Слай вышел из автомобиля и зашагал к дому, сразу обратив внимание на отсутствие охранной сигнализации. Еще через несколько секунд клапан почтового ящика был поднят, и луч фонаря осветил холл. Слай покосился на декоративную лампу, стоящую на полочке за дверью. Круглый абажур держала медная зеленая женщина, на вытянутых пальцах которой висело кольцо с ключами.
— Бинго, — прошептал он, просовывая в отверстие квадрат мягкого материала.
Слай просунул туда шест, направив конец с крючком к лампе. Глубоко вздохнув, чтобы не тряслась рука, он сосредоточился на кольце и ловко поддел его крючком. Держа шест как можно крепче, принялся двигать его вверх-вниз, пока не снял ключи с пальцев статуи. Их тяжесть слегка согнула шест, но Слай был к этому готов. Он вытащил все наружу, причем ключи лишь слегка коснулись мягкого материала.
Слай выключил фонарик, положил его у ног, схватил ключи и снял их с шеста. Вынув кусок ткани, принялся внимательно разглядывать добычу. На брелке был портрет маленького мальчика, такие фотографии обычно дарят бабушкам и дедушкам. Ключ от машины нельзя было спутать, как и ключ к входной двери. Вспомнив лампу в прихожей, Слай добрался до конца дорожки и поднял большой палец. Мотор «форда» заработал, и автомобиль тихо уехал.
Он прекрасно знал, что не должен ничего больше брать из дома, но все же вернулся к входной двери и сунул ключ в замок. Дверь отворилась практически без звука. Войдя в холл, он посмотрел на фотографии того же самого маленького мальчика, которые сгрудились на подоконнике слева от двери. Дом стариков, решил он. Протянув руку за лампу, Слай нашел шнур, провел по нему пальцами до розетки и выдернул вилку. Неожиданно он услышал шаги по лестничной площадке над собой. Он замер, наклонив голову. До него донесся испуганный вздох. Не услышав мужского голоса, приказывающего ему убираться, Слай догадался, что там стоит женщина. Все козыри на его стороне. Она была наверху, еще окончательно не проснулась, в ночной рубашке, вероятно, одна, без телефона.
Слай достал из кармана пальто нож «Стенли», прижал его к фотографии в рамке и медленно провел лезвием по стеклу. Тихий дом наполнился противным скрежещущим звуком.
Раздался вдох, и затем дрожащий голос произнес:
— Немедленно уходите. Я звоню в полицию.
Стоящий внизу в темноте Слай издевательски спросил:
— И как ты это сделаешь, бабуля? Ты не сможешь говорить, если я поднимусь и убью тебя.
Она испуганно вскрикнула. Он услышал топот босых ног, хлопок закрывшийся двери и скрежет повернутого ключа.
Он поднялся до половины лестницы и угрожающим тоном произнес:
— Если этот ключ не подойдет к той игрушке на улице, я вернусь и убью тебя.
Усмехнувшись, Слай сунул нож в ножны и спрятал в карман. Обернув провод вокруг женской фигурки, он сунул ее под мышку, спокойно вышел из дома, направил брелок в сторону машины и нажал кнопку. Охранная сигнализация машины пискнула, и все дверцы одновременно разблокировались. Через пару минут он уже ехал к шоссе, направляясь к гаражу, владельцами которого были русские. После того как он оставит там автомобиль, его номера заменят и подготовят новые документы для агента, который переправит его своим людям в Москве.
Глава 4
Временами небо совершенно сливалось с океаном, и тогда казалось, что они висят в голубом пузыре часами. Когда Том смотрел вверх, то единственным ориентиром в этой безбрежной синеве было солнце, пронизывающее его палящими лучами. Постепенно, по мере снижения самолета, угол обзора менялся, и, глядя в маленький иллюминатор, Том наблюдал тень самолета на спокойном море внизу. Вскоре пилот объявил, что Сейшельские острова уже видны тем, кто сидит по правой стороне самолета. Шарлотта немедленно перегнулась через него, чтобы посмотреть, а Том с сожалением промолвил:
— Что же, попробуем получить по максимуму. Это в последний раз до августа, когда у меня есть шанс подышать свежим воздухом.
Пройдя таможню в зале международного аэропорта Виктория в Маэ, они пересели в маленький самолет на восемь человек, чтобы лететь дальше, на остров Праслин. Через несколько минут самолет сел на небольшую взлетно-посадочную полосу, сооруженную из небрежно соединенных белых бетонных плит. Стоя рядом с самолетом и ожидая, когда выгрузят багаж, будто из автобуса, Том ощущал сильные тепловые волны, исходящие от земли. Казалось, кто-то держит фен у него под подбородком. Их чемоданы положили на тележку и повезли к низкому зданию в конце полосы. В открытых дверях стоял мужчина в легком хлопчатобумажном костюме.
— Миссис и мистер Бенуэлл, я Дэниел Гедеон с курорта Коко де мер. Добро пожаловать на остров Праслин.
Они пожали друг другу руки, миновали терминал и вышли на дорогу. Там их ждал старый «мерседес» с уже открытым багажником. Портье из аэропорта убрал их вещи в багажник, и они уже собрались сесть в машину, когда Том заметил на противоположной стороне дороги вола, на шее которого было ярмо, грубо сделанное из больших кусков дерева. Вол был запряжен в тележку с двумя рядами сидений друг против друга и бледно-голубым навесом.
— Дэниел, мы не можем поехать на этой тележке? — спросил Том.
Тот смутился:
— На этом транспорте вам двадцать минут придется добираться до курорта.
Том пожал плечами:
— У нас каникулы. Что нам время? — Он подмигнул Шарлотте.
Жена хихикнула и сказала:
— Ты совсем рехнулся.
Дэниел улыбнулся.
— Я поеду впереди с вашим багажом. — Он перешел через дорогу и тихо поговорил с кучером на языке, напоминающем французский, затем отдал ему несколько смятых рупий. — Хорошо, встретимся на курорте. Наслаждайтесь поездкой.
Кучер пустил вола медленным шагом, а Том и Шарлотта, усевшись на деревянные скамейки, любовались пейзажем. Когда они проезжали мимо группы пальм, Шарлотта взвизгнула от отвращения: с их нижних листьев свисала масса переплетенной паутины, в которой можно было разглядеть пауков величиной с ладонь, раскачивающихся на ветру.
— Ой, какой кошмар. Как ты думаешь, они ядовитые?
Том наклонился вперед, тронул кучера за плечо и показал на паутину.
— Опасные?
— Non,[1]— сказал кучер, энергично тряхнув головой. — Ils peuvent piquer.[2]— Он ткнул себе в руку пальцем, имитируя укус. — Comme un abeille.[3]
— Спасибо, — произнес Том, усаживаясь поудобнее. — Они жалят, как пчелы.
Когда они добрались до места, Дэниел провел их через лужайку к бунгало, расположенному за рощицей пальм. Веранда выходила на белый песок пляжа.
— О Господи! — прошептала Шарлотта.
