— Ну давай хоть по маленькой! Трубы же горят… Разлили. Выпили. Заели шашлыками. Кабанчик крякнул одобрительно, залез в боковой карман куртки, достал расческу и стал причесываться, очевидно, рассудив, что приведение в порядок лагеря надо начинать с себя. Затем извлек на свет пачку «Примы», измятую как портянка, отыскал не сломанную сигарету и долго чиркал спичками, громко чертыхаясь всякий раз, когда творение кировчан шипело и плевалось, прежде чем зажечься и погаснуть.
— Возьми зажигалку, — посоветовал я.
— Издеваешься?
— И не думал. Ты забыл? Вчера же сам плиту в машине «Зиппой» поджигал.
— Плиту? В машине? Я? — Кабанчик недоверчиво уставился на меня, потом на злосчастный коробок. — Ты чего плетешь! Откуда у меня «Зиппо»? Она две моих месячных зарплаты стоит.
Теперь рассердился уже я.
— Не знаю, сколько месячных она стоит, — процедил я сквозь зубы, — но я сам вчера видел. Посмотри в кармане.
Тут очередная спичка вдруг зажглась, чем Кабанчик поспешил воспользоваться, а в голове у меня родилась и теперь тыкалась носом в поисках выхода одна странная мысль.
Куртка на Кабанчике была, как я уже упоминал, коротенькой «косухой» рокера, карманы у нее были — только-только чтоб ладоням поместиться. Между тем вчера (я видел сам) Кабанчик запихал в один из них булыжник с островка, а после доставал оттуда — раз за разом — то складной стакан, то нож, то зажигалку, а сейчас вот выволок расческу. Расческа была большая, массажная, с ручкой. После прошлогодней истории с бабушками я уже ничему не удивлялся, но сейчас спина у меня начала холодеть.
— Кабан, — позвал я с интонациями озадаченного Горлума.
— А? — встрепенулся тот.
— Что у тебя в карманах?!
— В карманах? Я не знаю. Что там может быть? Бечевка или пусто. А чего?
— Ты камень подобрал вчера. Куда положил?
— Вот сюда… — Серега сунул руку в тот карман, куда чуть раньше положил расческу, нашарил что-то там внутри, переменился в лице и вытащил наружу… зажигалку. Ту самую. «Зиппо».
Вытащил и обалдело на нее уставился.
— Она? — спросил он.
Я сглотнул. В горле у меня все пересохло, и причиной тому был не только сушняк.
— Она-то она, — признал я. — Только это не того… не зажигалка.
— Почему? — Кабан откинул крышечку и крутанул колесико; вспыхнул язычок бензинового пламени. — Вон, работает…
— Ты только что расческу доставал. Зеленую такую. Помнишь?
— Ну, доставал.
— Куда положил?
Теперь и до Сереги стала помаленьку доходить вся необычность ситуации. Он вывернул карман, но не нашел там ни вчерашнего булыжника, ни сегодняшней расчески. И вообще ничего не нашел, даже дырки, только крошки хлеба вперемешку с табаком.
В других карманах тоже оказалось пусто.
— Бред какой-то, — признал он. — А я ее точно доставал?
— Посмотрись в зеркало.
— А точно оттуда?
— Да точно, точно.
— Ну, тогда я не знаю… — Серега снова щелкнул зажигалкой и уставился на огонек.
— Знаешь, что? — Я встал. — Давай проведем эксперимент. Положи ее обратно и попробуй вытащить что-нибудь другое.
— Что?
— Не знаю что, — меня уже несло. — Что хочешь! Расческу, ножик… что угодно. Давай.
Кабан послушно опустил зажигалку обратно в карман, с минуту посидел, сосредотачиваясь, и полез туда опять.
Признаться, я не ожидал, что у него получится, но когда и впрямь ничего особенного не произошло, упал духом — к моему великому разочарованию зажигалка осталась зажигалкой.
— Вот видишь, — наставительно сказал Кабан. — Ты что-то перепутал. Наверное, ее мне Баев подарил. Или Боев…
Однако было поздно — мною уже владел демон испытания. Мысли теснились в голове.
— Попробуем еще раз, — скомандовал я. — Сосредоточься. На счет «три». Вытаскивай. Раз… Два… Три!
Кабанчик вздохнул с видом «что взять с дурака», полез в карман и вынул… зажигалку.
Я зажмурился и с силой потер виски. Во рту был привкус медной пуговицы. Голова кружилась.
— Что-то тут не так, — признал я.
— Брось дурачиться. Пошли лучше дров наберем — холодно.
— Нет, погоди. Ты просто не можешь расслабиться. Наверное, это потому, что ты вчера был пьяный, а сегодня… Сидеть! — рявкнул я, заметив, что Кабанчик сунул зажигалку в карман и вознамерился отправиться по своим делам. — Ну-ка передай мне бутылку…
Я набулькал полстакана, для чистоты эксперимента причастился сам из горлышка и протянул Кабанчику.
— Пей.
Тот было заартачился, но я оказался настойчивей. Первый стакан пошел тяжело, дальше было легче. После каждой новой порции мы выжидали минут пять, после чего повторяли эксперимент. Серега лез в карман и с тупым упорством раз за разом доставал оттуда зажигалку. Это я теперь понимаю, что он подсознательно просто не желал с ней расставаться — кому охота, скажите на милость, променять элитную бензиновую «Зиппо» на какую-то дурацкую расческу, пускай даже массажную? После четвертого или пятого «дринка» я уже и сам не верил в успех. Мы разговорились. И вдруг Кабан, о чем-то заболтавшись, совершенно машинально влез в карман и вытащил — о, нет, не зажигалку — вытащил он авторучку. Но это дела не меняло — результат был достигнут. Он повертел ее в руках, нажал на кнопку и только потом сообразил, что произошло.
Мы оба замерли, не веря своим глазам, и с минуту сидели неподвижно.
— Сработало! — завопил я и вскочил, опрокинув бутылку. — Давай еще раз!
Дальше все пошло как по маслу. Серега прятал получившийся предмет в карман и после, по моему велению, по своему хотению доставал оттуда что-нибудь другое. Мы даже не пытались подыскать какого-либо объяснения происходящему. Воодушевленные удачей, мы просто пропускали стакан за стаканом, и странный камень, подобранный вчера на острове Кабанчиком, свободно превращался у него в кармане во что угодно, приблизительно подходящее по массе и объему. Я тоже попробовал, но у меня ничего не получилось, сколько я ни пытался. А Серега без усилий доставал какие-то стаканы, ложки, зажигалку, перочинные ножи и, разумеется, расчески.
Я всегда подозревал, что Кабан по пьяни становится как бы немножко экстрасенсом. Сейчас эти предположения подтверждались. Впрочем, были и неудачи. Например, наручные часы, которые он «сотворил» подобным образом, наотрез отказались идти.
— Это потому, что я не знаю, как устроены часы, — сказал Серега, пряча их в карман. — Про ложку знаю, как устроена, про ножик тоже. И про зажигалку знаю. Про часы — не знаю…
— Стоп, — наконец сказал я, поймав себя на том, что откупориваю уже третью бутылку. Выпили мы с Кабаном уже порядочно, первый восторг от открытия прошел, пора было остановиться и подумать. — Стоп-стоп… А чего это он так во все превращается? Откуда он вообще тут взялся? Он один такой? Или…
