Книга Схизматрица - Брюс Стерлинг

Линдсей сунул ее в карман и снова поднял взгляд. Убийца исчез. На его месте устроился какой-то бродяга в таком же, как у Линдсея, серовато-коричневом комбинезоне. Он был тяжелее убийцы и волосы имел светлые. Человек равнодушно посматривал на Линдсея.

Линдсей потянулся было его потрогать, но передумал прежде, чем тот успел что-либо заметить.

Зажглись огни, и на сцену вывалили танцоры. «Пузырь» содрогнулся от воплей энтузиазма. Линдсей поплыл вдоль стены, огибая ноги в петлях и руки, цепляющиеся за рукояти. Так он добрался до шлюза.

Взяв один из платных самолетиков, Линдсей поспешил в Гейша-Банк.

Там было пусто, но кредитная карточка открыла ему вход. Великаны-охранники, узнав его, поклонились. Поразмыслив, Линдсей понял, что сказать ему нечего. Да и что тут скажешь? Убейте меня, когда увидите в другой раз?

Птички лучше всего ловятся на зеркало…

Дверная завеса из бус яритэ его защитит. Кицунэ объяснила, как ею управлять изнутри. Даже если убийца ухитрится не угодить в ловушки, изнутри можно убить его высоковольтным разрядом либо острыми стрелками.

Бесшумно миновав занавесь, Линдсей вощел в покои яритэ. Включил видео и вставил в него кассету.

На экране появился образ из далекого прошлого — лучший его друг и человек, покушавшийся на его жизнь. Филип Хури Константин.

— Привет, кузен, — сказал он.

Словцо было взято из аристократического сленга Республики. Но Константин был плебеем. К тому же Линдсей ни разу еще не слышал, чтобы в одно-единственное слово вкладывали столько ненависти.

— Я взял на себя смелость связаться с тобой в ссылке. — Константин выглядел пьяным. Говорил он как-то слишком отчетливо. Круглый ворот старинного костюма открывал потную, загорелую шею. — Некоторые из моих друзей-шейперов разделяют мой интерес к твоей карьере. Они не называют своих агентов убийцами. Шейперы зовут их антибиотиками. Они работали здесь. Одна-другая «естественная смерть» в стане противника снимает множество лишних проблем. Мой трюк с мотыльками — просто детство. Сложно и ненадежно. Однако и он сработал неплохо. Время идет, кузен. За пять месяцев положение сильно изменилось. Провалилась, например, механистская осада. Если шейперов сдавить, просочатся меж пальцев. Победить их нельзя. Это самое мы еще мальчишками друг другу говорили. Верно, Абеляр? Когда будущее наше было столь светлым, что мы аж ослепляли друг друга… Еще до того, как узнали вкус крови… Шейперы нужны Республике. Колония гниет. Без бионаук ей не жить. Это понимают даже радикальные старцы. Кстати, кузен, мы ведь никогда с ними толком не говорили. Ты не давал — слишком уж ненавидел их. Теперь понятно, почему. Они похожи на тебя, Абеляр. Они в некотором роде твое зеркальное отражение. Сейчас ты знаешь, как это потрясает — столкнуться с таким. — Константин, осклабившись, пригладил ладошкой свои курчавые волосы. — Но я говорил с ними. И договорился. У нас — переворот. Рекомендательный Совет распущен. Власть принадлежит Исполнительному Комитету Выживания Нации. То есть мне и некоторым нашим друзьям — презервационистам. Мы были правы: смерть Веры многое здесь изменила. Теперь у презервационистов есть собственная мученица. Они полны непреклонной решимости. Радикальные старцы уходят. Эмигрируют в механистские картели, где им самое место. Расходы оплатят аристократы. За тобой, кузен, последовали многие: Линдсей, Тайлеры, Келланды, Моррисеи — вся эта хилая аристократия. Политические беженцы. Среди них и твоя жена. Их сдавило между шейперами-детьми и механистами-дедами — и выбросило на свалку. Все они — твои. Я хочу, чтобы ты тут привел все в порядок. Если не желаешь, вернись к моему посланнику. Он все уладит. — Константин улыбнулся, обнажив ровные, мелкие зубы. — Из этой игры выходят только через смерть. И ты и Вера — отлично это понимали. Теперь я — король, а ты — пешка.

Линдсей выключил видео.

Он был сокрушен. «Пузырь Кабуки», раздувшийся до гротескной твердости, — вот его амбиции, которым суждено было лопнуть.

Теперь он попался. Беженцы из Республики его разоблачат. Блестящий обман рассыплется в пыль, оставив его голым и беззащитным, Кицунэ узнает, что ее любовник-шейпер — простой человечишка.

Придется бежать. Этот мир нужно оставить немедля. Времени на раздумья не осталось.

Сознание его металось в клетке. Жить здесь под контролем Константина, подчиняясь его приказам и выполняя его распоряжения, — об этом нечего даже думать.

Снаружи ждет убийца, укравший его облик. Новая встреча с ним — смерть. Но если исчезнуть сию минуту, можно от него оторваться. Значит, пираты.

Линдсей потер посиневшее запястье. Из глубин сознания медленно вздымалась вскипающая ярость, злость на шейперов, на их сокрушительную изобретательность в борьбе за жизнь. Их борьба оставляет после себя чудовищ. Убийцу, который ждет снаружи. Константина. Его самого.

Константин был младше Линдсея. Он доверял Линдсею, смотрел на него снизу вверх. Но, вернувшись с Совета Колец на каникулы, Линдсей с болью понял, насколько шейперы его переделали. И это он сам отправил Константина в их руки. Как всегда, нашел веские доводы «за», и мастерство Константина действительно пригодилось всем, но сам-то Линдсей понимал, что сделал это только ради себя самого, просто чтобы не остаться за оградой полного одиночества.

Константин всегда был амбициозен, и он, Линдсей, пока меж ними было доверие, заменил это доверие исхищренностью и обманом. Раньше их соединяли идеалы — теперь соединяет убийство.

Линдсей ощутил какое-то уродливое родство между собой и убийцей. Тренировали и обучали их, судя по всему, одинаково. Ненависть к самому себе заставляла его еще больше трепетать перед боевиком.

Он украл лицо Линдсея… Во внезапной вспышке интуиции Линдсей понял, как обратить силу убийцы против него же самого.

Нужно просто поменяться местами. Он, Линдсей, совершит какое-нибудь ужасное преступление, а вина падет на наемника.

Преступление это необходимо Кицунэ. Пусть же оно будет ей прощальным подарком. Посланием, понятным лишь ей одной. Он даст ей свободу, а счет оплатит враг.

Открыв кейс, он выбросил из него кипу акций. Затем, отодвинув панель пола, взглянул на тело старухи яритэ, обнаженное, возлежащее на сморщенном гидравлическом ложе. Он оглядел комнату в поисках чего-либо режущего…