— Честно говоря, не очень, Хилари, — ответила мисс Трант. Разговор с племянником доставлял ей удовольствие, но ее начинало клонить в сон.
— Правильно, я и объяснять-то не начал! — выпалил Хилари. Тут его тетушка с трудом подавила зевок, и он, будучи юношей благовоспитанным, сразу умерил пыл: — Прости, пожалуйста, я тебя утомил! Ты ведь обычно ложишься в девять? Не буду тебя задерживать. Поговорим утром. Найдется что почитать?
— Вряд ли. Книги-то есть, но тебе такие не по вкусу.
— Я кое-что прихватил с собой и пороюсь в твоих запасах, если можно. Чую, мне теперь не уснуть, никак не уснуть! От всех этих разговоров о «Статике» я бодр, как никогда.
— Ты действительно очень взволнован, — серьезно заметила мисс Трант.
— Правда? — невинно переспросил Хилари. — В самом деле, прямо кровь кипит в жилах. Еще бы! У меня столько планов, возможностей и… ах, масса всего!
Она оставила племянника успокаиваться и собираться с мыслями, а сама пошла к себе — на душе у нее было гораздо веселей и радостней, чем днем. В печати вот-вот должен появиться «Статик», который перевернет все людские представления о прекрасном, а она ничегошеньки не знает о Синтии Грамм и Оппельворте, не говоря уж о Каррере-Брауне и Стурдже, но это не помешало мисс Трант мгновенно погрузиться в сон. Все же порой очень приятно быть тетей.
III
Утром мисс Трант ждало единственное письмо, но письмо поистине важное.
Дражайшая Элизабет!
Известно ли тебе, что твой отец задолжал мне 600 фунтов? Он распорядился, чтобы долг выплатили после продажи его имущества, но Труби объяснил мне, кто в таком случае потеряет деньги. Будь это твой брат или сестра — они оба в средствах не нуждаются, по крайней мере раньше не нуждались, — я бы принял деньги без зазрения совести, но забирать их у тебя я не намерен. Словом, я вернул Труби 600 фунтов. Пожалуйста, не упорствуй, я обеспеченный человек и знаю, в каком ты теперь положении. Уверен, здравый смысл не позволит тебе отвергнуть мою помощь. Что думаешь делать? Двадцать или даже десять лет назад я бы пригласил тебя погостить, но теперь Восток уже не тот. Треклятая студенческая политика! Если ты гарантируешь мне хотя бы некое подобие лета, возможно, я приеду в гости сам, но не раньше: последний раз я только и делал, что дрожал и кутался в плед.
Твой любящий дядя, Джордж Чатсворт.
Мисс Трант оторопело прочитала письмо и хотела прочесть заново, когда явился Хилари — весь из себя Статик.
— А, это мой двоюродный дед, хозяин чайной плантации? — спросил он, выслушав новости. — Видел его однажды, когда еще учился в школе. Помню, он здорово смахивал на Марка Твена. Надеюсь, ты возьмешь деньги?
— Может быть… — медленно и неуверенно протянула мисс Трант.
— А почему нет? — Хилари воззрился на нее. — Они, между прочим, и так твои. Ты их полностью заслужила. Да ты и не богата, верно?
— Нет, у меня будет около трехсот фунтов годового дохода, когда я сдам усадьбу. Кстати, завтра ее придут смотреть. И еще больше тысячи осталось после торгов.
— Значит, вместе с неожиданным подарком от дяди у тебя будет около тысячи шестисот фунтов. — Хилари аккуратно почистил яйцо, приподнял брови и взглянул на тетушку. — Ты, конечно, не горишь желанием вложиться в «Статик»?
— Не горю, Хилари, — прямо ответила мисс Трант.
— Так и думал, — уныло проговорил племянник. — Жаль, конечно, тебе бы страшно понравилось — я имею в виду, принимать в этом участие, — да и прибыль не заставит себя ждать. Ничего, что я спросил?
