Мирт повернулся к Аремису.
— Пойдем, — сказал он. — Худшее еще впереди.
Аремис вздохнул, не нуждаясь в пояснениях. Кайлех!
* * *
Короля они нашли в винных подвалах, напоминающих катакомбы и построенных в основании отдельно стоящего каменного здания. Спускаясь по высоким ступенькам в сырую темноту, Аремис вдыхал запах земли и специй, смешанный с ароматом дрожжей и дубовых бочек. Там было довольно прохладно, но не холодно, поскольку температура в подвалах круглый год поддерживалась на одинаковом уровне. Сводчатые потолки, тишина и покой создавали в подвалах атмосферу часовни. Здесь царило ощущение полной безопасности.
— Простите за беспокойство, ваше величество, — начал Мирт.
Король прервал беседу с управляющим винными подвалами и улыбнулся. В хорошем настроении, подумал Аремис. Очень жаль, придется его испортить.
— Фарроу, ты обязательно должен попробовать! — воскликнул Кайлех, указывая на бочки. — Это наше лучшее вино. — Король одобрительно хлопнул по спине управляющего, потом поднес к губам специальную чашу с длинной ручкой и сделал глоток. — Нектар! — с удовольствием произнес он.
— Ваше величество. — Мирт поклонился, а когда выпрямился, в рассеянном свете восковых свечей выражение его лица показалось таким печальным, что это не могло не привлечь внимания короля. Улыбка медленно сошла с лица монарха.
— Ты выглядишь так, словно наелся тухлого мяса, Мирт. Что случилось?
— Барши, ваше величество, — начал Мирт. Кайлех вернул чашу управляющему. — Ему стало плохо.
— Что? — Кайлех вопросительно посмотрел на Аремиса. — Фарроу, о чем это он?
Гренадинца удивило, что его вовлекают в разговор. Он хотел откашляться, но подумал, что это может быть сочтено за признак беспокойства, и заговорил быстро, стараясь не слишком отклоняться от правды.
— Мы отдыхали, ваше величество. Вернее, лошади отдыхали после скачки, у озера.
— Мы были на Круге, ваше величество, — вмешался Мирт.
Кайлех кивнул.
— Продолжай. — Он опять посмотрел на Аремиса.
— Я решил попить из ручья, а Мирт и Рашлин сидели на гальке. Рашлин ел и выглядел вполне здоровым. Мы обсуждали мои головные боли, и он подошел ко мне, чтобы передать маленькую бутылочку какой-то настойки, которая должна облегчить мои мучения. В этот момент нас отвлекли лошади. — Аремис решил, что с Кайлехом правда всегда лучше любого ее искаженного варианта.
— Дело в Галапеке, ваше величество, — сказал Мирт. — Что-то испугало его, мы не знаем, что именно. Рядом с ним никого не было.
— И? — Тяжелый взгляд зеленых глаз сверлил Аремиса.
— Ну, я подбежал помочь Мирту успокоить коня, все закончилось так же быстро, как и началась, возможно, его укусила пчела или что-то встревожило, не знаю. Когда мы повернулись к Рашлину, он лежал на земле. Похоже, с ним случился припадок.
— Припадок?
— Похоже на судороги, ваше величество, — предположил Мирт.
— Какое-то время он бился в судорогах, — пояснил Аремис, — а потом его скрючило. Я сразу же проверил пульс, он был в норме, но тем не менее Рашлин находился без сознания.
По лицу короля невозможно было понять, о чем он думает.
— Как долго это продолжалось?
— Не очень долго, — ответил Мирт. — Мы положили барши на коня и не медля ни минуты повезли сюда. — Произнося эти слова, он старался не смотреть на Аремиса. На самом деле они совсем не спешили попасть в крепость.
— Где он сейчас?
— По-моему, уже пришел в себя. Его перенесли в комнату и вызвали лекаря, — доложил Мирт.
— И вы не знаете, что это было? — спросил король, глядя поверх их голов.
Мирт пожал плечами и отрицательно покачал головой. Аремис же решил, что одного такого жеста королю мало.
— Может быть, у него в горле застрял кусочек сыра, — придумал на ходу гренадинец. — Мирт сказал, что пища была совершенно свежей, отравиться ею он никак не мог. А раньше Рашлин никогда не страдал от припадков? — с невинным видом спросил он.
— Похоже, он страдает от них сейчас, — угрюмо буркнул Кайлех. Беззаботное настроение покинуло короля, и теперь все говорило о надвигающейся буре. — Я схожу к нему. Понравился тебе Галапек, Фарроу?
Король так искусно перескакивал с одного предмета разговора на другой, что Аремис не успевал подготовиться к его вопросам.
— Он еще лучше, чем я ожидал. Спасибо, ваше величество. Необыкновенный конь. Надеюсь, вы позволите мне прокатиться на нем еще раз.
Король перевел взгляд на своего воина.
— Рад это слышать. Мирт, пойдешь со мной к барши. Фарроу…
— Да, ваше величество?
— С тобой мы увидимся позже. Завтра рано утром ты отправляешься в Моргравию.
* * *
Вернувшись в свою комнату со знакомым стражником у дверей, Аремис глубоко вздохнул от разочарования. Он не собирался бежать, и Кайлех, несомненно, это знал. Но ему показалось, король хотел напомнить, что он является пленником, и поэтому за его дверью постоянно стоял охранник.
— Это ненадолго, — еле слышно пробормотал Аремис, бросая флягу с водой в угол. Он с удовольствием отправился бы в Моргравию прямо сейчас, там вырваться на свободу будет проще. Ему нравились горцы. Он не отказался бы жить среди них в крепости и даже находил свое пребывание в Скалистых горах довольно приятным, но не считал себя чем-то обязанным ни королю, ни кому-то другому.
Его раздражало, что Кайлех мог быть как дружелюбным, так и деспотичным в течение одной минуты. Интересно, знал ли король, что он скорее готов помочь ему, чем Селимусу? Откровенно говоря, Аремис не мог обвинять Кайлеха в том, что тот продолжает его подозревать. Вряд ли он смог бы оставаться у власти, если бы доверял всем и каждому, особенно чужестранцу, появившемуся как гром среди ясного неба без более или менее внятных объяснений.
Мысли вернулись к Чаще. Это странное место, похоже, могло само принимать решения и сочло необходимым выкинуть его за пределы своих границ. Нет, о Чаще и ее магии он подумает в другой раз. Сейчас его больше всего интересовал Галапек и то, как помочь необыкновенному коню.
Аремис прокрутил в голове события сегодняшнего дня. Припадок Рашлина совпал по времени с моментом, когда заржал конь, в этом Аремис не сомневался. А это могло означать только одно — что-то одновременно повлияло на них обоих. Странно, в пределах видимости ничего, что могло бы воздействовать на них, не наблюдалось, потому что иначе нечто подобное случилось бы и с Миртом, и с ним самим. Нет, здесь что-то другое. Скорее всего коня привело в такое состояние воздействие магии. Может быть, между конем и безумным барши существует какая-то тайная связь?
Аремис задумался. Что, если сам Рашлин использовал колдовские чары в отношении коня? Вот и связь. А почему бы и нет? Вряд ли барши испытывает к коню какую-то особую привязанность, значит, это не личная связь. А если в этом замешаны магические способности Рашлина, которыми он воздействовал на животное, то почему он сам так отреагировал?
