— Съест, не съест, заколдует, не заколдует, превратит в лягушку, не превратит…
— Превращу в ужа, если опять обманешь, — рассмеялась Корина, глядя на жалкого людоеда. — Может быть, Сосенки находятся не за каменной стеной, а где-нибудь на полянке в лесу, а?
— Даю честное-пречестное слово! — обиженно воскликнул Людушка. — Не веришь, спроси Гая. Он живет в дупле дуба, милях в пяти отсюда. Ворон сам мне рассказывал про Сосенки, да так чудно, что я поначалу не поверил. Нет, ты поговори с Гаем, а потом обзывай меня обманщиком и другими обидными прозвищами. И за что? Только за то, что я хотел вчера тебя съесть. Просто смешно, честное слово!
— Ладно, ладно, посмотрим, — усмехнулась Корина. — Так где мне искать твоего знакомого ворона?
Людушка очень подробно рассказал, как пройти на поляну к старому дубу. При этом он отмахивался от тучи налетевших комаров и шумно чесался.
— Хорошо, можешь вылезать из рва, — снисходительно разрешила Корина. — Но в следующий раз подумай, прежде чем нападать с ножом и вилкой на какого-нибудь Жевуна или Мигуна. А вдруг он тоже окажется волшебником?
Людушка со страдальческим видом прижал руки к груди.
— Честное-пречестное слово, с сегодняшнего дня перехожу на одни пирожки да фрукты! — пылко сказал он. — Я даже ночью стишок сочинил об этом:
Приходи, не трусь, милашка,
Буду кушать не тебя, а кашку!
— Смотри у меня! — сурово погрозила ему пальцем Корина.
Наскоро перекусив фруктами, она вместе с Нарком вышла из замка и направилась к дороге из желтого кирпича. Волк заметно приободрился, покинув логово людоеда. Он ненадолго сбегал в чащу и вскоре вернулся, облизываясь с довольным видом. Друзья прошли по дороге из желтого кирпича несколько миль, пока не оказались у развилки. Налево, в редкий осинник, уходила проселочная дорога. Она была давно заброшенной и густо заросла травой.
Волк насторожился. Принюхавшись, он сказал:
— Что-то я не чую запаха Жевунов. Вдруг этот мерзкий людоед заманил нас в какое-нибудь болото, а то и куда похуже?
Корина огляделась и заметила в траве полусгнившую табличку. Девушка подняла дощечку и прочитала полустершуюся надпись: «Сосенки». И друзья без колебаний зашагали по проселку.
Пройдя мили три, они очутились на опушке леса. Впереди расстилалась большая равнина. Ее пересекали странные борозды — как будто по земле до самого горизонта прошлись несколько десятков плугов.
— А где же деревня? — удивленно спросила Корина, озираясь.
Деревни не было, но следы от нее остались: дорожки, части оград, колодцы…
— Пожар здесь, что ли, был? — недоуменно пробормотал Нарк, принюхиваясь. — Чем-то затхлым пахнет… фу, чем-то неживым…
Осмотревшись, девушка заметила на опушке большой дуб. Возле широкого дупла на корявой ветви сидел ворон и настороженно наблюдал за нежданными гостями.
Корина и волк подошли к дубу, и девушка помахала птице рукой.
— Здравствуй. Тебя зовут Гай, верно?
— Может, и так. А может, и нет, — после долгой паузы ответил ворон.
Нарк даже подпрыгнул от возмущения.
— Эй, ты, чучело в перьях, разговаривай с хозяйкой вежливо! — рявкнул он, выразительно щелкнув зубами. — Мы ищем Сосенки — деревня здесь такая когда-то была.
— Что ж, ищите на здоровье, — спокойно ответил ворон и направился к дуплу, чуть раскачиваясь на ходу.
Корина нахмурилась и зло топнула ногой.
— Стой, наглая птица! — крикнула она. — Иначе я сожгу тебя вместе с дубом!
Ворон обернулся и внимательно посмотрел на девушку.
— Выходит, ты волшебница Корина? — каркнул он. — Слыхал, слыхал про тебя от сорок, всякое слыхал: плохое и хорошее. Если эти балаболки не врут, то ты действительно можешь сжечь старый дуб и меня заодно. Но ты ведь не за этим сюда пришла?
Корина с трудом взяла себя в руки и натянуто улыбнулась.
— Верно, не за этим, — сказала она. — Говорят, на этой опушке находилась родная деревня Железного Дровосека. А еще я слышала, что у него здесь осталась невеста.
Ворон долго молчал, неспешно чистя клювом черные глянцевые перья, а затем нехотя ответил:
— Помню, помню этого сорванца… В юности его звали Гудом Керли, и он был заводилой среди местных мальчишек. Потом он подрос и стал хорошим дровосеком, лучшим на всю округу. И невеста у него была, Весой ее звали — не девушка, а загляденье. Но это давняя история. Неужто Гингема тебе ее не рассказывала?
— Нет, она не любила вспоминать о своих злодеяниях, — ответила девушка. — Наверное, поэтому я и не стала злой колдуньей. Наоборот, мне хочется творить добро, много добра! Вот я и подумала: почему бы мне не загладить ту рану, что Гингема нанесла бедной Весе? Вскоре я собираюсь навестить Дровосека в Фиолетовой стране и хотела бы прийти с весточкой от его бывшей невесты.
Ворон не сводил с Корины проницательного взгляда. Но девушка выглядела совершенно искренней, и старый ворон поверил ей.
— Хорошо, если в душе у тебя есть место добру, — ответил он. — Злые колдуньи много вреда принесли и нам, птицам, и Жевунам. А добра мы толком ни от кого и не видели. Значит, ты ищешь Весу? Много лет я не видел эту несчастную женщину… Не знаю даже, жива ли. Да и Сосенок-то я давным-давно не видел. Ушли они отсюда и словно в омут канули.
— Как ушли? — удивилась Корина.
— Очень просто — ножками, — спокойно пояснил ворон.
Нарк вновь клацнул зубами.
— Ты с нами шутки не шути! — грозно рявкнул он. — Говори, как дело было, не то мигом хвост повыщиплю!
Ворон насмешливо взглянул на него.
— Никогда не видел летающих волков, — сказал он. — Впрочем, и шагающих домов мне тоже видеть не приходилось… А было это так. Лет тридцать назад появились в окрестностях Сосенок какие-то странные существа в темных плащах. То ли люди, то ли звери, не поймешь… По вечерам они стали наведываться в деревню да расспрашивать Жевунов про всякие разности. Больше всего они интересовались Гудом Керли — мол, остались ли у него родственники, жива ли его невеста и прочее. А в Сосенках народ не из робкого десятка: считай, каждый второй мужчина либо кузнец, либо лесоруб. Не понравились им непрошеные гости, и как-то вечером сельчане встретили их топорами да молотами. Существа в плащах разбежались кто куда. А на следующее утро двери и окна в деревне словно бы сами собой захлопнулись, так что выйти наружу никто не смог. Затем дома приподнялись, и под ними словно из земли выросли какие-то чудные лапы, и Сосенки сдвинулись с места! Видите борозды, что идут через равнину? Вот тем-то путем Сосенки и ушли вместе со всеми жителями. Сам бы не поверил, если бы не видел своими глазами!
