорогих гостей, так и сел, угрюмее грозовой тучи. Все силился понять, за что ему такая напасть на голову свалилась. Не раз и не два ему приходилось наблюдать, как рушились именитые купеческие дома. Предки из века в век копили богатства, множили его, не покладая рук своих. А потом в роду заводилась одна паршивая овца и рушила все наработанное веками.
Неужели и он стал той самой паршивой овцой? Пусть не своей волей. То разница не велика. На его век пришлось падение старого купеческого рода. Оно вроде и не все отняли, но ведь на том дело не ограничилось. Мало государю забрать богатства Сомовых, ему еще потребно и в сомнительное дело его втравить. А уж тут-то до беды не далеко. Пообещал-то с три короба, да только и Петр Великий дяде обещал златые горы. А каков итог?
Конечно не все сумели найти опричники петровские. Да только и не добрались лишь до малой части. Был еще бочонок прикопанный с ефимками, на десять тысяч, это коли с вычетом казенным. Да злато китайское оставили купцу, так как посчитали его товаром. Ничего удивительного, до монетной чистоты тому злату далековато.
Сомов взглянул на бутыль, что повелел принести, намереваясь напиться с горя. Потянулся было к ней, да только крякнув, убрал руку. Сомовы конечно в первые люди не рвались, но уважение к себе всегда имели, и другими уважаемы были. Пусть настало лихое время, он не сломится.
— Брат.
— Чего тебе, Евдоким, — обернулся он в сторону вошедшего двоюродного брата, трудившегося нынче у него приказчиком.
— Там Столбов в гости пожаловал. Я ему обсказал, что ты приболел. А он, мол ведаю какая хворь Анисима Андреевича одолела, видеть тебя желает.
Столбов? Этот то же из купцов и то же раньше никак не выделялся. Нынче же, его словно подменили. Поставил новомодную лесопилку, сказывают нигде в мире такой не сыщется. Товару столько производит, что поговаривают, мол вскорости чуть не всю торговлю под себя подомнет. Ерунда конечно. Потребность в лесе такова, что устанешь им обеспечивать род людской. Да только, лесу и впрямь изрядно. Лесорубы поставлять не успевают и товар не залеживается, больно уж цена привлекательна.
Мысли текли вяло, а потом, вдруг словно вспышка молнии. С чего это Столбов, так переменился. А с того. Помнится прежде чем взяться за то дело, да деньги огромные выбросить на оборудование лесопилки, он похвалялся тем, что государь у него в гостях побывал. А теперь вот говорит, что про хворь сомовскую ведает. Это что же получается-то?
— Евдоким. А ну-ка зови Столбова. Да Дашку кликни, пусть на стол собирает.
Ну точно. Все знает. Достаточно просто увидеть его хитрый взгляд, как тут же становится ясно, именно так и никак иначе. Степенно поздоровался, присел к столу на лавку, оглаживает бороду, разговоры ведет. Без намеков, чинно и степенно, как и подобает уважаемому и знатному купцу.
Но с другой стороны, видит Сомов, что не просто так припожаловал к нему, Столбов. Однако уж час прошел, за беседой и трапезой, а к разговору так и не приступил. Хотел было сам, да вовремя одумался. Мало ли о чем он догадывается. Да и при домашних те разговоры вести никак нельзя. Пусть и перешептываются, но ведь доподлинно, что и как произошло не ведают. А если слухи поползут от него… О том думать не хотелось. В то что Петр покарает за ослушание купец верил свято.
Наконец сообразил отослать всех и оставить их наедине. Давно бы так. А то сидят хоронятся, да глазками стреляют. А тут всего-то, говорить о таких вещах можно лишь с глазу на глаз. Вот сообразил, и сразу все стало куда как понятнее.
— Меня тут Туманов навестил. Заскочил водицы испить. Хм. Аж на лесопилку заскочил, — ухмыльнулся такой оказии Столбов.
Сомов понимающе кивнул. Уж кого, кого, а этого аспида пронырливого, по гроб жизни не забудет. И ведь тот бочонок тоже сыскал бы. Да только прикопан он как раз в том сарае, где всех домашних и дворню держали.
— Два года тому, то же в зимнюю пору, если помнишь, осчастливил меня своим посещением государь наш. Пир горой, дым коромыслом, на зависть всем соседям и купечеству. По сию пору ходят, да косо смотрят. Мол, обласкан царем батюшкой, поддержку от него лично имеет, да еще и с просьбой к нему государь обращается. Ни к купцам первостатейным, а к купчишке, что ни в одном серьезном деле участником не был. Теперь-то многие бросились силинские махины скупать, завод всех заказов и исполнять-то не поспевает. А тогда только у виска крутили, мол такие денжищи на забаву пустую пустил.
— Так…
— Точно, — с лукавой улыбкой кивнул Столбов. — Тот пир, Анисим Андреевич, с обыска начался. Треск досок и скрип гвоздей такой был, что казалось зубы покрошатся, а сердце зайдется. Думал все. Пришла беда отворяй ворота. Сообразил, что купцов именитых, государю не с руки потрошить, вот и взялся за тех что значимости никакой не имеют. В пересчете, на нынешний рубль, на шестьдесят с лишком тысяч отыскали. Все до последней копеечки. Да только, ничего сверх положенного с меня государь не взял. Лишь ефимки с пересчетом изъяли, да книжицу вексельную выдали. Определили в купцы первой гильдии, да еще по глупости своей, я только десять тысяч заявил.
— Это как это, по глупости? — Хотя и ожидал чего-то подобного, искренне удивился Сомов.
Впрочем, было чему удивляться. Отчего называть глупостью решение записаться по малой ставке? Оно ведь, права считай те же, а в казну куда как меньше отдавать приходится. Шутка ли, ему придется ежегодно выкладывать целую тысячу, просто за одну лишь грамоту. Да будь воля Сомова, он бы то же в десять тысяч заявился.
— А вот так, — слегка разведя руками, ответил Столбов. — Государь мне, мол не глупи, не упрашивай, потом жалеть станешь. А я ему, чего жалеть-то. Во второй гильдии ходил, горя не знал, а теперь в первой стану значиться. Обозвал дурнем, да внял молитвам. Лучше бы, обкостерил по матери, да записал в именитые, хотя и не доставало у меня средств. Ну да, чего теперь-то.
— Что-то ты загадками говоришь, Степан Прокофьевич.
— Да нет никаких загадок, Анисим Андреевич. Дело новое, махина эта непонятная. Мало ее купить, так еще и оборудование к ней. Да потом все это доставить, установить, запустить. Опять же, сама собой работать она не станет, потребны люди специально обученные, да платить им жалование. И ведь попробуй обидеть, развернутся и поминай как звали, не крепостные, враз к кому иному перекинутся. Думал, пропал я. Заставили выкупить то, что никому и даром не нужно.
— Да ведь так все и было. Все думали, что ты умом тронулся.
— Сам, как пришибленный ходил. А сказать никому не моги. Но как оно все вышло, сам видишь. А жалею я от того, что по указу-то изменения в гильдейскую грамоту только раз в два года можно вносить. Я за это время почитай все что вложил в лесопилку отбил. Заработал бы и больше, кабы не дурость моя. Гильдейские ограничения на сделки держат, развернуться не дают. Я уж и к государю, на поклон. А мне ответ — закон, есть закон, и никто его попирать не станет. Но ничего. Нынче второй год на исходе. Сразу побегу в именитые граждане записываться. Пусть и нет у меня за душой ста тысяч. Заказал еще одну махину и оборудование под нее. Моя-то уж нагружена до предела, так что расшириться не получится.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
