я и боялась.
Светана не обращает больше на меня внимания. Она что-то ищет в своих вещах. Достав какую-то вещицу, прячет её в карман и направляется в ту же сторону, что и Мелвас.
— Ты куда? — кидаюсь я за ней следом.
— Не твоё дело, — отмахивается она от меня.
Я не отстаю от неё, дышу в затылок. Светана резко разворачивается и шипит мне лицо:
— Твоё дело — горшки драить, да Мелваса ублажать.
Во все глаза я смотрю на злобную гримасу, исказившую красивое лицо бывшей наёмницы.
— Ты, что злишься на меня из-за хозяина? — я настолько поражена, что у меня это даже в голове не укладывается.
— Какое твоё дело? — она не говорит, а шипит как змея.
Мне становится страшно. Её глупая зависть ко мне ненормальна. Мелвас взрослый мужчина и сам выбирает себе женщину. Неужели Светана думает, что я его соблазняла.
— Это какая-то глупость, — всё же решаюсь сказать я. — Хозяин сам решает, с кем ему проводить время.
Светана испепелив меня взглядом, направляется в сторону, куда ушёл Мелвас. Я плетусь за ней, стараясь не привлекать её внимание.
Она не плутает, а точно знает, куда идти. Меня это настораживает.
Мы доходим до древнего капища. Вокруг поляны стоят грубо выструганные боги. В середине капища стоит некромант и что-то шепчет.
Светана подкрадывается к капищу, сжимая что-то в руке. Мелвас проводит обряд, ничего не замечая вокруг.
— Он всё-таки знал о том, где спрятан амулет, — бормочет некромантка и начинает вносить свои плетения в заклинание Мелваса. Я же влила немного своей силы в его заклинание.
Мелвас словно не заметил наших корректировок его заклинания. В светящемся кругу парит дух мужчины в старинной одежде. Я предполагаю, что он хранитель капища. Слышала я о таких от бабушки.
Что он рассказывает некроманты нам неслышно.
— Проклятый некромант поставил полог тишины, — злится Светана и оборачивается ко мне.
Её глаза расширяются от ужаса. Я тоже оглядываюсь и волосы становятся дыбом.
Кажется, она не ожидала такого ошеломляющего эффекта от внесения изменений в заклинание некроманта. Чего она хотела добиться, я не знаю, но явно не этого.
Некромантка паникует, растерянно смотрит на меня и кричит:
— Какого хрена ты полезла к нам? Смотри, что ты натворила.
Глава 18. Восстание мёртвых
Я затравленно озираюсь вокруг. Что творится — то. Это я всё натворила? Клянусь пращурами, я не могла поднять всех мертвяков округи от мелких насекомых до людей за несколько минут. Я не обладаю такими знаниями.
Но вся поднятая нежить наступает на нас со всех сторон.
— Не могла только я одна, это сделать, — дрожащим от испуга голосом говорю я Светане, — ты тоже лезла к Мелвасу со своим заклятием.
Она зло на меня смотрит. Взгляд такой, что я даже не знаю, что страшнее восстание мёртвых или живая Светана.
— Думаешь, что сейчас подходящее время для выяснения отношений? — бросает мне некромантка, чертя защитный круг возле нас.
Сейчас она сосредоточена на защите, и я чувствую исходящую от неё волну раздражения, злости и досады.
— Что мы будем делать? — испуганно спрашиваю её.
Светана читает заклинание. Мертвецы наталкиваются на наш круг, как на стену. Видят нас, но сделать ничего не могут.
— Что ТЫ будешь делать? — сверкает на меня глазами магичка. — Это не я влезла со своей магией жизни в ритуалы некромантов. Ты башкой своей думаешь, курица ты этакая.
Мне до слёз обидны её слова. Второй раз она называет меня курицей.
А сама коза завистливая. Но, я понимаю, что мы наделали. Не одна я. Не нужно перекладывать с больной головы на здоровую. Мы обе виноваты. Но вот как всё исправить я ума не приложу.
Капище мертвяки обходят стороной. Мелвас продолжает свой обряд. На его лице выступили крупные капли пота. Он бледен.
Я вижу, что магический резерв у него на исходе. Когда он прекратит свои заклинания, то станет добычей мертвяков. Одна я не справлюсь. Мне нужно добраться до капища, чтобы поддержать Мелваса своей магией. И тогда он нас спасёт.
— Светана, надо помочь Мелвасу, — прошу я её. — Он держится из последних сил.
Она не поворачивает головы. Смотрит на беснующихся возле защитного круга мертвяков. Молчит. Я боюсь, что не захочет ему помогать.
— Если ты не спасёшь его, то никогда не узнаешь, о чём Мелвас говорил с хранителем места, — давлю на её желание заполучить амулет Повелителя Мёртвых. Больше не знаю рычагов давления. Только этот проклятый амулет.
— Мне сейчас не нужен Мелвас. Ты думаешь, я уступаю ему своим умением? Ошибаешься. Я сама призову и допрошу дух.
Так вот, оно в чём дело. Она не лезла в заклинание Мелваса, она плела своё. А я, оказывается, ей помешала, вплетя тонкую ниточку магии жизни в заклинание некромантки.
Вот пусть сама и разбирается теперь со всем, что натворила.
— Даже лучше, если с ним расправятся мертвяки, — как-то зловеще улыбается она. — Пусть они его разорвут на кусочки за то, что посмел отказаться от меня. Променял какую-то рабыню.
Я недоверчиво смотрю на неё.
— Ты сейчас серьёзно? Пожелать такое только за то, что тебя отвергли? — мой голос дрожит то ли от страха, то ли от возмущения. Эти два чувства настолько сильно переплелись, что я уже их не различаю.
— А ты права, — она наконец-то поворачивается ко мне. Её губы упрямо сжаты в тонкую линию. — Мелвас мне может пригодиться. А вот ты лишняя в нашей компании.
Я пячусь от неё, пока не упираюсь спиной в деревянного идола.
Светана надвигается на меня. Я боюсь, что она вытолкнет меня за круг. Мелвас рассказывал, что тогда защитный контур разорвётся и нежить кинется на саму некромантку.
Я так плотно прилегаю к деревянному идолу, что, кажется, ещё немного и я сольюсь с ним.
Когда некромантка приблизилась ко мне настолько, что один толчок и я окажусь за кругом. Я больно падаю на спину и от испуга пытаюсь вскочить, чтобы мертвяки меня не разорвали. Сверху меня придавливает что-то очень тяжёлое. Матушка, догогая, тело! Мертвяк! Я лихорадочно пытаюсь стащить с себя тело, истошно вопя от испуга.
Я похожа на жука, перевёрнутого на спину. Болтаю руками и ногами, а подняться не могу.
— Не ори, ты! — шипит на меня Светана и я с облегчением вижу, что на мне лежит именно она.
Некромантка сползает с меня. Выглядит она ошарашенно. Меня же поднимает Мелвас.
Мы оказались в самом капище, где проводился обряд вызова духа. Пентаграмма, начерченная в центре, уже не переливается зелёно-серебристым цветом.
Некромант бледен, шатается,
