Половина астронавтов международной космической станции попытались перекрыть кислород в соседнем отсеке, но оттуда азбукой Морзе отстучали, что отключат отопление и вентиляцию. Консенсус был, таким образом, достигнут, но от очередного выхода в открытый Космос пришлось отказаться. Вопрос о том, какое впечатление произведет на лабораторных крыс линии Вистар вид Земли с орбиты и отразится ли это на их фертильности, оказался нерешенным, как и оставшееся неисправным заклинившееся устройство одной из камер внешнего обзора.
— Господи! Кого я вижу! — воскликнул старший офицер Силазийской Службы Умиротворения, приподнимаясь со своего кресла и протирая глаза. — Хлорис! Неужели органы чувств снабжают мой мозг ложной информацией?
— А! Мой старый визави, снова к барьеру?! — Раскрыв объятия, офицеры устремились друг к другу, и звук соприкосновения боевых орденов был подобен залпам орудий.
— Не ожидал столь скоро увидеть тебя здесь после выполнения такого сложного задания, — продолжил старший офицер, делая знак молодым коллегам, чтобы они быстрее организовали место для столь важного гостя. Свежеиспеченные офицеры и без того лезли из кожи вон, чтобы угодить вновь прибывшему, о котором в Академии СУ давно ходили легенды, а некоторые операции по умиротворению, блестяще им проведенные, успели войти в учебники.
— Да! Говоря честно, я и сам был готов к моральному фиаско и едва пересилил искушение прибегнуть к крайним аргументам, чтобы избежать наихудшего, но последняя идея, по-видимому от отчаяния пришедшая мне в голову, оказалась потрясающе эффективной.
— Хлорис! Ты найдешь в нас внимательнейших слушателей. Поверь, это лучшие офицеры последнего выпуска, и для них было бы страшной потерей не выслушать рассказ славного ветерана нашей службы. Располагайся удобнее и, если у тебя есть хоть немного времени, посвяти его не только удовлетворению потребности в животном насыщении, но и поучительной беседе.
— Папавер! Я всегда завидовал твоему умению убеждать, — с легким поклоном ответил гость, удобно размещаясь в покойном кресле. — Я столько лет мечтал пристроить свои кости в «Старой гавани», и потому нет ничего удивительного в том, что сразу после сдачи рапортов я оказался здесь.
— Хлорис, Хлорис. Сколько лет я мечтал проводить блестящие операции, а вместо этого я рассказываю о них курсантам. Какая злая насмешка судьбы. Эта старая травма, будь она проклята, привязала меня к Силазии так прочно, как не смогли бы это сделать самые надежные путы, — и Папавер на время замолчал, с легкой завистью наблюдая за тем, с каким завидным аппетитом поглощает нехитрую снедь, привычную с далеких курсантских времен, знаменитый гость.
— Ну, что же. Господа! Я готов удовлетворить ваше любопытство, — Хлорис Дротавер откинулся в кресле и окинул взором молодых офицеров, — смею надеяться, что мой скромный опыт, быть может, когда-нибудь вам пригодится.
Как вы, без сомнения, знаете, звездное население в рукавах Галактики значительно меньше, нежели в ее центре и ближайших окрестностях. Это приводит к тому, что плотность цивилизаций там на два порядка ниже, нежели в привычных нам условиях. В результате присущая всем мыслящим существам на ранних стадиях интеллектуального развития агрессивность как наследие жестокой межвидовой борьбы за выживание переходит в аутоагрессию. Ксенофобия, присущая многим цивилизациям до- и прекосмополитического этапа развития, доходит до крайних форм: расовой или религиозной ненависти, например, а развитие науки уже позволяет не просто добиться победы или полной гегемонии, но элементарно уничтожить все живое на подобных планетах. Если верить астроархеологам, а я не думаю, что эти данные претерпели значительные изменения, подобная точка зрения продолжает находить печальные материальные подтверждения.
Высшие цивилизации призваны оградить развивающихся собратьев, уберечь любую колыбель разума от саморазрушения. Потому в достославные времена и начала функционировать Высшая Академия Службы Умиротворения, и я с чувством глубокого удовлетворения вижу в вашем лице, сколь успешных результатов она способна достичь.
Молодые офицеры с почтительностью и благодарностью приподнялись со своих мест, едва слышно обмениваясь первыми впечатлениями о той изысканной форме, в которую облек свой рассказ знаменитый гость.
— Третья планета Sol в этом смысле объект уникальный и давно привлекает внимание ученых и офицеров нашей службы как классическая модель аутоагрессивного развития. Отсутствие на соседних звездах планетных семей и, стало быть, конкурирующих цивилизаций, делает эту расу чрезвычайно изолированной, не позволяя переключить бьющую через край энергию на покорение внешней силы или отражение возможного нашествия.
Вся история Sol-3 проникнута примерами жесточайших конфликтов, приводивших к уничтожению целых пластов культуры, вы, без сомнения, знаете об этом из курса истории первобытных сообществ, которую столь блестяще читал в наши курсантские времена незабвенный Кальци Гомопант. Впрочем, и новые времена почти ничего не изменили на этой планете. Вечные идеи панге-гемонии в последние столетия были облечены сначала в форму экспорта революции, что привело к страшной трагедии и гибели десятков миллионов живых разумных существ, а затем экспорта демократии, когда, руководствуясь собственными представлениями о добре и зле, развитые страны пытались навязать угодные им модели развития соседям.
Сто оборотов третьей планеты вокруг Sol назад, там было создано ядерное оружие и сразу испытано в боевой обстановке. Уникальность ситуации проявилась в том, что ядерное оружие было применено, когда это не диктовалось военной необходимостью и страной, которая называла себя образцом демократии — «правления народа» на одном из древних туземных наречий. Наши ученые по сию пору спорят о том, что следует считать началом цивилизации, отправным пунктом ее, так сказать. Кто-то настаивает, что исходной точкой можно считать систематическое применение огня или изготовление и использование относительно сложных орудий труда и предметов. По моему глубокому убеждению, и на примере Sol-3 я готов это доказать, истоки цивилизации следует видеть не в употреблении предметов, но скорее, в злоупотреблении ими…
Заметив недоверчивые улыбки и уловив легкий шепоток, гость немедленно развил свою мысль:
— Например, сотни лет члены некоего древнего племени составляли палки из бамбука, чтобы достать высоко расположенные фрукты. Это цивилизация? Зададите вопрос вы. Нет! Без всякого колебания отвечу я. Цивилизация — это когда в некое прекрасное утро один из индивидуумов вместо того, чтобы отправиться с палкой на добывание фруктов, огреет ею соседа, заставив того выполнять ненавистную работу и присваивая плоды чужого труда. Однако продолжим, мы невольно отвлеклись от основной темы, которая собрала нас здесь.
Через некоторое, самое непродолжительное время, когда крупные военные конфликты, казалось, отошли в далекое прошлое, благодаря «равновесию страха», ядерное оружие попало в руки откровенно нестабильных режимов, исповедующих религиозную «надидиологию». Местный мир раскололся на две половины, потенциал взаимоистребления был накоплен огромный, переключения на внешнюю экспансию не предвиделось, и обстановка начала медленно, но верно накаляться…
