Кристина так обрадовалась этим словам, что даже покраснела.
— Спасибо, что веришь в меня, — пробормотала она, ставя на прозрачную верхнюю полку тележки тарелку с печеньем. — Это мне поможет.
— Непременно как-нибудь приеду к тебе подстричься, — сказал Ральф. — Если понравится, стану твоим постоянным клиентом.
— Буду рада, — смеясь, ответила Кристина.
— Конечно, понравится, — заявил, повернувшись к приятелю, Фредерик. — Я вот уверен, что к другому мастеру больше в жизни не обращусь. И хотел бы стать самым первым клиентом этого заведения. Лет через пять, когда оно разрастется до невероятных размеров и займет ведущее место среди нью-йоркских салонов красоты, на меня будут указывать в толпе пальцем: смотрите, мол, вот этот везунчик!
Кристина залилась веселым смехом. Как же спокойно легко и счастливо ей было в присутствии чудного Фредерика Хейворда! Она на миг представила себе, что взяла бы в тот день такси или чуть раньше зашла в метро и не столкнулась бы, мчась к поезду, с бывшим одноклассником. По рукам от неприятного чувства побежали мурашки.
— Прошу. — Она поставила на стол-тележку чашки и, подкатив к нему второе кресло, тоже села.
Фредерик сделал глоток кофе, взял печенье и откусил первый кусочек.
— Мм! Как вкусно! Где покупаешь?
Кристина широко улыбнулась.
— Нигде. Сама пеку.
— Серьезно? — Фредерик округлил глаза, а Ральф, взглянув на Кристину с нескрываемым любопытством, тоже взял и попробовал печенье.
— Ты смотри! — воскликнул он. — В самом деле вкусно! Вот бы и моя Синди научилась так готовить — на руках бы ее носил!
Кристина засмеялась.
— В наши дни уметь готовить не модно и не удобно, — задумчиво произнес Фредерик. — Куда проще прийти в ресторан или купить чизбургеров, даже не выходя из машины. — Он многозначительно посмотрел на Кристину. — Такие, как ты, теперь редкость.
Она смущенно взмахнула рукой.
— Перестань. И потом не так уж часто я готовлю, а у этого печенья совсем простой рецепт.
— Может, дашь? — спросил Ральф, беря с тарелки еще одно печенье. — Или это секрет?
Кристина пожала плечами.
— Какие тут могут быть секреты? Конечно, дам. Напишу и пришлю по электронной почте. Вместе с телефонами и названием салона.
— Буду ждать. — Ральф достал из кармана рубашки и протянул ей визитную карточку. Потом взглянул на часы. — Я, если помощь больше не требуется, побегу, вы уж простите. — Он поднялся.
— Может, еще кофе? — предложила Кристина.
Ральф засунул в рот остатки печенья, взял еще одно и покачал головой.
— Нет, поеду к жене. К восьми нас ждут в гости.
— А я, если можно, выпью еще чашечку. — Фредерик взглянул на друга. — Не обидишься, если я не повезу тебя домой?
Ральф замахал руками.
— Без проблем! Конечно, не обижусь. Поймаю такси. Спасибо, Кристина!
— Это тебе спасибо. Было очень приятно познакомиться.
— И мне. Жду письма! — Ральф вскинул руку с поднятым указательным пальцем, озорно улыбнулся и на прощание пожал Кристине руку.
Когда он ушел, она налила Фредерику и себе еще кофе. Находиться в салоне с ним наедине, да еще вечером, когда на улице уже темнело, было несколько неловко и в то же время ужасно приятно.
— Хороший у тебя друг, — сказала она, стараясь казаться спокойной.
— Да, — согласился Фредерик. — Веселый, отзывчивый, порядочный. — Он замолчал, о чем-то задумываясь. Кристина села на прежнее место, радуясь, что держится неплохо и не конфузится, и отпила из чашки немного кофе. — Я не звонил тебе все эти дни… — негромко произнес Фредерик, тоже беря чашку, но не поднося ее к губам.
Кристина моргнула. Что было отвечать? Да, он не звонил, и временами она подумывала, ему уже нет до нее дела, но тут же говорила себе: не будь столь самолюбивой. У него свои дела, работа. Когда освободится, непременно позвонит.
— Но каждый день собирался, — продолжал Фредерик. — Поверь.
Кристина улыбнулась, пожимая плечами.
— Конечно, я тебе верю. Но почему ты все это говоришь? Ты не обязан был мне звонить, и потом мы только в прошлую субботу виделись.
Фредерик грустно усмехнулся.
— У меня такое чувство, что с той субботы минула целая вечность. — Он кашлянул, маскируя неловкость. — Знаешь, я каждый день, начиная с воскресенья, брал трубку, наполовину набирал твой номер и нажимал на кнопку отмены.
Кристина вспомнила, как сама звонила ему в первый раз, и внутренне улыбнулась. От его слов у нее голова шла кругом. Было страшно и поверить в счастье, и спугнуть его.
— Когда ты сказала, что у тебя есть друг, я сразу решил: не имею и малейшего права на что-то надеяться. А потом подумал: раз у вас проблемы, раз вы, хоть и живете вместе, но редко видитесь и даже выходные не проводите вместе, то, может… — Он снова замолчал, качая головой.
Кристина смотрела на него, замерев от счастья. Выражение ее лица наверняка сделалось глупым, что-либо определить по нему было явно сложно. Фредерик поднял потемневшие глаза и продолжительно на нее посмотрел.
— Наверное, я выгляжу комично. — Он нервно засмеялся. — И зря завел этот разговор… Тем более что…
Кристина, повинуясь внезапному порыву, наклонилась и взяла его за руку.
— Что ты… совсем не комично. И вовсе не зря. Мне кажется, это я смотрюсь нелепо. — У нее снова покраснели щеки, и она потупила взгляд. — В душе неразбериха чувств, боюсь выразить их… И не выразить…
— Кристина, — ласково прошептал Фредерик, сжимая ее руку. — Ты восхитительна…
Помолчали. Кристина смотрела на ручку кресла, в котором сидела, слушала дыхание Фредерика и думала о том, что порвет отношения с Оливером, как только он явится.
— Я очень рад, что в тот день ты чуть не сбила меня с ног, — сказал Фредерик, осторожно поглаживая ее палец. — И что у меня как раз в это время сломалась машина. А я еще злился, представляя, что несколько дней буду вынужден ездить в метро. Как удивительно все в жизни устроено.
Кристина взглянула на него, и оба рассмеялись. С ее сердца будто свалился камень, и вмиг прошло все смущение.
— С Оливером у нас действительно все лучшее осталось позади, — призналась Кристина, вдруг почувствовав, что может доверить этому человеку даже самое сокровенное. — Я уже попыталась серьезно с ним поговорить, он запаниковал, но на следующий же день уехал в странную поездку. — Она устало вздохнула. — В последнее время меня не покидает ощущение, что он не говорит мне ни единого слова правды. Я так больше не могу и намерена возобновить разговор при первом же удобном случае.
— Расходиться очень тяжело, но порой только так можно спасти положение, — со всей серьезностью сказал Фредерик. — Я, конечно, был бы на седьмом небе от радости, если бы в один прекрасный день ты стала свободной. Но, пожалуйста, все как следует взвесь, прежде чем делать решительный шаг. Для меня очень важно, чтобы ты была счастлива.
