Елизавета промолчала.
– Елизавета, давайте все-таки внесем ясность. Скажите, вы ведь про себя решили, что не пойдете к Самохвалову на свидание? Хотя прямо так и не сказали. Может быть, у вас был такой план: заморочить голову Самохвалову, добиться того, что он пригласит вас вечером на свидание. А вместо вас к нему пришел убийца, для которого вы все и подготовили.
– Да не было ничего такого, о чем вы говорите! Да, я собиралась пойти в ротонду! Да! Но пойти только для того, чтобы сказать, чтобы он перестал за мной ухаживать. Хотела еще заявить, что муж ревнует. Но не пошла я в ротонду совсем по другой причине.
– И по какой же такой причине? – поинтересовалась я.
– У меня заболел живот, – смущенно произнесла Елизавета. – Наверное, слишком много съела за праздничным столом. У меня вообще слабый желудок. Ну, а когда кишечное расстройство, ни о каком свидании и мыслей нет. Хотя я уже приготовилась: освежилась в душе, причесалась, немного накрасилась. Но тут живот так скрутило…
– И вы всю ночь провели у себя в комнате?
– Да, периодически посещая, пардон, туалет.
– А кто может подтвердить, что вы оставались у себя в комнате?
Елизавета удивленно посмотрела на меня.
– Да никто.
– Как это «никто»? А ваш муж Матвей?
– Так его же не было в комнате.
– А где же он был в таком случае?
Я, конечно, знала ответ на этот вопрос, потому что уже поговорила с гувернанткой Светланой, и знала, что Матвей был с ней недалеко от места преступления. Но вот интересно, что ответит Елизавета.
– Ну, не знаю, – она пожала плечами. – В парке, наверное. Он любит прогуливаться перед сном.
– Всю ночь? – удивилась я.
Елизавета пожала плечами.
– Хорошо. Скажите теперь, вас мог кто-нибудь подслушать, когда Самохвалов просил вас прийти к нему в ротонду?
– Да, в общем, наверное, мог. Хотя мы с Александром Кирилловичем стояли в довольно-таки уединенном месте. Там росли раскидистые деревья, и высокие кустарники тоже. Наверное, кто-то мог проходить мимо. Мы с Самохваловым, правда, никого не видели. Но он привык громко разговаривать. Кто-то мог и услышать.
– А вам не приходило в голову, что Самохвалова мог застрелить ваш муж? Ну, приревновал и, не помня себя, убил?
– Да что вы! Мне кажется, что Матвей и пистолет-то в руках не держал. И потом насчет ревности… Вот нет ее ни на грамм. Ни у меня, ни у Матвея.
– Ладно, допустим. Скажите, а чего-нибудь необычного вы в тот вечер не заметили? Или, точнее сказать, в ту ночь.
Елизавета задумалась.
– Вы знаете, да. Я перед походами в туалет – еще раз прошу прощения – услышала, как около двери комнаты кто-то ходит.
– То есть вы услышали чьи-то шаги?
– Да, совершенно верно, шаги. Кто-то вплотную подошел к двери. Потом мне показалось, что как будто бы в замке что-то поворачивается.
– Так, а дверь была закрыта изнутри или открыта?
– Дверь была закрыта. Я всегда запираюсь изнутри, где бы я ни была. Ну, кроме собственной квартиры, естественно.
– А зачем же вы закрылись изнутри? Как бы попал в комнату ваш муж после вечерней прогулки?
Я испытующе посмотрела на Елизавету.
– Так у него был свой ключ. Им бы он и открыл дверь. Мы всегда так делаем, когда мы не дома. Я ужасно мнительная и боязливая. Матвей знает об этом.
– Значит, вы услышали, что в замке как будто бы поворачивается ключ. И вы не подошли к двери, не проверили, кто это мог быть?
– Я как-то не подумала об этом. Дверь-то была заперта с моей стороны, значит, я была в безопасности. И потом, живот… Он все время давал о себе знать. Честно говоря, я и не думала ни о чем таком…
– А вы ничего не приняли от болей в животе?
– Вы знаете, приняла. Я всегда имею при себе необходимые лекарственные средства. Приняла, и спустя какое-то время мне стало легче. – Она помолчала и добавила внезапно: – И знаете, на двери щеколда еще была. Я вполне могла ее закрыть, совершенно автоматически, ради собственного спокойствия, тогда снаружи дверь не откроешь.
– И как же тогда вошел ваш муж? Вы вообще помните этот момент?
– Нет, по времени я не помню. Смутно помню, что муж под утро стучался, я сквозь сон добрела до двери, открыла ее и рухнула обратно спать. Понимаете, эти проблемы с желудком ну очень выматывают. Кажется, сквозь сон я услышала, как он раздевается и ложится рядом. Но вот во сколько это было… Нет, не могу сказать.
«Ага, гувернантка Светлана сказала, что Матвей вернулся к ней, потому что якобы жена заперлась изнутри и он не мог попасть в комнату. Елизавета утверждает, что у мужа был свой ключ от комнаты, но он не помог ему открыть дверь. Если только и вправду щеколда… Вообще-то все довольно… запутанно получается. Ладно, если будет необходимость, устрою им очную ставку».
Я распрощалась с Елизаветой и поехала домой. По пути я заехала в супермаркет, потому что в холодильнике было хоть шаром покати. Затем я легко поужинала и легла спать, решив, что утро вечера мудренее.
Глава вторая
Утром я проснулась и сразу же, отбросив одеяло, встала с постели, хотя очень хотелось полежать еще немного. Но нет, сначала дело. Нежиться в постельке буду потом. Я быстро приняла душ, энергично растерлась полотенцем и прошла на кухню. Продуктов у меня с запасом после вчерашнего похода в магазин, но готовить было, как всегда, лень. Ладно, пойду по пути наименьшего сопротивления и приготовлю яичницу. Как всегда, под конец завтрака я не отказала себе в удовольствии выпить чашечку кофе. Ну, теперь можно собираться. Я надела светло-голубые джинсы, белую футболку и прихватила легкую ветровку. Причесавшись, нанесла дневной макияж и перекинула через плечо сумочку.
Уже садясь в свою машину, вспомнила, что нужно позвонить Кирьянову и узнать насчет отпечатков пальцев на флакончике из-под лекарства.
Я
