– А потом еще в автобусе надо будет ехать на пароход, – простонал один из туристов, притомившийся после трех с половиной часов в автобусе по дороге к храму.
– Здесь замечательно! – весело сказала Эмма.
Ее обычно бледное лицо раскраснелось от жары, волосы были стянуты сзади в хвостик. В пестрой футболке и хлопчатобумажных клетчатых бермудах она выглядела самое большее лет на двадцать. Надо сказать, Эмма впервые за весь тур и ощущала себя двадцатилетней. У матери были проблемы с желудком, так что от поездки им пришлось отказаться. Это был ее первый день в Египте без родителей. Она ощущала такое облегчение, будто вдруг прошел ноющий три дня зуб.
Никому из старших О'Брайенов поездка не пришлась по вкусу. Мать все время находилась в каком-то беспокойном состоянии. Накануне вечером за ужином она вела себя очень странно, отказалась от еды и весь вечер просидела, уйдя в свой собственный мир, уставившись в пространство. Джимми уверял, что это все от жары. Хотя идея поездки принадлежала ему, он теперь говорил всем, кто соглашался слушать, что не хотел ехать, и что Португалия до сих пор их вполне устраивала.
У Эммы была еще одна причина для радости: месячные так и не начались. Теперь она была абсолютно уверена, что беременна. Каждый раз, отправляясь в туалет, она паниковала, боясь заметить признаки начинающейся менструации. Но пока ничего. Какое счастье.
Она радостно вздохнула, взяла под руки Лиони и Ханну и пошла вместе с ними в храм вслед за Флорой, которая держала над головой голубую табличку, чтобы все члены группы могли ее видеть.
Эмма, пребывавшая в радостном состоянии ожидания, была одной из немногих, кто не слишком огорчился, когда автобус сломался через полчаса после отъезда от храма. Остановился он на окраине шумного маленького пыльного городка и отказался заводиться, несмотря на все усилия и ругань водителя. Флора объясняла, что автобусы и такси никогда не ездят из Абу-Заабаля поодиночке на случай поломки в пустыне. Но, к сожалению, они выехали предпоследними, и за ними в Асуан ехал только переполненный мини-автобус, который не мог взять ни одного дополнительного пассажира.
– Не волнуйтесь, друзья, все будет в порядке! – бодро заявила Флора, пока водители на пару возились с непослушным мотором.
Лиони, завороженная экзотической жизнью маленького городка, спокойно сидела и смотрела в окно, но в автобусе постепенно становилось все жарче, поскольку кондиционер не работал. Эмма не выказывала никакого беспокойства. Ничто не могло нарушить ее счастливого внутреннего состояния. Рано или поздно они вернутся на пароход, а пока она спокойно сидела, откинувшись на спинку и положив руку на живот. Маленькие темноглазые ребятишки махали сидящим в автобусе туристам, Эмма улыбалась им и тоже махала рукой. Скоро у нее будет собственный замечательный ребенок! Интересно, на кого он будет похож – на нее или на Пита? Она решила, что ей больше бы хотелось, чтобы глаза у него были карими. Она уже представляла себе маленького темноглазого малыша в комбинезончике.
Ханна была запасливой девушкой, и на этот раз тоже у нее оказалась лишняя бутылка воды, которой она щедро поделилась с подругами. У Эммы нашлись конфеты, которые слегка приглушили испытываемый Лиони голод.
– Я уже привыкла к трехразовому питанию на пароходе, – печально сказала она. – Есть хочу.
– Я тоже, – поддержала ее Эмма. – Не беспокойся, скоро они починят автобус.
– Сомневаюсь.
