впечатлил его.
Они проехались по широким тенистым бульварам. Усман показал ему множество образцов колониальной архитектуры, оставшихся от былого владычества Британской империи и прекрасные ландшафты окружающих районов.
На обратном пути он заснул в машине и проснулся только, когда Усман привёз его в небольшой отель. Двухэтажное здание, оставшееся от англичан, чудом уцелело после страшного землетрясения 1935 года, которое унесло почти сто тысяч жизней и практически сравняло город с землей.
Следующий день Харрер посвятил отдыху и подготовке к тяжёлой дороге по диким тропам через горные перевалы в Афганистан.
Слово караван کاروان[кар(э)ван] из персидского языка. Караваны, шедшие из Пакистана в Афганистан, были разные. В основном водили вьючных животных, таких как лошади, мулы, ослы или верблюды. В отдельных караванах количество таких животных могло достигать нескольких десятков, а то и больше.
Тот караван, который увидел Генрих, порадовал его. Три ещё крепких джипа, две грузовые Тойоты и Симург, два небольших колёсных трактора с прицепами и грузовой автомобиль, разукрашенный восточными надписями, старыми коврами и всевозможными безделушками в виде подвесок.
Афганский грузовик. Бурубухайка.
Сопровождение каравана состояло из пятнадцати крепких афганцев с автоматами, к которым присоединились Генрих Харрер, Усман Хан и ещё два молчаливых европейца, хранивших инкогнито.
Прицепы и автомобили были под завязку забиты грузом тщательно укрытым брезентом.
Прошло два дня прежде, чем Харреру удалось выяснить, что они везут оружие, боеприпасы, мины, различное снаряжение и медикаменты для оппозиции, окопавшейся в укреплённых районах как раз той самой провинции, в которой по его информации служил переводчиком младший лейтенант Соколов. Два европейца оказались из французского иностранного легиона. Их миссия заключалась в создании тренировочного лагеря моджахедов в глубине территории Афганистана и подготовке специалистов к минной войне с русскими.
Вышло это случайно, когда они, проходя серпантином горной дороги нарвались на пикет одной из местных банд. Командир этой банды по имени Азмарай наотрез отказался пропускать их без осмотра груза, а увидев, какое богатство везут мимо него, потребовал поделиться. Пришлось отдать ему пять автоматов АК-47, несколько цинков с патронами и ящик гранат. На вопрос дотошного Азмарая и было вскрыто инкогнито французов.
Дорога длинной в пятьсот километров, которая в мирное время была бы ими пройдена за восемь часов, заняла у них пять суток. И только в первых числах февраля они въехали в провинцию Забуль. Продвигаясь от кишлака к кишлаку им приходилось прятаться от назойливых войск шурави, которые держали под плотным контролем долину, протянувшуюся от Кандагара до Газни.
Днём караван прятался во дворах афганских дувалов, под навесами, чтобы не дать себя засечь с барражирующих на небольшой высоте советских вертолётов. Ночью приходили проводники и вели их машины к следующему кишлаку. И весь этот путь настолько утомил Генриха, что он с огромным облегчением воспринял известие о последнем оставшемся тридцати километровом ночном переходе.
В эту ночь пошёл снег, а затем ударил мороз. Погода стояла такая, о которой говорят, что хороший хозяин и собаку не выгонит. Первым пошёл один из джипов, Тойота с французскими советниками. За ними выдвинулся Симург с установленным в кузове на треноге пулемётом ДШК, там же сидело сопровождение из трёх афганцев, которые на особо опасных участках спрыгивали из машины и шли впереди каравана пешком, внимательно осматривая местность. Генрих, оперевшись на свой саквояж, ехал в Симурге, а Усман в следующей за ним Тойоте.
Затем шли два трактора и последней машиной ехал грузовик.
У афганцев были рации, с помощью которых они переговаривались, сообщая о безопасности дороги.
Караван проехал половину пути, когда вдруг выяснилось, что джип с французами свернул куда-то в сторону, и они сообщили по рации, что поедут по другой дороге.
Начинался, как им сообщили проводники, опасный участок: должны были пересечь бетонную дорогу Кандагар — Кабул. Здесь их могли обнаружить русские, про которых разведка моджахедов донесла, что они на шести боевых машинах сначала были в Мукуре, а сейчас встали километрах в пятнадцати от каравана в кишлаке Гилан.
Бетонку пересекли без проблем. Снег постепенно прекратил идти, и настроение у Генриха начало улучшаться в предвкушении окончания его пути и прибытии в место нормально отдыха. У моджахедов с помощью советников в горах был построен крепкий укрепрайон, где размещался французский госпиталь с врачами и медсёстрами. Не зря они везли в грузовом автомобиле кроме мин для миномётов ещё и больше тонны медикаментов.
Дозорная тройка прошла вперёд и передала, что всё спокойно. За ними двинулся Симург, затем Тойота, в которой рядом с водителем афганцем разговаривали Усман и Генрих, два трактора и грузовик.
Перейдя бетонку, они остановились, ожидая сообщения от дозора. Харрер, оставив свои вещи в машине, поддавшись инстинкту, пересел в Тойоту.
Усман рассказывал, что ему уже приходилось бывать в укрепрайоне с названием Аргандаб, когда внезапно ночь возбудилась автоматным огнём.
Яркие пули трассеров полетели в Симург.
Тут же с десяток автоматных стволов заработали, заливая смертельным огнём кабины машин, а в небе вспыхнула яркая звезда осветительной ракеты, медленно спускающейся на парашюте и освещающей всё окружающее пространство.
Генрих увидел, как в кузове переднего джипа упал убитый пулемётчик, а сама машина неуправляемо съехала в кювет. Должно быть, пули достали и её водителя.
На него вдруг выплеснулась кровь и что-то похожее на мозги. Водитель их машины завалился лицом на руль, но машина продолжала движение.
Каким-то чудом Усман извернулся, открывая водительскую дверь и выталкивая с кресла убитого афганца. Прыгнув за руль джипа, он объехал завалившийся Симург, резко выжал газ, а сзади них вдруг всё озарило яркой вспышкой и машину толкнуло ударной волной с такой силой, что она полетела вперёд, оторвавшись от земли…
Часть 2
Я Глава 7
Январь 1988-го, Афганистан, провинция Забуль
На ЦБУ шли жаркие споры.
— На хрена козе баян? — капитан Горошко упорно стоял на своём, не желая брать с собой группу старшего лейтенанта Антонова из первой роты.
— Товарищ командир, разрешите? — обратился он к высокому черноусому подполковнику, внимательно разглядывающему карту зоны ответственности своего отряда, на которой был начерчен замысел боевых действий третьей роты в рамках захвата возможного каравана моджахедов.
— Говори, капитан, — подполковник Нечитайло оторвался от карты зоны ответственности своего отряда и посмотрел на Горошко.
— У меня своих разведчиков хватает, мы этот караван порвём, как тузик грелку!
— У тебя, Горошко, молодых много. Дембеля ушли, старшего призыва с опытом сколько осталось? Человек двадцать?
— Двадцать три, — сбавил тон капитан.
—
