открытыми оранжевыми глазами посмотрела на Рокуэлла.
— Л… Ла… — попыталась сказать она, и тут барон, мысленно послав всё к чёрту, придвинул пшеничные усы вплотную к губам девушки и пылко поцеловал её.
Полоний, наблюдавший за всем происходящим краем глаза, лишь обречённо всплеснул руками, но от каких-либо реплик предпочёл воздержаться.
В этот момент из леса выбежали гвардеец Эббот и тролль.
— Нет, ну, я, конечно, всё понимаю, — начал Ирвин, глядя на целующуюся парочку и почёсывая затылок, — но это как-то… слишком рано, не находите? Должен быть… ну, канун решающей битвы, задушевные разговоры, клятвы до гроба… А мы находимся, дай Фер, ещё где-то в середине путешествия. Я, разумеется, не призываю кого-либо к… воздержанию или чему-нибудь подобному, сам бы сейчас охотно прыгнул в койку к какой-нибудь высокородной герцогине, но…
— Господин Эббот, не знаю, чему вас обучали в университете, — улыбнулся жрец, — но то, что вместо учёбы вы зачитывались любовными романами, для меня более чем очевидно.
— Дорогой Полоний, я не зачитывался любовными романами, я был непосредственным их участником, — улыбнулся в ответ гвардеец.
Люмора оторвалась от усов барона и застенчиво прошептала:
— Ларс… Ты самый чувственный человек на свете. Спасибо, что поделился этим сокровищем со мной.
— Я… делал всё, что было в моих силах, — покраснел Рокуэлл, взяв Люмору за руку. — Как ты?
— Как никогда раньше, — призналась девушка, смахивая выступившие на глазах слёзы. — Знаешь, я всю жизнь дарила обездоленным душистые букеты чувств, чтобы их головокружительный запах возвращал к жизни нежные ростки, погребённые глубоко внутри, под толстым слоем ила и плесени. Некромантулы Корвунгарда, возможно, могут воскресить тело, но им не под силу воскресить душу, Ларс. Ты даже не можешь себе представить, какое это счастье — видеть, как раскаиваются отпетые негодяи и мошенники, как искренне радуются жизни сирые и убогие, как смягчаются холодные сердца вершителей правосудия и как мир и уют приходят в беспокойные семьи…
Люмора вздохнула, вспоминая прежние дни.
— Я привыкла делиться со всеми, но ничего ни у кого не принимать. Порой я отдавала себя без остатка и… не знаю, как мне удавалось выжить. Сегодня я… Где мой веер? Я уронила его, когда упала… Вон он, принеси его, пожалуйста… Спасибо, Ларс. Сегодня я незаметно для всех вас использовала заклинание Реферакта, чтобы вызвать иллюзию великана. — Люмора развернула веер и посмотрела на Рокуэлла оранжевым глазом сквозь вырезанное отверстие. — Я испугалась, что Владыка сотрёт нас в порошок и предпочла действовать, а не стоять в сторонке, словно беспомощная трусиха! Вот только… только я не знала, как отреагирует Владыка на появление мифического великана, поэтому решила вызвать у него сильный страх и… Никогда раньше я не использовала свой дар на подобных… бесчувственных существах. Он… Он опустошил меня. — Ладонь Люморы крепче схватила руку Рокуэлла. — Я отдала ему все чувства, на какие только была способна, а в результате… вызвала лишь небольшое замешательство. — Девушка умолкла и опустила голову. — Прости, наверное… я просто глупая, вспыльчивая девчонка, не ценящая собственную жизнь, но… Но даже такой глупой девчонке, как я, повезло, что в критическую минуту рядом оказался человек, готовый сбросить с себя защитный панцирь и наполнить эту опустевшую оболочку настоящими, глубокими эмоциями.
Барон с замиранием сердца слушал проникновенную исповедь Люморы и понимал, что с этого момента что-то изменилось в его душе. Нечто злое, ненавистническое скомкалось и исчезло, а вместо этого появились новые, незнакомые эмоции, осознать которые ему еще только предстояло.