Ханна была настроена далеко не так оптимистично. Она ненавидела, когда нарушается привычный порядок. Автобус должен был быть в Асуане в половине восьмого, ужин – в восемь. Они стоят уже минут двадцать, значит, обязательно опоздают. Блин. Она терпеть не могла опаздывать, ненавидела беспорядок в отлаженной жизни. Она почувствовала, как участился пульс, а на лбу выступил пот, отнюдь не из-за жары. Явно разыгрались нервы. «Успокойся, Ханна! – приказала она себе. – Ну, опоздаете, что в этом страшного? Ты ничего не можешь поделать, остальные тоже». Она уже забыла, когда в последний раз испытала приступ паники, и твердо знала, что не может себе этого сейчас позволить.
По ступенькам в автобус поднялась Флора.
– Боюсь, нам придется выйти из автобуса, – сообщила она взбешенным пассажирам, пытаясь сохранить полное спокойствие. – Я позвонила в автобусную компанию, другой автобус будет здесь через полтора часа. Хассан говорит, здесь есть прелестный ресторанчик. Я заплачу за ваш ужин, потому что мы наверняка опоздаем на пароход.
– Умираю, есть хочу! – заявила Лиони. – Давайте поскорее найдем этот ресторан.
Она огляделась и заметила, что Ханна выглядит на удивление расстроенной. А ведь она всегда была такой спокойной и уверенной, никогда не волновалась насчет того, что надеть, что есть и что люди о ней подумают. Сейчас же, из-за нескольких часов опоздания, она выглядела так, будто вот-вот сорвется.
Лиони не знала, что сказать, чтобы успокоить ее, но тут вмешалась Эмма, привыкшая иметь дело с людьми, расстраивающимися из-за опозданий.
– Мы же ничего не можем сделать, Ханна, – сказала она твердым голосом, какого они от нее еще не слышали. – Мы тут застряли, так давайте попробуем получить от этого удовольствие. Не надо паниковать, рано или поздно мы будем дома.
– Я знаю, – согласилась Ханна, глубоко вздохнув. – Просто я ненавижу задержки, они действуют мне на нервы.
Она послушно вышла за Эммой из автобуса, за ней шла Лиони, пораженная такой переменой в робкой Эмме.
Пока группа шла по городку, жители наблюдали за ними. Симпатичные смуглые ребятишки хихикали при виде бледных ног Эммы, гордые мужчины в арабских одеждах не сводили глаз с Лиони, одетой в развевающийся белый щелк. Ее светлые волосы рассыпались по плечам, рот был ярко накрашен.
– Вашему мужу повезло, – улыбнулся один из местных жителей, протягивая открытки с видами Абу-Заабаля.
Лиони тщетно старалась не улыбаться. В кои-то веки она оказалась в центре внимания.
– Благодарю, но нет, ничего не нужно, – строго проговорила она и покрепче ухватилась за руку Эммы.
– Я никому не позволю тебя умыкнуть, – подразнила ее Эмма, наблюдая, как мужчины пялятся на Лиони. – Ты тут пользуешься бешеным успехом.
– Не говори глупости, – ответила Лиони, безмерно польщенная, но пытающаяся это скрыть. – У меня трое детей, и я ношу плотные колготки, чтобы казаться стройнее, так что сирены из меня не выйдет.
Все же это внимание ей льстило. Мужчины смотрели только на нее. Не на элегантную Ханну, не на грациозную белокожую Эмму – на нее.
То же самое наблюдалось и в ресторане, где все три официанта явно пришли в восторг при виде такой яркой и пышной блондинки. На Флору с ее мобильным телефоном никто не обращал внимания, все глазели на Лиони, как на кинозвезду.
У Ханны несколько исправилось настроение. Смешно заводиться из-за поломки автобуса. Она должна положить этому конец. Даже Эмма начала напевать, когда их троих провели к столику – самому лучшему, в просторном углу, с яркими подушками на сиденьях и красивым канделябром. Старший из официантов усадил Лиони в лучшее кресло и низко поклонился. Она одарила его благодарной улыбкой и сияющим взглядом сапфировых глаз. Он поклонился еще ниже, ушел и вернулся с тремя тонкими разрисованными стаканами.
