таблице. Он неизвестен науке! У него нет названия…пока я его не придумаю, конечно. Это вещество обладает фантастическими свойствами. Если говорить просто, оно содержит в себе огромный запас энергии. Больше, чем хранит в себе уголь, нефть, молния, что угодно! Это вещество обеспечит человечество топливом на переход в новую эпоху! Единственное, это вещество в необработанном виде вредоносно для живых организмов. Это явление я как раз и изучал, облачённый в этот костюм, разработанный нашим университетом. Но это можно решить! Представьте себе станцию, работающую на этом веществе! Одна такая станцию будет способна обеспечить энергией несколько десятков городов! Обеспечить человека всем…теплом, светом, электричеством, водой! Да что там города… Представьте себе автомобили, корабли или самолёты, способные проезжать, проплывать и пролетать континенты и океаны на одной крупице! Представьте себе города, способные подниматься в воздух и устремляться далеко к соседним звёздам на энергии этого элемента! Возможно, я работаю над будущим нашего вида! Светлым будущим, без голода, нищеты, людской эксплуатации, военных экспансий, и неравенства!
— Бомба, способная остановить любую войну… — Прошептал Эмиль, не отрывая глаз от ширм, скрывающих от него невероятное вещество. — потому что ни одна страна не будет способна соперничать с обладателем такого оружия. Абсолютная монополия на силу.
— Ох, и вы туда же. К слову мы отвлеклись, вы, кажется, говорили что-то об эвакуации.
— Да-да…скажите, а что будет, если я, скажем, захочу взорвать месторождение вашего элемента?
— Хо-хо. Я надеюсь, вы этого делать не станете. Потому что вы уничтожите результаты многовековой работы моей семьи и будущее нашей цивилизации, а вместе с ними и город.
— Весь город? — Эмиль сглотнул вязкую слюну.
— Ну, расчёты примерные, но я предполагаю, что залежей этого вещества хватит, чтобы полностью стереть этот город и значительную зону вокруг с лица Земли. Вещество способно активироваться по типу цепной реакции. При взрыве, все запасы выделят энергию, как по цепочке. Спичка, коробок, ветка, бревно, лес. Только умножьте это в миллиарды раз.
— А детонация возможна, если в шахту попадет, скажем, артиллерийский снаряд?
— Теоретически да, но практически вряд ли. Мы специально защитили шахты кожухом. Десять метров бетона и титановых свай, укрытых пятью метрами земли. Я думаю, что подорвать месторождение возможно, только пробравшись внутрь. Но вы же не собираетесь этого делать?
— Боюсь, у меня именно такой приказ. — Ответил Эмиль, прижав холодный пистолет к разгорячённому лбу.
— Нет… — Отто растеряно присел на стул. — Нет, вы не можете. Это работа всей моей жизни…жизни моей матери и моих предков. То, что спрятано в этой земле, быть может, единственный шанс человечества вырваться из плена заблуждений и страхов. Быть может единственный способ, путь к пониманию кто мы и зачем существуем. И вы хотите забрать всё это, попутно унеся десятки тысяч жизней?
— Вы думаете, что те, кто рвутся сюда, дадут вам продолжать? Вы думаете, они хотят мира во всём мире? Думаете, они размышляют о светлом будущем, о страждущих и голодающих, о блядских звёздах, о жизни и её сути? Нет! Вы для них враг, страшней, чем я!
— А те, кто послал вас сюда, думают иначе? Я не настолько наивен как вам кажется. Как думаете, что сделают со мной, после вашей эвакуации? Каким образом, по-вашему, они используют мои идеи?
— Я не знаю! — Эмиль взбешённо пнул вешалку, отчего та свалилась. — Я не знаю! Я не знаю, что мне делать! Доселе я шёл в ногу с приказом, потому что думал, что знаю ответ на ваш вопрос. Потому что я думал, что такой же, как они, что я и есть они! Точнее…я знаю, что ответил бы пять часов назад. Но теперь этот ответ мне кажется неверным. И у меня нет другого. И это ужасно…ужасно бесит.
Парень прислонился к стене и медленно сполз по ней, обхватив колени руками.
— Впервые встречаю молодого человека, который так не хочет думать своей головой. — Голос старика изменился, и впервые стал напоминать голос настоящего педагога. — Впрочем, для военного и это большой подвиг. Вы сомневаетесь за тем ли идёте, и вам страшно отпускать то, что у вас уже есть. Начинать заново всегда трудно. Это нормально…поверьте, я тоже не сразу нашёл своё призвание. Свой смысл жизни, заключающийся в этом здании, в этой работе. Вам повезло, у вас ещё прорва времени на поиски. А у меня его всё меньше и меньше…и мне начинать заново будет очень нелегко. Так, чего вы хотите, Эмиль?
— Меня послали сюда уничтожить месторождение и наших врагов…
— Но в этой комнате нет ваших врагов. И в этом городе тоже.
— Я…хочу подарить вам столько времени, сколько смогу. У вас есть цель, мечта, и судя по всему семья. У меня этого нет. Живите, работайте, пока есть возможность. Я постараюсь добыть вам время. Пусть часы, минуты или секунды. Но это то, чего я хочу.
Внезапно где-то в углу комнаты зазвонил телефон. Эмиль видел такие только в крупных городах в богатых домах. Старик живо зашагал к нему и снял увесистую трубку.
— Да? Да это я. Что? Уже? Ох, господи, конечно, я скоро буду. — Не закрепив как следует трубку на подставке, весело хохоча, старик подбежал к Эмилю. — Началось! Наконец-то! У меня родится внучка сегодня! Моя дочь сегодня родит мне…внучку или внука. Но это не важно, мне нужно срочно бежать в госпиталь.
— Бегите. — Эмиль смотрел, как старик со слезами на глазах спешно накидывает на плечи пальто, и ищет свою шляпу. — Лучше вам быть с вашей дочерью, а не здесь.
Старясь не мешать чужому счастью, Эмиль вышел из комнаты и зашагал к выходу. На ходу он достал злополучный листок с напечатанным приказом, и принялся рвать его на куски. На улице уже было светло. Эмиль спрыгнул с последней ступеньки, выкидывая в голубеющее небо салют из обрывков. Неподалёку на площади стояла его четвёрка бойцов.
— Мы никого не нашли. Что будем делать? Может сжечь университет? Ведь по приказу…
— В пекло приказ! Отныне действуем по-моему.
Внезапный рёв двигателя заставил бойцов вскинуть винтовки. Из кузова приближающегося грузовика посыпались солдаты в форме МНР, принявшиеся тут же скидывать с себя форму.
— Свои! — Крикнул Эмиль, узнав за рулём рыжеволосого усача. — Не стрелять! Живы…все живы!
Вскоре грузовик остановился на площади и группы объединились. Солдаты, и Эмиль вместе с ними переоблачились в родную форму.
— Ну мы и дали прикурить народникам! Стали к комендатуре стягиваться патрули, и мы по ним одиночными с четырёх крыш, как на стрельбище. Ну, кто-то спасся, конечно. Через десяток минут, они подошли уже наученные, большим отрядом, даже грузовик
