в последнее время и тут допускала вольности. Я мечтала о нем…
Мне даже разозлиться на него не за что было или поругать за что-то. Наоборот, с каждым днём я доверяла парню все больше. Поручала ему ту работу, которую раньше выполняла единолично. Впервые в жизни я разделяла с кем-то ответственность в работе, а в мечтах хотела разделить с ним постель.
Да! Я стала озабоченной. Мысли о сексе с парнем стали ещё одним наваждением. Конечно, я никогда не допущу близости с ним, но вот каким образом вытравить из собственного тела бешеное желание, пока не понимала. Эротические сны доводили меня до сумасшествия. Теперь, каждое утро я принимала прохладный душ и с тяжелыми мыслями собиралась на работу.
Самым главным противоречием последних недель стало моё стремление реже встречаться с Савелием и в то же время желание организовать работу так, чтобы без него не смогла решить какой-либо важный вопрос.
Так и мучилась. Хочется и колется в одной связке.
— Валерия Гордеевна, вы услышали меня?
Вынырнула из воспоминаний и посмотрела на главного бухгалтера Сусанну Андреевну. Что она делает у меня в кабинете? Я её вызывала?
Зажав виски ладонями, хрипло спросила.
— Задумалась, повторите, пожалуйста.
— Я сказала, что Гордей Гордеевич предложил оплатить со счетов фирмы его лечение в столице.
Морок воспоминаний сошел окончательно, уставилась на бухгалтера удивлённым взглядом.
— Не совсем понимаю вас, Сусанна Андреевна. Раньше отец не вытаскивал деньги из оборота предприятия. К тому же, он знает, что был пожар и два крупных клиента ушли к конкурентам… Ладно, оплати! Сумма большая?
Бухгалтерша покраснела и кивнула.
— Какая?
В это момент раздался стук в дверь и в кабинет вошел Смирнов.
— Прошу прощение, Валерия Гордеевна, дело срочное.
Рассматриваю Саву секунд десять и неохотно перевожу взгляд на Сусанну. Смирнов как всегда был красиво и стильно одет, гладко выбрит и весел. Когда я нахожусь рядом с ним, то всегда считаю себя старомодной теткой.
— Так какая сумма отцу необходима для лечения?
— Миллион, — тихо прошептала главбухша и я поперхнулась.
— Что?! Миллион?
— Да, со слов вашего отца, это современная клиника, где лечат комплексно сердечно-сосудистую систему.
— За миллион? — хрипло усмехаюсь и сжимаю зубы от нарастающего напряжения.
Про присутствие Савелия на время забываю.
— Ну так что? Какое будет решение, Валерия Гордеевна? Перечислить деньги со счетов предприятия?
— Передайте нашему начальнику, что ему стоит оплатить лечение, воспользовавшись личными счетами, — скороговоркой говорит Савелий, стряхивая с брюк невидимый мусор, — а теперь, дорогая наша Сусанночка, идите. У вас и без нас дел невпроворот.
От возмущения открываю рот и когда бухгалтерша уходит, строго говорю.
— Ты не офигел, Смирнов? Здесь решения принимаю я.
— Савелий, шипучка! Са-ве-лий. Еще раз назовешь меня Смирновым — поцелую тебя. А по поводу твоего отца… Может хватит подтирать его жопу своими мозолистыми руками?
— Аааахххх, — возмущенный крик вместе с воздухом выходит из лёгких и я поднимаюсь из-за стола.
Он снова меня злит, дурак.
— Ты такой противный тип, Смирнов! У меня даже слов, подходящих не нах…
Осекаюсь, потому что мужчина поднимается с кресла и прямой дорогой направляется ко мне.
— Я предупреждал, шипучка. Сейчас мы с тобой будем высекать из твоего рта искры теплоты и света. Как ты думаешь, справимся?
— Только посмей, См…Савелий!
— Уже лучше, шипучка. Остается закрепить успех поцелуем.
И он целует. Во второй раз. Для вида стучу в его грудь кулаком, а сама буквально таю от удовольствия.
Новое противоречие!
Глава 21
Савелий целует меня очень медленно и поверхностно. Первые несколько секунд мне хватает такого темпа, чтобы насладиться его мягкими прикосновениями, но потом, снова хочу большего… И пусть это второй поцелуй в моей жизни, но я почти уверена, что целуются как-то по-другому… По-особенному!
В сериалах, которые я иногда смотрела по воскресеньям, обычно целовались по-другому. Хотя, не исключала тот момент, что через экран телевизора эмоции искажаются? А ещё, можно предположить, что реальные мужчина и женщина так страстно не целуются.
Неет. Точно целуются. Я это чувствую.
Твою мать! В двадцать восемь лет, я — совершенный профан в таких вопросах, разбираю понятия правильного или неправильного поцелуя. Это то же самое, что строитель станет разрабатывать методические рекомендации для педагогов.
Савелий отстраняется и я не успеваю коснуться его губ кончиком языка. В прошлый раз мне такая ласка очень понравилась, а сегодня я весь поцелуй, и без того очень короткий, провела в ненужных размышлениях.
— Наказана, шипучка, — расплывается в улыбке Сава и делает два шага назад.
Озираюсь по сторонам, пытаюсь скрыть разочарование и грусть.
— Не совсем, — отвечаю и тут же осекаюсь.
Неужели, ляпнула это вслух.
— Не понял, — улыбка сползает с губ Смирнова, он внимательно всматривается в моё лицо.
Краснею, бледнею и синею одновременно.
Да что с тобой, Валерия! Соберись! Он ничего такого не спросил, а я ничего такого ужасного не ляпнула!
Отвернувшись, довольно быстро иду к столу, но не сажусь за него, а для вида вглядываюсь в экран компьютера, на котором мелькает повторяющаяся заставка.
— Ты по работе зашёл? — откашлявшись, перевожу тему и щелкаю мышкой, чтобы запустить программу, — если не случилось что-то срочное — иди. У меня много работы!
Савелий долго не отвечает и мне приходится поднять на него взгляд. Парень продолжает стоять на том же месте и рассматривать меня.
Ну зачем? Зачем он так смотрит? Что ему надо?
— Что? — нервно спрашиваю и его губ касается кривая усмешка.
— Блять, да что тебе надо! — впервые в жизни не выдерживаю и истерично ору на него, — говори быстро и уходи.
Савелий ещё какое-то время смотрит мне в глаза, а потом резко разворачивается и идет к выходу.
Молча!
Без эмоций!
Вот так.
Когда за ним захлопывается дверь, падаю в кресло и пинаю ногой системник. Пинаю сильно и громко. Эмоциям требуется немедленный выход и я не нахожу ничего лучшего, как подолбить ни в чем не повинную технику.
Какая же я дура. Но главное он дурак.
Какого хрена происходит вообще?
Что со мной? Что с ним? Что с нами? Вернее, что между нами?
Поднявшись, подхожу к окну и оглядываю парковку, где сразу же цепляюсь глазами за седан Смирнова.
А что если… Что если он оба раза целовал меня просто так: без эмоций и без особого желания?!
В первый раз он хотел меня поддержать после пожара и поэтому поцеловал, а во второй раз он просто «наказал» меня. Наказание, в исполнении наглого Савелия, могло выглядеть именно так. Это я уже тут навыдумывала всякой романтическо-эротической лабуды,
