в Лондоне, перемешавшись, создали такой творческий «коктейль», что во всех ночных клубах «Туманного Альбиона» молодежь просто пьянела от завораживающих песен первого сингла Тани под названием «Матрёшка». А вскоре на прилавках музыкальных магазинов России в продаже появился и полный русскоязычный альбом, который тут же «смели» многочисленные отечественные поклонники, появившиеся после той московской телевизионной премьеры и подогретые лондонской популярностью Тани.
Но «Бледного» интересовала МИРОВАЯ СЛАВА и он, заключив контракт с известным американским лейблом, устроил международный гастрольный промотур с программой «Matrioshka rolling along the world» («Матрёшка катится по миру»).
После этого тура музыкальные критики многих стран всерьёз обратили свой взор и навострили уши на «Русскую Матрёшку», начав пристально следить за её творчеством.
А ещё через год, записанный новый хит «Матрёшка против Барби» («Matrioshka vs. Barbie»), вызовет массовую истерику не только среди музыкальных критиков, но и фанатов по всему миру, обеспечив Тане уже мировую известность и бешеную популярность. Её песня возглавит хит-парады многих стран, её гастрольный график будет расписан на три года вперёд, на всех телеканалах, радиостанциях и из каждого окна будут звучать слова этого хита:
Кто сказал, что у Матрёшки
Титек нет и нету ножек?
Что бесформенная я?
Вы слепы, мои друзья!
Эта русская душа
Будет телом хороша
Лишь тому, кто эту душу
Разгадает для себя.
Если вы рискнуть хотите
И узнать «секретный код»
Вы вовнутрь загляните
Чтоб сорвать запретный плод.
Только будьте осторожны!
Вы рискуете, друзья.
Ведь скорей всего, возможно,
Вы полюбите меня.
Если вам раскрыть удастся
Суть мою, и вы тогда
Убедитесь, что внутри я
Совершенно не пуста.
Есть в моей душе забота,
Есть любовь и доброта.
И не только грудь и попа
Даже продолженье рода,
Там заложено в меня.
А теперь заглянем в Барби.
Что увидим мы тогда?
Домик, Кен, машины, яхты…
Нет загадки НИ ХРЕНА.
Но всё это будет только через год после описанных выше событий, о чём вы сможете прочитать во второй части романа «Бандитский Екатеринбург».
Часть вторая. «ВЫЛЕТАЯ ИЗ ГНЕЗДА КУКУШКИ»
Пролежав в психиатрической больнице полгода, бывший оперуполномоченный отдела по борьбе с организованной преступностью, упоминаемый в этом романе как «Мусорщик», выписался из медицинского учреждения, чтобы «прописаться» и встать на пожизненный учёт по месту жительства, в районной поликлинике такого же профиля.
Оказавшись на свободе, за захлопнутыми за спиной воротами «психушки», он почувствовал себя ненужным кукушонком, вытолкнутым и из этого, на первый взгляд гостеприимного, гнезда. Судьба бесцеремонно выбросила его из дома, с работы, а теперь ещё и из ДУРдома.
Заботливые и доброжелательные врачи, чтобы с таким трудом уравновешенное ими психическое состояние «Мусорщика» не обострилось вновь, посоветовали ему не возвращаться в опустевшее семейное гнёздышко, а сменить обстановку и какое-то время пожить в отчем доме.
Вспомнив о том, что этот дом опустел по вине «Антигриппина» и его коршунов-предков, «Мусорщик» первым делом, отправился не в родительский дом, а прямо во «Дворец криминалитета», где на королевском троне гордо восседал «Антигриппин».
— Ваше, Криминальное Величество! Не вели казнить, а вели слово молвить! — умоляюще начал стенать «Мусорщик», пытаясь сгладить острые и колючие отношения между ними, попутно демонстрируя свою залеченную в больнице амбицию неподкупного милиционера.
