легла небрежной волной на плечи, делая его ещё более похожим на чёрного ягуара.
– Да ничего особенного. У энхойцев менталитет примитивный, кто сильнее – тот и прав. В интонациях голоса это особенно чувствуется. До меня с ними Миры Федерации деликатно пытались договориться, а они это принимали за слабость и потому наотрез отказывались идти на сделку.
Я потрясённо уставилась на Брайта.
– Как? И всё?!
– Уверен, если бы туда хоть кому-то пришло в голову прислать психолога, а не военных дипломатов, он бы тоже до всего дошёл своим умом.
Я лишь восхищённо покачала головой.
– А как ты выучил язык? За три-то дня. Искусственный интеллект и половины вашего диалога разобрать не смог.
Я не стеснялась говорить о том, что знала. В конце концов, очевидно же, что перед тем как вербовать агента, РУТ изучало его прошлое – столько, сколько нашло о нём информации.
Редж внезапно расхохотался.
– Это как раз проще простого. Половина звуков в их языке ничего не значит. Главное, рычать и лаять устрашающе. Ещё партию?
Я молча потянулась к фигурам.
На этот раз выиграл Редж.
– Правда ли действие? – спросил он, окидывая меня таким плотоядным взглядом, что ответ сам слетел с губ:
– Правда.
– Почему ты рассталась с Филиппом? Неужели в сексе не сошлись?
Прямолинейно. Думал смутить? Ну что ж… Я, кажется, уже начала привыкать к его манере речи и выкрутасам, потому что вопрос неожиданно не вызвал раздражения.
– А ты хотел бы, чтобы я с ним осталась?
Судя «по помощнице с широким кругом обязанностей», он должен был быть доволен ситуацией. Неужели мужская солидарность проснулась не к месту?
– Будет твоя очередь задавать вопросы – спросишь. Сейчас – моя, – осадил Мистер-Самоуверенность-И-Непредсказуемость.
Я вздохнула, думая, как объяснить то, что произошло между мной и бывшим. Поймёт ли? Со стороны ведь будет казаться, что я зажралась. С другой стороны, если не поймёт Редж, то вряд ли меня поймёт вообще кто-либо…
– Нет, секс был неплох…
– Неплох? – Тёмные брови взмыли на лоб. – То есть отвратителен?
– Неплох!
– Когда женщина говорит, что «секс неплох», значит, он отвратителен.
Я закатила глаза.
– Хорошо! Секс был хорош. Доволен? – И, дождавшись еле уловимого кивка, продолжила: – Но он предложил выйти замуж, а я не хотела. Сразу предупредила, что согласна на встречи, но не на отношения, и уже тем более не на замужество. Он пытался манипулировать, чтобы добиться своего. Я резко разорвала то, что между нами было. Конец истории.
Редж задумчиво потёр короткую щетину на подбородке.
– Но ты же с ним встречалась два года. Почему не хотела замуж?
Я покачала указательным пальцем и указала на шахматную доску:
– Одна партия – один вопрос.
Он потянулся к фигурам. За окном стемнело, громыхать стало реже, ливень превратился в умеренный дождь, капли уютно зашуршали по оконным отливам. Во время партии Редж удивил: он встал и зажёг свечи – самые настоящие! Не электронные! – и сделал это настолько машинально, будто привык вечерами создавать романтическую атмосферу. Занятно.
Моя победа.
– Правда или действие?
– Действие, – уверенно заявил Редж и поиграл бровями.
Не знаю, чего он ожидал, но я попросила его застегнуть рубашку.
– Обычно женщины, наоборот, просят меня снять одежду, – заметил мужчина, однако кнопки послушно застегнул.
– Отвлекает, – честно призналась я. – Мы же не сексом занимаемся, а играем в шахматы.
Брайт хмыкнул, а полчаса спустя, когда его слон объявил мне мат, потребовал снять платье. В отместку, наверное.
***
Редж Брайт
Какой чёрной дыры я попросил Викторию снять платье?! Видимо, единственный глоток крепкого алкоголя конкретно разжижил содержимое черепной коробки.
Женщина стянула ткань, не сомневаясь ни секунды. Оп – и нет платья. И белья тоже нет… Шикарная пышная грудь и острые соски-камушки смотрят прямо на меня. На светлой коже они смотрятся тёмными, как черешня. Люблю черешню.
В паху стало болезненно жарко и тяжко, а по взгляду Виктории я понял, что она меня переиграла. Моими же методами! Озарение пришло внезапно. Меня попросила застегнуться, сама – разделась, и вот теперь мозги стекли ниже пояса, а грозная валькирия очаровательно нахмурила носик и вывела ладью на центр поля.
– Ты специально говоришь и даёшь команды с сексуализированным подтекстом, – сказала она спокойно, – рассчитывая, что я буду смущена, возбуждена или фрустрирована. Это типичный приём мужчины-манипулятора, чтобы перехватить контроль. Вот только приём работает в обе стороны.
Да уж… И похоже, что в исполнении женщины он работает опаснее.
«Редж, соберись!»
Увы, собирался я слишком долго и проморгал атаку слоном.
– Правда или действие?
– Правда, – хмуро бросил.
Не хватало ещё, чтобы она попросила подняться и я во всей красе продемонстрировал, о чём сейчас думаю. Так себе из меня агент получается. Под предлогом того, что её кожа покрылась мурашками, протянул плед. Виктория усмехнулась, но накинула его, никак не комментируя.
– Спасение школьников от космических пиратов. Расскажи подробно, что тогда случилось. Почему Космофлот так долго слал спасательные корабли? Почему тебе пришлось замедлять двигатель шаттла?
Не по комете, а в центр галактики!
Ну, Ким, ну умеешь ты подставу устроить!.. Я, конечно, понимаю, что ты отбирал информацию попроще для «случайного слива», но мне что прикажешь теперь отвечать? Блондиночка всё-таки талант. Специалист, швархи её задери, по поведенческому анализу. Сама того не осознавая, на подсознательном уровне ловит самые тонкие места… Ох, теперь ещё и выкрутиться как-то надо, не дав понять, что я не имею ничего общего с Космофлотом.
– Это было… случайностью. Я приобрёл билет на шаттл в последний момент и не ожидал никакого нападения. Хотел тихо-мирно добраться до нужной точки, и нападение пиратов застало врасплох. Снял футболку, ремень, вывернул куртку наизнанку, испачкал волосы и сделал всё, чтобы на меня обратили минимум внимания. Примерил на себя роль невменяемого. Учителей и сопровождающих взрослых заперли в отдельной каюте, а мне удалось пробраться к двигателю звездолета и частично испортить его.
– А почему сразу не связался с Космофлотом?
Да потому что, чтобы привлечь внимание к ситуации, но не выдать себя с потрохами, Киму пришлось быстро лепить фальшивые документы. Понятное дело, что по прилёте Космофлот перепроверил бы всех на борту. Моя личность была нормальной для покупки билетов у транспортной космокомпании, но никак не для тщательного досмотра. Не имею я никакого отношения к военным…
– Я был в отпуске, канал связи сам попросил закрыть. Не люблю, когда за мной следят. А дозваниваться через общую линию Космофлота оказалось весьма хлопотно и долго. Так получилось.
– Ясно.
Вопрос Виктории основательно встряхнул, и следующую партию уже выиграл я. За окном опустилась тёмная ночь, а экран