— Люди, эльфы, дворфы, гномы… Все расы нуждаются в чувствах, Ларс. Когда я только училась повелевать даром, я… Я искренне не понимала, что в нём такого особенного. Ведь любое существо на свете может делиться с остальными настоящими, неподдельными эмоциями, просто я могу делать это чуточку сильнее, чем другие.
Барон задумчиво кивал, держа Люмору за руку и наслаждаясь блеском её оранжевых глаз, словно цветением ранних тюльпанов.
Через несколько мгновений к ним подошли Полоний и Ирвин.
— Ну, как ты? — серьёзно спросил гвардеец. — Встать можешь?
Люмора улыбнулась:
— Благодаря Ларсу я в порядке. А как там наш благородный оруженосец?
— Замечательно! — бодро отрапортовал Ирвин. — Голова раскалывается, вместо трёх моих пальцев видит перед собой четырёх пышногрудых Берт из «Брагантины». Короче, идёт на поправку!
Люмора и Рокуэлл расхохотались.
Полоний, всё это время думавший над чем-то своим, вынырнул из пучины мыслей и решил уточнить:
— Госпожа Люмора… Это вы призвали великана?
— Да, иллюзию великана вызвала я… — призналась волшебница. — Август, это длинная история.
— Он произнёс странную фразу: «Отправляйся за своим возлюбленным!», — не успокаивался жрец. — Это относится к… вашим воспоминаниям?
Люмора вздохнула.
— Я чуть позже расскажу вам всё, что сейчас рассказала Ларсу. Мне нужно время собраться с силами.
— И то верно, Полоний, не тревожьте своими глупостями бедную девушку! Нам всем сейчас нужно собраться с силами, — согласился гвардеец. — Ух и бурная выдалась ночка! Сатиры, великаны! Смотрите-ка, и Туман уже почти рассеялся! Скоро Фер начнёт вставать из-за горизонта! Тролль! Тролль!
— Да? — неохотно повернулся верзила, доедая труп одного из сатиров.
— Твоё время прошло! — напомнил Эббот. — А ну марш обратно в табакерку! Или мы поставим твою уродливую статую в пруд рядом с замком барона и превратим её в шикарный фонтан!
— Угрожаете троллю? А вот я вновь появлюсь во мраке из Камня и найду каждого из вас! — ответил на это зеленокаменный детина. — И тогда вы у меня все попляшете!
— Для этого тебе понадобится ещё одна табакерка, — усмехнулся гвардеец. — Но, вот досада, таких артефактов днём с огнём не сыщешь! Так что лучше не спорь и полезай внутрь!
— Слушаюсь и повинуюсь! — язвительно пробурчал тролль и как ни в чём не бывало продолжил кровавую трапезу.
— Кстати говоря, — вспомнил Полоний. — Господин Эббот, господин Рокуэлл, госпожа Люмора, у меня для вас важное известие.
— Выкладывай! — улыбнулся Ирвин.
— Помните, как я проводил на закате ритуал? Так вот, господа, Верховный Бог Фер приходил ко мне сегодня во сне. И да, мы должны продолжить путешествие за Сферой Хаоса.
Глава 6. Огнём и Мечом
Полоний сидел на холодном камне, расслабившись и закрыв глаза. Выбросив из головы кретина барона, хитрую чертовку Люмору, глупого шутника Эббота и великанов с троллями, он чувствовал, как на душе стало чуточку спокойнее. Всевидящий Создатель неспешно и величественно, как и подобает Небесному Владыке, вступал в свои права, возвещая неизбежное возвращение к жизни всему живому, и жрец хотел воспользоваться этими приятными мгновениями, чтобы прислушаться к окружающему миру и попытаться понять, не ждут ли их в ближайшие часы очередные козни обитателей Эригонского леса. Подобным духовным
