– Противные дети, ненавижу детей, – сказала кукла.
– Что-то они сегодня совсем распоясались.
Марина с испугом поглядела на грязное стекло.
Но снова по ту сторону стены все стихло. Кукольник своими выпученными глазами молча и настороженно смотрел на окно.
– Так, что за адреса? – напомнил Сергей.
– Не давай ему, – сказала кукла, повернув голову к кукольнику. – Ему же лучше будет.
– Слышал? – сказал кукольник.
– Хуже будет им, когда я до них, что характерно, доберусь.
Но тут, словно в ответ на слова Сергея, за стенами котельной завизжали и забили по стенам; где-то в большом помещении, где стояли котлы, зазвенело разбитое стекло, несколько комьев грязи влетели в котельную.
– Да что же это… – досадливо проговорил кукольник. – Это уж они чересчур разыгрались.
Он повернулся, собираясь выйти из помещения.
– Нет, подождите, – остановил его Сергей, вставая с кровати. – Сначала адреса.
Из другого помещения доносился визг и шум, грохотали по окнам… Кукольник, не обращая внимания на слова Сергея, сделал шаг в котельную. Но Сергей положил ему руку на плечо и сильным решительным движением повернул к себе. Кукольник попробовал вырваться, но не тут-то было – сладить с Сергеем оказалось непросто.
– Адреса!.. – сквозь зубы процедил Сергей с каким-то особенным выражением, отчего у Ильи по спине поползли мурашки.
– Ладно, – сдался кукольник. – Пиши, только быстро. Хорошо, у меня память хорошая, все адреса помню.
Марина протянула лист бумаги и ручку.
– Эти люди были свидетелями по тем двум убийствам, и все трое переменили свои показания, после чего Верочку обвинили. Не дождавшись пересмотра дела, она сошла с ума. Больше я ничего не знаю. Ну давай, пиши быстро…
Кукольник ежесекундно оборачивался в котельную, откуда слышался шум и вопли, как будто кто-то пытался не допустить, чтобы он разговаривал с Сергеем.
– Мамочка, как страшно… – проговорила Марина, с ногами забравшись на кровать и забившись в угол подальше от окна.
Кукольник продиктовал адреса переменивших показания свидетелей, их фамилии и имена, а сам поторопился в помещение, где располагались котлы.
– Ай, мерзавцы! Ай, гнусы!! – вдруг ожила и мерзко закричала в его руках кукла.
– Мамочка, что же это такое… – причитала испуганная Марина.
Илье тоже было как-то не по себе. Один Сергей казался довольным. Он спрятал адреса во внутренний карман куртки.
– Часто тут детишки, что характерно, балуются? – спросил он Марину.
– Такое впервые. Стучат в окна, это бывает, но стекла не били ни разу, языки показывают… Но такое!
– Ну-ка, слезь, поганец! – послышался из котельной окрик кукольника.
И тут же что-то грохнуло и зазвенело. Сергей с Ильей вышли посмотреть. Кукольник стоял в центре зала спиной к котлам и смотрел куда-то вверх, забытая кукла обвисла в его руке и лежала ногами на цементном полу.
– Он вон там полз, паренек совсем небольшой. Как он туда забрался, не пойму! – он указал под потолок котельной. – Я ему крикнул, чтобы он слез, а он в меня вот этим кирпичом запустил. – Кукольник изумленно посмотрел на обломок кирпича, которым при удачном попадании можно в два счета проломить голову.
– Ведь буквально в миллиметре от виска моего пролетел, – продолжал изумляться кукольник. – Что за дети!? Ведь он бы меня убил…
– Дядя Боря, мне одной страшно. – прибежала Марина. – Вон и там стекло разбили, – показала она пальцем.
– Да стекло-то, черт с ним, – сказал кукольник. – Меня вон чуть кирпичом не убили.
Он обвел выпученными глазами большие окна котельной и вдруг в сердцах топнул ногой в пол.
– Ведь поклялся никогда в это дело не соваться! Верочка рассудка лишилась! Я-то что?!
Он со злостью посмотрел на Сергея.
– Да ладно, не бойся, что характерно. Мнительный ты.
– Брось, дядя Боря, – обняла за плечи расстроенного кукольника Марина – Это совпадение. Не думаешь же ты, что этот мальчишка в тебя кирпичом запустил из-за того, что ты адреса дал… Нужно в милицию на хулиганов заявление написать.
Кукольника слова Марины как будто убедили, он взял себя в руки.
– Детишки в окна заглядывают, в дверь звонят, хохочут… знают, что я тут куклы делаю, – им интересно. Я особо-то их тоже не ругал… Но такое, чтобы стекла били, впервые.
– Зря ты им адрес сказал, – ожила в его руках кукла.
И снова эта поразительная чревовещательная способность кукольника: говорить, не открывая рта, – поразила Илью.
– Вот я и подумал, может, с этим делом связано. Но нет, он уже не вернется. Ты, Сергей, учти, – понизил вдруг голос почти до шепота кукольник. – Дело это опасное, потому что, если он вернется… – Кукольник остановился, мгновение помедлил. – Да нет, он не вернется никогда… Но все равно будь осторожен.
– Кто вернется? – спросила стоявшая тут же Марина.
– Кто-кто, дед Пихто, – неожиданно возникла между ними кукла с уродским оскалом.
– Да нет, он не вернется. Через столько лет… – с каким-то сомнением проговорил он, как бы ни к кому не обращаясь. – Никогда не вернется… – уже уверенно сказал он.
Кукольник сел за стол, на котором были разложены кукольные запчасти, и принялся за работу, больше не обращая на гостей внимания.
– А ты, значит, здесь живешь? – спросил Сергей Марину.
– Пока что здесь, я со своим дружком рассталась, – повела плечами Марина.
Симпатичная она была девица и жестами этакими будила внутри что-то животное…
– А дружок у тебя Туз был? – спросил Илья.
Марина смутилась.
– Туз – это который спящего Китайца от Малюты прятал? – поинтересовался Сергей.
– Не знаю я никакого Туза! Что вы от честной девушки хотите?! – взяла свой обычный тон Марина.
– Да ладно, нам-то на это дело начхать. Живи ты с кем хочешь. Но если твой дядя Боря адреса напутал, я вернусь, и мы поговорим без свидетелей, что характерно.
Хотя Сергей и был ниже рослой Марины, но, несмотря на это, выглядел значительнее.
– Ну, пошли, Илья. Ты когда в душ лазаешь, свет не забывай выключать, – погрозил он Марине пальцем. – А-то я лаз этот забью, к едрене фене.
Увлеченный работой кукольник что-то шептал тихонько себе под нос и не повернул голову в их сторону. Сейчас он напоминал какого-то сказочного кудесника, колдующего над новым гомункулосом.
Сергей уже вышел во двор, Илья тоже сделал шаг к двери, но Марина вдруг схватила его под руку, крепко прижалась к его боку своим крепким телом, явственно ощутимым сквозь ткань тоненького халата, так что сразу вогнала Илью в краску, и жарко зашептала в ухо:
