Книга Не гони лошадей - Светлана Алешина

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51

Заглянула в блокнот, чтобы уточнить, кто ведет дело, фамилия следователя была мне незнакома. Я набрала номер, записанный напротив фамилии следователя.

— Добрый день, могу ли я поговорить с Родионом Дмитриевичем Горных? — спросила я.

— Слушаю вас внимательно, — ответил мне приятный мужской голос.

Воображение уже нарисовало этакого киношного красавчика-супермена, героя-следователя.

— Я главный редактор газеты «Свидетель», Ольга Юрьевна Бойкова. Хотелось бы узнать, как идет следствие об убийстве Карташева, профессора университета. Можно я подъеду и задам вам пару вопросов? Ведь читателей нашей газеты интересует ход следствия.

Родион Дмитриевич помедлил с ответом, вероятно, он боролся с желанием послать меня подальше, наконец я услышала:

— Подъезжайте сегодня, часа через два, я вам выпишу пропуск.

— Благодарю вас, приятно в лице стража порядка встретить такую любезность и понимание, — подсластила я пилюлю.

Роман Дмитриевич никак не отреагировал на мои попытки установить контакт, сухо попрощался и положил трубку.

Дверь моего кабинета скрипнула, и на пороге появился Кряжимский, я скосила глаза на часы: восемь сорок пять.

— Как вы тут вчера без меня? — спросила я Сергея Ивановича.

— Все нормально, звонки записаны, посетители учтены. Вчера опять приходила дама, разыскивающая свою собачку. Ее из милиции направили к нам, они там розыском пропавших животных не занимаются. Мы убедили ее нанять частного сыщика и даже дали адрес. Надеюсь, она больше не вернется.

Фу! Хорошо, что меня вчера не оказалось на месте, выслушивать эту странную, мягко говоря, женщину у меня просто не хватило бы терпения. За пятнадцать минут Сергей Иванович дал мне полный отчет о событиях прошедшего дня, о том, как идут дела в типографии, и удалился.

Как всегда, с сигналом точного времени на пороге редакции появился Виктор, он молча кивнул мне, одобрительно покачал головой, разглядывая Маринкино фото в рамочке, и удалился в свою фотолабораторию.

Ромка и Марина появились одновременно. Марина — мрачнее тучи, Роман — счастливый и улыбающийся.

Новая прическа была к лицу нашей секретарше, делала ее романтичный облик еще более загадочным. Только вот лицо с этой прической не гармонировало. Маринка была мрачнее тучи, на бледном лице отразились следы бессонной ночи, глаза покраснели, нос припух.

— Рома, можно тебя на минуточку, — позвала я парня, намереваясь узнать, когда звонил Капралов. Выслушивать сейчас стенания подруги я была не готова.

— Рома, когда звонил этот товарищ? — спросила я, потряхивая перед его носом запиской.

— Не помню, — честно признался он, подняв на меня свои честные глаза. — Но не вчера, это точно. Вчерашние звонки я записывал на розовеньких листочках, а этот — желтый.

— Роман, почему ты не приклеил его на доску объявлений? Сколько раз я просила: все, что касается звонков, крепить сюда.

Я подвела Ромку к небольшой доске, висящей на стене, на нее мы крепили важные сообщения и послания друг другу, а также сотрудники, страдающие забывчивостью, оставляли записи-памятки для себя. Бумажки типа: «С. И., визит к врачу, четверг, 17.00», или «О. Ю. — позвонить родителям по поводу дня рождения мамы», и прочее, и прочее. Каждую неделю мы очищали доску, а потом наклеивали новые объявления. Очень удобно и просто, если не забывать о ее существовании.

Ромка с обиженным видом, но все же сознавая, что не прав, начал возмущенно отмазываться:

— Подумаешь, забыл. Главное, что я записал и на стол положил. Между прочим, это не мои обязанности — на телефонные звонки отвечать.

