При выходе из трактира она получила пальто и прошла к автомобилю, возле которого ее ожидал худощавый мужчина с насмешливым взглядом и цепкими пальцами. Вместо приветствия он задорно напел:
– Цыпленок жареный,
Цыпленок пареный
Не мог им слова возразить.
Судьей задавленный,
Он был зажаренный…
Цыпленки тоже хочут жить!
Анна сурово посмотрела на покупателя и, ничего не произнеся, села в автомобиль. Костлявый завязал ей глаза и попросил не ерзать, ей показалось, что сам он в машину не сел. Металлический конь долго петлял, затем остановился, кто-то взял ее за руку и потянул за собой.
– Я могу снять повязку? – уточнила Анна.
– Нет, – ответил знакомый женский голос. Девушка лихорадочно пыталась вспомнить, где она могла его слышать, но ничего не приходило на ум. Ей пришлось подниматься по ступеням, затем войти в дверной проем, после чего было позволено убрать ткань с глаз. Она снова оказалась в гостиничном номере, из которого бежала не так давно, укутавшись в занавеску.
– Здесь другие шторы! – отшутилась Анна, утомившись от тишины.
Улыбающаяся фрау кивнула и притворно строго пригрозила пальцем, тихо прошептав:
– Больше нет глупый поступок!
Забрав пальто, немка удалилась, Анна села на кровать, с трепетом ожидая, что будет дальше. Девицу сморил сон. Высыпаться в трактире никак не удавалось, потому как перегородки между комнатами были слишком тонкие и почти каждые четверть часа кто-то из проституток, скрепя кроватями, благодарил своего клиента, а бывало и сразу нескольких за щедрость.
Мягкое прикосновение к щеке пробудило Анну, она резко открыла глаза, в готовности сражаться за свою честь, но застыла в удивлении, увидев рядом с собой на кровати Козыря. Он был в красивом цветастом халате, и выглядел по-домашнему, можно было подумать, что она в его доме.
– Это правда? – спросил он абсолютно серьезно.
– Что именно?
– То, что ты так пылко произнесла в трактире? О своей мечте… быть рядом с человеком, которого ты смогла полюбить?
– Разве это имеет значение?
– Имеет, Анна! Ты – самая дорогая покупка в моей жизни.
– И зачем нужно было покупать меня? Тратиться? Просто бы отменил торги! Ты хозяин трактира и…
– Я не хозяин. Просто играю роль по просьбе одного человека, решаю вопросы на определенном уровне, но глобальные решения принимает он.
Анна непонимающе уставилась на Козыря.
– Ты сгоришь от любопытства или попытаешься довольствоваться тем, что я сказал? – уточнил мужчина, наблюдая, как на ее лице отображается работа мысли.
– Наверное, это не важно… Все зависит от того, как будут развиваться события…
Анна провела по его лицу рукой, подбородок был колючий. Она заметила синяк под скулой и небольшое багровое пятнышко на губе – следы от ударов, девушка обеспокоенно осмотрела поврежденное место.
– Фрау быстро с этим справится! Она знает множество секретов по восстановлению после побоев, – произнес Козырь, поцеловав руку Анны, и с усмешкой добавил: – Иногда мне кажется, что она ведьма!
Он положил голову Анне на колени и несколько минут лежал, закрыв глаза. Девушка слегка тряхнула головой, чтобы убедиться, что происходящее с ней – не сон. Близость мужчины, который ей был небезразличен, заставляла вздрагивать каждую клеточку его организма.
– Что же будет дальше, Остап? – спросила девушка еле слышно, она провела по его волосам рукой в зеленой перчатке, послышался легкий треск, заставивший Козыря поднять голову.
– Для начала я сниму с тебя эти ужасные перчатки! – решительно произнес он.
Глава 10
За все надо платить
Анна начала новую главу книги-жизни. Несколько дней они с Козырем провели в постели, их навещала только фрау, приносившая еду.
– Не понимаю… было все плохо, а теперь все хорошо, – радостно выдохнула молодая женщина, разглядывая золотистый столик на колесиках, заставленный едой.
– Тебе кажется это сном, Анна? – вопрошал Козырь.
– Наоборот! Мне кажется, я проснулась!
Она была счастлива впервые за много лет, ей хотелось застрять в этом прекрасном мгновении и провести сотни лет в объятиях любимого мужчины.
– Ты – самое удивительное существо, которое я когда-либо встречал! – заявил Козырь, вспоминая, как впервые увидел ее в трактире. – Цыпа…
– Я предпочла бы, чтобы ты называл меня именем, которое мне дали при рождении.
– Я за тебя заплатил и почти разорен! Поэтому могу называть как угодно. Не лишай меня этого удовольствия. Анна и Остап – скучно, словно и не было ратных дел. Цыпа и Козырь – вот эта история на вес золота. Нас будут помнить, вот увидишь!
– Увижу ли? – усмехнулась Анна задумчиво. Шутки о деньгах и славе ее утомляли. Девушку настораживал тот азарт, с которым мужчина размышлял о наживе. Она тактично попросила не злоупотреблять ее терпением, на что Остап, смеясь, ответил:
– Я не могу этого обещать, потому как денежные знаки мне нужны, как воздух. Я родился в семье дворянина, Анна, и в каком-то смысле привык бездельничать! Моего отца сожрала гиена по имени «правительство» еще в революцию пятого года, мне помогал брат, но наши пути разошлись: его прибило к Красной армии, а я поддерживал белое движение.
– Поддерживал шулерством? – ухмыльнулась Анна.
– Умение общаться – мой главный козырь. Что было делать интеллигентному образованному человеку, не терпящему кровь и насилие, и не желающему строить новый мир с винтовкой в руках на чужих костях? Карты – самая безобидная добыча денег. Я всего лишь облапошивал жадных дураков, желающих сделать меня богаче. Если быть честным, не считаю содеянное мною за преступления. Постепенно я построил маленькую империю и стал там королем. Иногда приходилось пользоваться властью и применять силу, чтобы подчинить себе большинство. Такова реальность, милая Анна, люди принимают и понимают лишь жестокость, страх им необходим, как топливо, чтобы двигаться вперед. Так вот, несколько дней назад мне пришлось отказаться от моей насыщенной событиями жизни ради одной дамы в ужасных зеленых перчатках. И теперь я спрашиваю тебя: на что мы будем жить? Ты что-то говорила о сбережениях!
– Да, у меня есть кое-что в тайниках в родительском доме.
– Чудесно! Значит, тебе придется туда пойти и взять твои сокровища, отныне за наше содержание отвечаешь ты! – весело заметил мужчина и предложил позавтракать.
Возле входной двери Анна замешкалась, репетируя речь перед недоверчивой Лидией Васильевной. Девица придумала историю о том, что попала под лошадь, которая понесла, и ее отвезли в больницу, где она пролежала без сознания несколько суток. Ей казалось, что история выглядела весьма правдоподобно, по крайней мере, в газетах о подобный происшествиях писали почти каждый день. Анна не опасалась излишних вопросов по поводу случившегося, зная наплевательское отношение матери к собственной дочери. Она, наконец, решилась постучать, но дверь оказалась не заперта и со скрипом отворилась. В доме будто прошелся ураган, мебель была перевернута, валялись осколки разбитой посуды, обрывки бумаги, огрызки дерева, клочки ткани.