— Ничего. — Мисс Трант улыбнулась и решила не называть ему истинной причины отказа: ей не хотелось помогать племяннику тратить время впустую. — Ты ведь знаешь, семья взбунтуется, если ты бросишь адвокатуру…
— Еще бы, — спокойно согласился Хилари. — Я пока не писал в Индию, но на днях сообщил тете Хильде, и она жутко расстроилась. Впрочем, ничего удивительного. Она не как ты, ее жизнь — сплошная оргия чувств, не находишь?
— Тем более, — продолжала мисс Трант. Мысль о том, как Хильда встретилась лицом к лицу со Статиками, вызвала у нее улыбку. — Я не хочу быть замешана в этом деле, а иначе не выйдет, если я тебе помогу.
— Можешь вложить деньги анонимно.
— Рано или поздно все выяснится. В смысле, мое участие. Ты же знаешь, как оно бывает. — Сама она не очень-то знала, как оно бывает, но ее слова прозвучали убедительно.
— Да уж, — важно кивнул Хилари, который знал и того меньше.
Они понимающе переглянулись и порадовались своей сообразительности.
— У меня в запасе есть сотня, — сказал Хилари, прикурив первую сигарету. — Но для начала нужно двести пятьдесят. Я подумываю продать автомобиль. В городе от него все равно нет проку. Сплошные затраты. Никому из твоих знакомых, случайно, не нужна машина? Это «мерсия» прошлого года выпуска.
— Нет, вряд ли, — медленно проговорила мисс Трант, буравя племянника взглядом.
— Что такое?
Она рассмеялась:
— Ничего, пустяки! Не хочешь прогуляться? — В действительности ее не покидала мысль об автомобиле.
Хилари подбрел к окну.
— Что будем делать?
— Что хочешь. Сады тебя, верно, не интересуют?
— Нисколько, — искренне признался Хилари. — В теплую погоду я не прочь посидеть на воздухе, но копаться в земле, обсуждать садоводческие хитрости и все такое прочее — уволь. Я охотней покатаюсь на машине.
— С удовольствием. Ой, подожди, мне ведь сперва надо показать тем людям усадьбу! Я обещала быть дома.
— Прогуляюсь с тобой. Гляну на машину, а там и на людей, если они явятся. Никогда не видел, как смотрят дом.
— Что же тут интересного? — Мисс Трант удивленно приподняла брови.
— Я хочу знать, как люди делают самые разные вещи, — серьезно ответил Хилари. — Отныне это мой долг: наблюдать и записывать. В занятиях людей есть некий ритм, и я хочу его услышать… выделить. Подумай о новых фильмах. — Высказав сие загадочное наблюдение, Статик № 3 торжественно посмотрел на тетушку и, махнув на прощание, вышел вон.
Дойдя до конца сада, мисс Трант увидела, как по улице медленно катит древний и громадный «даймлер» Харли — автомобиль, на котором все хизертонцы ездили на станцию и со станции. Внутри сидела миссис Чиллингфорд: она помахала мисс Трант и скрылась за поворотом, а с ее исчезновением будто бы ужались и потускнели сам Хизертон и ясное осеннее утро. Жена приходского священника направлялась в Паддингтон, навстречу Дороти, враждебно настроенным Аткинсонам и великим подвигам. «Что ты будешь делать, делать, делать?» — ревел мотор набирающего скорость автомобиля. У мисс Трант пока не было ответа на этот вопрос. Она вспомнила про неожиданный подарок — шестьсот фунтов, свалившихся на нее прямо с неба, — и ощутила приятное волнение. Чего только не сделаешь на шестьсот фунтов — можно объехать весь свет! Но мисс Трант не желала отправляться в кругосветное путешествие в одиночку. «Я сама не знаю, чего хочу, вот в чем беда», — сказала она кивающим георгинам. Зато миссис Пертон знала, чего она хочет — по крайней мере на обед и на ужин. Посоветовавшись с ней, мисс Трант отправилась в магазин.