Это он так, просто повредничал, на самом деле он всегда с удовольствием подменял Маринку.

— Ладно, — махнув рукой, я отпустила Рому, в принципе он был прав. — Позови мне Марину, пожалуйста.

— Марина, к шефу с вещами, — услышала я за дверью голос Ромки. — На ковер!

Марина тихо, с видом приговоренной к смерти, вошла в кабинет. От взгляда на ее унылую физиономию у меня аж зубы заныли.

— Марина, тебе не кажется, что пора брать себя в руки. Тебе, слава богу, не пятнадцать лет…

— Са-а-аша пропал, — вдруг во весь голос по-бабьи зарыдала Марина.

— Ты чего, Марина, успокойся, — произнесла я, быстро прикрывая дверь в кабинет. Хотя Маринкин рев был слышен и сквозь тонкие стены редакции.

— Я домой пришла, там запи-ииска… — рыдая, протянула она мне мокрый от слез листочек бумаги.

Твердым мужским почерком было написано: «Детка, я на время должен залечь на дно. Не хочу подвергать тебя опасности. Как только все утрясется, я дам тебе знать. Если кто-нибудь будет спрашивать обо мне, ты ничего не знаешь. Люблю. Целую».

— Ну и что ты ревешь? — спросила я, закуривая. — Все в порядке, он тебя любит и целует. Настоящий мужик, не хочет втягивать любимую девушку в свои разборки. Через пару дней объявится, и все наладится.

— Оля, его убьют, понимаешь, его же убьют! Надо в милицию обратиться. Надо что-то делать… Ему надо помочь, — рыдала Марина, не внимая доводам разума.

Я налила воды и подала истерично рыдающей Марине.

— Ну рассуди сама, с чем ты пойдешь в милицию? — поинтересовалась я. — С этой запиской? Извини, скорее ты ему навредишь. Уж больно слова тут… криминальные: «залечь на дно», «меня не знаешь». И что ты скажешь? Ах, моему любимому угрожают, у него неприятности, злые дяденьки на него наезжают. Знаешь, что тебе ответят: «Пусть придет сам и все расскажет». А может, сразу же пошлют тебя, попросят всякой ерундой от работы не отвлекать. Успокойся, все образуется. Иди умойся, приведи себя в порядок. Причесочка, между прочим, миленькая, как называется? — переводя разговор в другое русло, спросила я.

Маринка перестала всхлипывать и подошла к зеркалу, поправляя волосы:

— «Весенний каприз» — мы ее по каталогу выбрали, новинка сезона.

«Вот это уже больше похоже на прежнюю Маринку», — подумала я, когда она покинула мой кабинет. Голова у меня гудела, и это только начало рабочего дня. Может, сегодня понедельник? Я на всякий случай взглянула на календарь, нет. Не понедельник. Я быстренько оставила задания всем своим сотрудникам и отправилась к следователю.

Родион Дмитриевич Горных сдержал свое слово и не забыл выписать мне пропуск. Я поднялась в кабинет следователя. У меня есть своеобразная примета-игра — представлять по голосу внешний вид человека. Если портрет похож на оригинал, значит, мы найдем общий язык и понимание. А вот если нет…

Я постучалась в дверь и подождала секунду.

— Да, — послышался голос Горных, — войдите.

— Добрый день, — проговорила я, решительным шагом входя в кабинет.

Нужно честно признаться, что мое воображение сыграло со мной плохую шутку. Горных не был похож ни на своего воображаемого прототипа, ни на всех моих знакомых следователей. Родион Дмитриевич скорее походил на успешного молодого предпринимателя или банковского служащего. Приятная внешность, хороший костюм и обаятельная улыбка. Скорее всего она предназначалась прессе и мне персонально как симпатичной женщине. Не думаю, что с подследственными Роман Дмитриевич так же улыбчив. Впечатление мягкого человека Горных у меня не вызывал, скорее — наоборот.

Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51