что вокруг ничего нет, пустота… Бруно схватил меня за талию и, сев на кровать, усадил себе на колени. Его руки нежно скользили по моим ногам и бёдрам.
И только Бруно вознамерился положить меня на подушку, как я увидела загоревшийся ковёр.
– Мы горим! – сдерживая крик, сказала я.
– Да, дорогая, горим, – подтвердил он со смешком. – От страсти здесь очень жарко.
– Это от горящего ковра тебе жарко! Мы и вправду горим, говорю же тебе.
Бруно понял, что я – не о наших чувствах, и как ошпаренный вскочил с кровати, пытаясь потушить огонь брюками.
И как только ему это удалось, раздался стук в дверь.
Бруно открыл – на пороге уже стояли Лео, Хосе, Вера и тётя на букву «Б».
– Если скажу, что я лунатик и оказалась здесь случайно, вы не поверите? – осторожно спросила я.
– Бруно! – укоризненно произнесла Берна, качая головой.
– Роза! – подхватила Хосе, копируя тётку.
И только Вера молча улыбалась во все свои тридцать два вставных зуба. Лео же, мой ранимый мальчик Лео, психанув, выбежал из комнаты, и я первым делом ринулась за ним. Мне плевать на Берну, сейчас важно, что подумает Лео.
– Лео, – остановила я мальчика уже в коридоре, – давай поговорим. Что тебя расстроило? Так случилось, понимаешь, малыш, твой брат мне…
– Да плевать я хотел на тебя и брата, – оборвал он меня. – Я-то думал, что ты мне друг! – с обидой упрекнул он меня, пряча свой взгляд. – А ты.… Почему ты не сказала мне, что любишь его?
– Лео, милый, я не хотела никому говорить, пока не разберусь в своих чувствах. Я обещаю, что ничего не буду скрывать от тебя! Никогда, клянусь! – поклялась я. – Ведь ты – мой самый лучший друг.
– Правда? – приободрился Лео и посмотрел мне прямо в глаза.
– Правда-правда! Ты, что ли, уже не помнишь, кто тебя спас от родительского собрания? А? Мы ведь тогда с тобой вместо школы пошли и объелись мороженым, – напомнила я о нашей с ним сокровенной тайне.
– Да, было вкусно…
– Оч-чень педагогично! – услышала я за спиной саркастический возглас Берны.
– Все всё увидели? Все всё поняли? – не выдержав, уточнил Бруно. – Мы можем продолжить с того места, где прервались, с Розой?
Берна пыталась что-то сказать, но, видимо, потеряла дар речи. Она безмолвно открывала рот, глотая воздух как рыба, и с красным от ярости лицом ушла прочь.
– Как ты думаешь, они что-то заметили? – спросила я, когда мы остались с Бруно одни.
– Нет, думаю, нет, – рассмеялся Бруно и поцеловал меня ещё крепче, чем до этого.
ГЛАВА 14
– Роза, тебя к телефону, – позвала меня Вера, протягивая трубку.
– Розу? То есть меня? – уточнила я.
– Да.
Я осторожно взяла трубку и тихо произнесла:
– Алло.
– Алекса?
– Да! Кто это? – спросила я, но на самом деле этот голос я узнаю из тысячи.
– Это я, Херман.
– Херман? – удивлённым тоном уточнила я.
– Да, Качорра, я всё вспомнил, после той самой встречи за обедом я всё вспомнил! Прости, что не позвонил сразу, мне нужно было время.
Херман рассказал, что ему тяжело без меня. Он искренне сожалеет, что тогда чуть не сдал меня полиции, но они убедили его, что так смогут помочь мне в поиске настоящего преступника. И он, дурак, поверил.
Херман предложил встретиться сегодня вечером в баре, и я, не раздумывая, согласилась. Несмотря на то, что происходит между мной и Бруно, Херман – всё ещё не дописанная глава. И я всегда говорю: если не можешь достойно уйти, лучше не приходи. Всё-таки нужно поставить точку в нашей истории.
Закончив с делами по дому и напридумав кучу версий – на случай, если Бруно спросит, куда я поехала, я попросила Рика отвезти меня в бар «Калипсо». В тот самый, где мы в первый раз встретились с нотариусом.
Я не стала накладывать грим, а только надела шляпу с широкими полями, чтобы спрятать в случае чего своё лицо.
– Я подожду тебя на парковке, – пообещал Рик, когда я выходила из машины.
– Не нужно ждать, – отказалась я. – Сама позвоню тебе, когда соберусь домой, или возьму такси.
– Ну, смотри. Всё же будь осторожна, – попросил он.
– Обещаю.
Я вошла в бар и стала взглядом искать Хермана.
Он сидел возле барной стойки и ещё не видел, что я вошла. Глядя на него, я вспомнила, как мы встретились первый раз. Тогда я продавала кофе на съёмочной площадке. Я вспомнила, как он хотел показаться крутым и в итоге запорол съёмку…
– Привет, – сказала я, подойдя к Херману.
– Алекса, – встал он со стула и обнял меня, – я так рад видеть тебя.
– Я тоже, – сдержанно ответила я и села напротив него.
– Расскажи, как ты? Почему ты не пришла ко мне? Ты ведь узнала, что я потерял память, и не пришла! – упрекнул он.
– Херман, я… – попыталась объяснить я ему своё поведение.
– Почему ты не сообщила, что жива, когда прошли новости о том, что ты утонула в реке?
– Херман, я приходила в больницу. Сначала я пришла в своём обычном виде, как сейчас, но меня чуть не поймали! Не знаю, кто это был: детективы или ещё кто-то, но тогда мне чудом удалось сбежать. И на следующий день я узнала, что я мертва! Но я не стала показываться снова, и написала отцу письмо, чтобы тот не переживал. И попросила не говорить тебе ничего, чтобы не травмировать. А когда ты пришёл в себя, то ничего не помнил. И я решила, что так даже лучше, ведь так ты в безопасности…
Я рассказала ему, ему, как меня шантажировали и требовали огромные деньги, которых у меня, конечно, нет. И непонятно, с чего эти шантажисты решили, что я вдруг разбогатела. Рассказала, что мне всё это время помогает Вера – кухарка в доме, где я работаю, а в прошлом – актриса. И у неё есть приличный опыт наложения грима, она так загримировала меня, что даже отец не узнал сначала, пока я не рассказала ему о себе.
– А Бруно?
