кусок горы, даже не блок. И нам будет нужно отрезать куски от себя, убирать лишнее и создавать новое. А так как ментальное тело связано с физическим, то для нашей нервной системы это будет то ещё приключение. За ошибки же можно расплатиться и жизнью. Некоторые откажутся сразу на подготовительном этапе, ещё на очистке энергоканалов, другие позже. Кто-то наверняка умрёт.
— Жуть, неужели и дворяне через это всё проходят?
— За ментальным телом дворян следят с рождения. Плюс они могут влиять на возраст пробуждения. А простые смертные как мы… мы узнаём о своём даре по факту, когда он пробудится. Кто-то узнает об этом в пять лет, кто-то в пятнадцать, кто-то и того позже. И чем позже, чем хуже. Ментальное тело закостеневает, работа становится сложнее и опаснее. И обычно если риски высоки, то большинство предпочитает остаться на текущем уровне. Всё же даже с минимальным даром много куда можно устроится работать. Хотя вон, помнишь одного из наших однокурсников? Мужик такой, со шрамом. Ветеран войны, во время смертельной угрозы дар пробудился и что-то мне подсказывает… он будет рисковать.
— М-да… — только и протянул я.
— Тебе, Алексиар, тоже попроще будет. Ты уже маг и с тобой наверняка работали специалисты. Мне тоже отец кое-какие советы давал, а остальные… — Торвальд оглядел своих однокурсников, товарищей, друзей, которые все внимательно его слушали. — Я бы советовал вам вовремя остановиться и не пытаться стать героями. Статистике плевать на героев. Живыми вы сделаете для своей цели куда больше. Это в любом случае.
— Нет, — вдруг заявил Вернон.
— М? — Торвальд даже сначала не понял, что Вернон решил с ним спорить, поэтому и удивился.
— Нет, не в любом случае. Некоторых целей возможно достичь лишь рискуя. Да вероятность может быть крайне мала, но без силы… шансов на достижение цели не будет вовсе. Хотя всё зависит от отдельного человека, вернее, от отдельного смертного, — поправился Вернон, покосившись на двух зверолюдов. — Без обид.
— Всё путём, — ответил один из зверолюдов, которые даже и не думал обижаться или напрягаться.
— Да. Пожалуй ты прав, — спустя паузу согласился Торвальд, после чего в классе воцарилась крайне мрачная тишина.
— Так, всё! Я больше так не могу! Если я пробуду ещё хоть две минуты в этом классе с этими книгами, то сойду с ума! — через пять минут я сдался. — И так уже тут два часа сидим. Нужно развеяться.
— Полностью поддерживаю, — согласился и Вернон.
— Хм… отдыхать тоже важно. Тем более мы сегодня хорошо и продуктивно поработали. Правда для того чтобы нагнать других… — Торвальд нахмурился, но продолжать и развивать мысль слава Бессмертному Императору не стал, а вместо этого начал складывать вещи в свою сумку. — О, предлагаю сходить на плац. Потренируемся фехтовать. Кому-то новые знания, кому-то практика. Договориться с кем-то из старшекурсников мне ещё не удалось, но сами мы можем закрепить показанные учителем приёмы.
— Я за. Это куда веселее, — Вернон оживился и собрался первым.
— Помойся для начала, — посоветовал я ему, указав на покрытое чернилами лицо.
— Ой, да ладно… перед сном схожу в баню. Пойдёмте уже.
Пошли с нами не все, часть учеников снова отвалилась. Так было примерно всегда. В полном составе группа собиралась лишь на однозначно и неоспоримо важных занятиях, да и то не всегда. Удивительно, но даже с такой конской платой находились те, кто прогуливал. Хотя с учётом уровня некоторых занятий… я например мог бы вообще на часть занятий, где некоторым ученикам показывали и рассказывали что такое буква, цифра и с какой стороны держать меч. Но я всё равно ходил, потому что, во-первых, всё уплачено, а во-вторых, повторенье — мать ученья. Да, именно в такой последовательности.
— Так, вот значит тренировочные мечи, разбираем. Баклеры тоже берём. Шлема все надели? А ну не занимайтесь ерундой, надевайте, реще. Я ещё хочу к подруге заскочить в город, — всех подгонял Торвальд, который получается фактически был старостой. — Так, вы двое идите к столбам и бейте их пока в руках звон не исчезнет. Так, а вы… вы уже разбились на пары, молодцы. Алексиар, ну… сам разберись чем тебе заняться.
— Угу, — отмахнулся я, продолжая искать среди тренировочного инвентаря меч потяжелее.
Боевое оружие всегда легче тренировочного. Потому что в бою важна скорость. Так что мне нужно было найти дрын тяжелее моей рапиры. И это, знаете ли, не такое уж и простое дело. Рапира была из магического металла, довольно плотного и тяжёлого. Она весила как двуручный молот, при этом оставалась тонкой и куда более короткой чем те же двуручные мечи.
В идеале нужно было бы найти такую же тренировочную рапиру, только дополнительно утяжелённую, но на деле хрен ты что найдёшь в местном инвентаре. Поэтому я выбрал меч приблизительно той же длинны и начал отрабатывать приёмы. Рука постепенно привыкала, а я попутно смотрел за мышцами через магическое зрение. Скоро это ментальное тело придётся видоизменять, поэтому нужно как можно лучше изучить.
Но уже через двадцать минут избиения манекена я вдруг заметил боковым зрением проблемы. Со школьной арены, которая отделялась от обычных плацов трибуной и барьером, прямо к нам шёл Хемон Фаукон. И судя по его лицу он был крайне недоволен, зол и возмущён. Эх, по всей видимости без резни дворян ну совсем никак не обойтись, сама судьба создавала одну ситуацию за другой, не оставляя мне выбора.
Так я думал, когда Хемон остановился у края плаца и грозно глядел на меня, держа свою руку на рукояти своего меча. Но вдруг случилось то, чего я ожидал меньше всего. Статный и гордый дворянин вместо того, чтобы снова начать показывать нам наше место и упиваться собственной властью вдруг выдохнул и произнёс:
— После слов директора я решил поговорить со своим братом и многое обдумал. Он посоветовал мне принести извинения за неподобающее поведение. И хоть я не считаю себя виноватым и моё мнение на ваш счёт не поменялось, но… — Хемон скривился, столь неприятны были ему собственные слова, которые с трудностью вылетали из уст. — Но всё же мой брат никогда не давал мне дурных советов и скорее всего он прав и в этом случае. Я этого пока не понимаю, возможно пойму в будущем. Однако из уважения к своему брату я приношу извинения
