Сестры, которые внешне казались легкомысленными и беспечными, были дамами практичными и рассудительными, и поэтому они сразу же ухватились за эту идею, как за спасительную соломинку. В отличие от них, их мать восприняла эту новость в штыки, сказав, что для нее эта затея равносильна смерти. Она немедленно слегла, и ее принялся лечить весьма состоятельный хирург. К крайнему удивлению своих дочерей, вскоре после болезни она стала леди Хармон Ричардсон. Что же касается молодых дам, чья одежда теперь была постоянно усыпана мелом, то им она объяснила, что ни один мужчина, занимающий солидное положение в обществе, не стал бы терпеть в своем доме сборище старых дев. Она также высказалась насчет того, что им очень повезло, что у них нет брата, который бы скорее всего просто продал этот дом, лишив их крова над головой. После этого она покинула дом, переехав к своему новому мужу, который жил на Квинз Кресент в Бате. Оправившись от испуга, девушки обнаружили, что унаследовали от матери ее честолюбивые устремления, и твердо решили сделать свою школу процветающим заведением. Сейчас школа пока еще не приносит прибыли, но зато есть деньги на еду и на покупку угля, а свои старые платья деятельные сестры до сих пор как-то ухитряются обновлять с помощью разнообразных ленточек, которые блестят так ярко, как ордена на груди старого боевого генерала.
И все-таки бедность причиняет страдания. Она изменяет лицо, душу и характер человека. Страшнее всего то, что часто она заставляет людей, испытавших ее тяготы, презирать таких же бедняков, как и они сами. Наполнив дом милыми и претенциозными молодыми девицами, сестры Вилкокс до некоторой степени исцелили свою уязвленную гордость. Им казалось, что, имея возможность влиять на этих безупречных молодых леди, они как бы разделяют с ними блестящее будущее, которое их ожидает. Глядя на несчастное и бесприютное существо, лежавшее перед ней, мисс Мейбл казалось, что она смотрится в зеркало, когда-то предусмотрительно накрытое ею покрывалом. Но это было не ее зеркало. Нет, в ее зеркале всегда отражались яркие краски.
Она начала тормошить девочку, пытаясь ее разбудить. Девочка прикрыла лицо руками. Казалось, что она была еще во власти сна.
– Нет, мама, – пробормотала она. Окончательно проснувшись, от удивления она широко раскрыла глаза. – О-о, мисс Вилкокс, это вы.
– Тебе удалось обвести вокруг пальца мистера Эллина. Со мной же подобные штучки не пройдут.
– Мистер Эллин был очень добр ко мне, – сказала Матильда, устало потирая глаза. Она уже начала осознавать, что снова оказалась во враждебном обществе. – Ко мне уже давно никто так хорошо не относился.
– Дерзкая девчонка! – сказала мисс Вилкокс, подняв руку. Казалось, она хотела ударить ее по лицу. – Никто так хорошо к тебе не относился, как я. Другие, более достойные девочки, даже обвиняли меня в несправедливости.
Девочка слегка наклонила голову в знак согласия и была теперь похожа на умудренную опытом старушку. Вы притворялись также, как и я. Значит, ты все знаешь! – голосом триумфатора заявила мисс Вилкокс. – Я уже давно подозревала это. А теперь ты кое-что расскажешь или тебе придется искать себе другого покровителя. Матильда – это твое настоящее имя?
– Нет, мадам, – сказала девочка нахмурившись. Казалось, что она пытается сосредоточиться. Потом она глубоко вздохнула. – Это имя кажется мне очень знакомым, но это не мое имя.
– Я хочу узнать твое настоящее имя и фамилию. Не будешь ли ты так любезна назвать мне их? – сказала мисс Вилкокс. Она схватила девочку за плечи и встряхнула ее. Но ее жертва не испугалась и не вздрогнула. Казалось, что она уже давно ничего не боится.
– Вы уверены, что так будет лучше? – сказала Матильда, слегка пожав плечами. – Я вам все расскажу. Можете не беспокоиться.
Мисс Вилкокс отпустила ее. Однако она все еще не понимала, как ей следует вести себя с этой девочкой. Ей еще ни разу не приходилось сталкиваться с проявлением такого явного равнодушия.
– Кто твой отец? – требовательным голосом спросила она. – Только не пытайся убедить меня в том, что это тот мошенник, который привез тебя сюда.
– Нет, мадам, это не он, – сказала Матильда. Она заметила, что когда директриса покраснела от злости, то ее лицо стало такого же цвета, как ее волосы и бант. – Что касается моего отца, то, по правде говоря, я ничего о нем не знаю.
Такого мисс Вилкокс уже не могла стерпеть.
– Неужели у тебя совершенно нет стыда? – гневно спросила она.
– Почему же, есть. Но мне бывает стыдно только за то, что я сама совершила.
– Значит, ты ничего не боишься?
– Я уже ничего не боюсь, – сказала девочка, – и не потому, что поговорила с мистером Эллином.
– Мистер Эллин не сможет тебе помочь.
– Я знаю, мадам. Я говорила ему об этом.
Мисс Вилкокс уже начала побаиваться этого ее стоического сопротивления.
– Почему же тогда ты проявляешь такое упорство?
– Я поняла, что все бессмысленно. Мне уже больше нечего терять.
– Это мы еще посмотрим, – сказала мисс Вилкокс. – Оставайся здесь и никуда не уходи. Я скоро вернусь.
Глава 6
Она поспешила к своим сестрам. Сейчас этих трех женщин объединяла общая тайна, касающаяся их материальной выгоды, хотя каждая из них могла бы жить отдельно, иметь свою семью и заботиться о муже и детях. Разочарование и страх сплотили их крепче, чем любовь и взаимный интерес. Они ничем не могли укрепить свой союз. С годами, если, конечно же, по воле Провидения их жизнь к тому времени не улучшится, появятся чувства горечи и зависти, которые внесут свою лепту в их и без того непрочные сестринские отношения. В настоящее же время они объединились и выступали единым фронтом против всех несправедливостей этого мира. Они в любой момент были готовы осудить каждого, кто хоть чем-то попытается обидеть одну из них.
– Выпей чаю, – сказала мисс Люси. В этом суетливом существе странным образом сочетались такие качества, как заботливость и непомерная любознательность. – Иди сюда, здесь ты сможешь согреться, – добавила она. В комнате горел камин, поэтому было тепло и уютно.
– Какие новости? – спросила мисс Аделаида, усаживаясь удобнее на диване рядом со своей сестрой. – Что мистер Эллин рассказал об этой обманщице?
– Что он хотел бы, чтобы мы приютили ее у себя на рождественские праздники, – сказала мисс Мейбл. Из соображений осторожности, на случай, если кто-нибудь из малышек
подслушивает их разговор, она говорила по-французски. – Он снова отправился в путь для того, чтобы разузнать что-нибудь о ее прошлом.
– Неужели ему до сих пор ничего не удалось узнать? – резко спросила мисс Аделаида. – Ведь он разговаривал с нею целых полчаса.
– Он мне ничего не сказал, – крепко сжав свои тонкие губы, сказала мисс Мейбл. – Мистер Эллин предложил заплатить за ее содержание.
– Сколько? – требовательным голосом спросила мисс Аделаида.