— Как же я могу позволить тебе слово молвить, ежели из твоего поганого рта вываливаются в мой адрес вонючие вызовы на дуэли с угрозами, как какашки из жопы бодливого козла? — высокомерно, поинтересовался «Антигриппин».
— Так ведь «козёл»-то служебный тогда был и бодался исключительно по приказу и во благо законопослушного общества. А сейчас я «бодаюсь» как частное лицо, за правду да за родительское благо. Неужто они заслужили отвечать за «косяки» своего сына? Не держи ты на меня, на бодливого козла, зла. И на родителей моих, не держи. Будь справедлив. Ведь несуществующая армия «Золотнянных солдатиков», из-за которой Вы, и Ваши матушка с батюшкой, обрушили свой гнев на несчастных пенсионеров, доказала Вам своим историческим, теоритическим и физическим отсутствием их невиновность. Сжальтесь, Ваше Злейшество. Помилуйте челядь пролетарскую. Не берите грех на душу. Не губите стариков, — притворно взвыл «Мусорщик», упав перед «Антигриппином» на колени.
— А ты, смерд, когда моих стариков в медицинскую темницу упрятывал, грех на душу не брал? — повелительным тоном спросил «Антигриппин» продолжая оставаться в образе «царя».
— Так, я — душевнобольной. У меня и справка есть. Что с меня, с дурака, взять? Да с моих поступков неадекватных? Меня лечить нужно, а не бранить. А ты — КОРООООЛЬ! Смотри, как тебя удача любит. Танки тебе подарила. ВЛАСТЬ! А мне — инвалидность, да пилюльки успокоительные. Оставь мне хоть стариков на утешение, — промолвил «Мусорщик», с надеждой вытаращив на «Антигриппина» заплаканные глаза и втянул в себя вытекшую из носа сопельку.
— Ладно, инвалид, разжалобил ты меня. Так и быть, смилуюсь. Верну я тебе твою «рухлядь генетическую», но с одним условием, — произнёс «Антигриппин», брезгливо поглядывая на вновь появившуюся из носа незваного гостя, зелёную соплю.
— Хочешь, чтобы я твои три желания исполнил? — швыркнув носом, перебил его «Мусорщик», пытаясь угодить повелителю, чтобы ускорить процесс помилования и как можно скорее добиться снисхождения.
— Вообще-то, я только ОДНО условие планировал, но раз ты настаиваешь на ТРЁХ, то почему бы и не воспользоваться твоей сказочной щедростью, моя больная «рыбка». Надо же, какая ирония судьбы? Искал «Золотых солдатиков», а нашёл «Золотую рыбку», — усмехнулся «Антигриппин» и, сделав серьёзное лицо, добавил: — Отпущу твоих стариков только в том случае, если ты вызволишь из дурдома моих. А другие два желания, должен будешь. Потом отдашь, при случае.
Вот и пришлось «Мусорщику» писать в милицию официальное заявление о том, что пользуясь служебным положением, он направил на принудительное лечение совершенно здоровых родителей «Антигриппина» из-за личной мести, опираясь не на медицинские показания, а на показания своих, потерпевших родителей. Тем более, уволенному из органов по состоянию здоровья «Мусорщику» в карьерном смысле терять было уже нечего, а вот терять отца с матерью, ему не позволял сыновний долг.
Обмен родителями состоялся ночью, на улице Челюскинцев, на мосту, перекинутому через реку Исеть. С одной стороны моста стояли танки «Антигриппина», с другой — «карета скорой психиатрической помощи».
По сигналу, из танка и из «кареты», кряхтя, вылезли старики и одновременно двинулись на встречу друг другу. Поравнявшись, они обменялись ненавистными взглядами и парочкой крепких фраз нецензурного содержания.
Лишь оказавшись в объятиях своих сыновей, они позволили себе расслабиться, опять захандрили, захворали, начали просить Валидол, Корвалол, в общем, «расклеились» и «поплыли».
Чтобы немного восстановить пошатнувшееся в неволе здоровье стариков, «Мусорщик»,
