видеть результат.
Странно, но при беглом осмотре ни у кого не нашлось серьезных травм, только ссадины и царапины. У некоторых на лицах остались потеки непонятной темной жижи, а подойдя ближе, Оливер увидел следы инъекций: на шеях проявились гематомы от уколов.
– Что они пытались провернуть? – спросил Скошгард.
– Завербовать, как того дровосека, – он указал в сторону хижины, в которой жил сгоревший отшельник.
– То есть, они могут порабощать разум…
– Вчерашняя сцена тебя не натолкнула на такую мысль?
– Я думал, мне это привиделось из-за удара головой. Взрывающиеся от контакта с огнем люди выше моего понимания.
– То ли еще будет, – усмехнулся Бич. – То ли еще будет…
Они прошли не больше двадцати шагов, когда пришелец остановился, закрыл глаза и вслушался в мир вокруг.
– Поле регрессии здесь очень сильное – логово близко, – сказал он.
– Как ты узнал?
– Люди зовут это ампулами Лоренцини.
– Что зовут?
– Орган чувств. Я ощущаю изменения напряженности ЭМ-полей.
Оливер сглотнул.
– Где же ИнтерСеть, когда она так нужна…
Пришелец оказался прав: твари обосновались в соседнем овраге. Логичное решение, не тащить же им тела за километр. Гуманоиды заняли систему естественных пещер, логово органично вписалось в ландшафт. Лишь следы огромных ступней и два вооруженных охранника у входа выдали их местоположение. После долгого изучения ложбины Бич подал голос:
– Хорошо, план простой. Я спущусь прямо к парадным дверям и приму удар. Буду оттягивать их подальше. Когда поймешь, что путь свободен – пробирайся вон через то отверстие. Это вентиляция.
– И как мне незаметно решетку снять?
Бич виновато улыбнулся.
– Прости, забыл, сколько в тебе силы. Ладно, я сорву решетку, затем оттяну огонь, потом войдешь ты.
– А вентиляторов там нет?
– Ты в броне.
– А если они будут с очень острыми лопастями?
– Какой маньяк будет делать такие вентиляторы?
– Я бы сделал, будь я проектировщиком.
– Значит, нам повезло, что проектировал не ты.
– А что, если…
– Заткнись или предлагай другие варианты, – сказал Бич беззлобно, но у Оливера все равно пошли мурашки по коже.
– Ты же сам говорил, что плохой план – путь в могилу. По-твоему, это хороший план?
– Это лучшее, что я могу тебе предложить. На остальное нет времени.
– Ну да, тебе же и выстрел из лазера нипочем, зачем париться.
– Я спас твою жизнь не для того, чтобы просто угробить здесь.
– Звучит ободряюще, согласен. Но в «хорошести» плана не убеждает. Так что мне нужно оттуда вытащить?
Бич начертил на снегу треугольник и добавил пару лишних линий. Получилась крайне кривая пирамидка.
– Рисование никогда не было моей сильной стороной, – пояснил он.
– Ты хочешь украсть треугольник? Серьезно?
– Пирамиду.
– Это же просто геометрическая форма. Вдруг их там много?
– Поверь, этот «треугольник» ты не спутаешь ни с чем в галактике, даже если захочешь.
– И он точно внутри?
– Ампулы Лоренцини, – напомнил Бич и зажмурился. – Цель настолько близко и так сильно излучает, что у меня даже зубы заныли. Ты ничего необычного не ощущаешь?
– Раздражение сойдет?
– Главное, чтобы не страх смерти – они смогут его учуять.
– Ладно… можно последний вопрос?
Бич кивнул, принюхиваясь к леденящему ветерку. Оливер несколько секунд медлил, не зная, как сформулировать мысль.
– Что насчет анальных зондов?
– А у тебя с собой? – удивился пришелец.
– В смысле, будут ли они меня пичкать всякими примочками, если поймают?
– Ха! Я думал, ты хочешь прямо сейчас пройти медобследование. Люди странные.
– Да я серьезно спрашиваю!
– Ты помогал убивать их собратьев – тебя, скорее всего, покромсают на части и скормят питомцам. Не переживай.
– Тем собаконям?
– Собаконям?
– Ну, они размером с коня, но выглядят как собаки.
– Хм… – Бич задумался. – Я, вот, хотел назвать их гаргантюа. В честь древней книженции. В твоем варианте меньше утонченности, но он больше подходит. Занятно.
– Обещай, что, если мне промоют мозги, ты не отпустишь меня домой. Не хочу взорвать своих людей, когда вернусь.
– Глупости: тебя просто зверски убьют… Будь ты помладше, мог бы волноваться, что превратишься в одну из этих тварей, – Бич указал на четырехруких привратников базы. – Но ты слишком взрослый, трансформация не сработает.
– Что?!
Сердце от злости ударило в виски, как в два барабана. У Оливера задрожали руки.
– А ты не догадался?
– Нет…
– Тогда как бы ты объяснил вашу парадоксальную схожесть? Они ведь вылитые люди, только подкорректированные.
– Но это…
– Невозможно? Отвратительно? Страшно до жути?
Оливер сглотнул и сжал кулаки.
– Все вместе.
Бич отшатнулся в притворном ужасе.
– Если что, я похож на вас по другой причине. На меня таким взглядом не смотри – прибереги злость для врагов.
– Договорились, – Оливер выхватил кинжал. – Давай за работу.
Вентиляция базы находилась с другой стороны оврага и никем не охранялась. Решетку вмонтировали в камень, но Бич без труда вырвал ее и бросил в снег.
– Кстати, – сказал он, когда Оливер начал протискиваться в отверстие. – Вокруг пирамиды может стоять защитное поле. Сначала проверь, отключено ли оно.
– И как?
– Ну не знаю, возьми палку и ткни туда.
– Ох у вас, пришельцев, и нанотехнологии.
– А мы трудных путей не ищем. Зачем выеживаться?
Скошгард наблюдал, как Бич медленно спускается по холму с криками «Эй, морковные!» и машет руками. Твари синхронно дали залп по нему, но только рассмешили. Он несколько минут бегал по оврагу, получал в спину лучи смерти и хохотал как ненормальный.
Из пещеры вывалило тридцать бойцов. Четырехрукие попали в него больше дюжины раз, кое-как окружили и схватили. Твари подняли Бича за все конечности и принялись избивать. Звуки ударов напоминали стук бетонного столба о каменную площадь. Вместо криков боли бессмертный блондин лишь хохотал. В какой-то момент он даже заговорил:
– Я не понял, вы бьете или массажируете? Ну же, давайте сильнее! Кто из вас, ничтожеств, решится меня остановить? Я сожру вас и ваших хозяев!
Когда из пещеры вышел еще десяток гуманоидов, Оливер услышал речь одного из четырехруких. Голос был идентичен человеческому, только громче и ниже по тембру. Скошгард попытался представить, как существо выглядело раньше, в облике Homo Sapiens, но прогнал эту фантазию – если проявить жалость, они уничтожат все, что он любит. Этого нельзя допустить.
– Мы знаем, кто ты! – кричала тварь. – И что стало с такими как ты. Мы видели твой родной мир – он мертв. Где теперь твое племя? Ты одиночка, ты ничего не стоишь!
Бич, руки которого насильно развели в стороны, без видимых усилий свел их обратно. Державшие его существа не смогли устоять на ногах и упали, выронив жертву в снег. Остальные схватились за оружие, но говоривший четырехрукий жестом остановил их.
– Несчастные страхолюдины…
