Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
— Это виски. Ты немного согреешься. — Он поднес серебряную фляжку к ее лицу, и металл сверкнул в лунном свете.
У Бет скрутило живот. В жилах закипела кровь. Все ее тело задрожало от предвкушения.
— Убери это от меня. — Она не хотела так грубо отталкивать фляжку, не знала даже, где взяла силы, чтобы это сделать.
Фляжка выпала из рук Марка. Нахмурившись, он стал поднимать ее из воды.
— Возьми, Бет. Тебе нужно что-нибудь выпить.
— Я пью воду.
— Вода поможет тебе выжить, но не спасет от переохлаждения. Если ты не хочешь выбираться из воды, значит, должна выпить.
— Я не пью.
Ее до смешного глупый протест рассмешил Марка.
— Ну, тебе придется сделать исключение, принцесса. Самое главное — выжить.
Стряхнув воду с фляжки, он снова протянул ее Бет.
С тяжело вздымающейся грудью она посмотрела на него в упор. Ей нужно было лишь протянуть руку и…
— Я не могу, Марк…
— Ты не умрешь. — Открыв фляжку, он сделал большой глоток, вытер рукой липкие губы.
Никогда еще Бет так сильно не хотелось стать вампиром. Она желала присосаться к губам Марка и пить, пить…
Слезы стыда жгли ей глаза.
— Пожалуйста, Марк. Я не могу.
«Я не могу продемонстрировать тебе, какова я на самом деле…»
Он прищурился, но был непреклонен:
— Либо пей. Бет, либо иди в машину. Выбирай.
— Ты хочешь, чтобы я тебя умоляла, Марк?
Он нахмурился:
— Я хочу, чтобы ты согрелась, Бет. Я хочу, чтобы ты выпила.
Она выпрямила спину:
— А я не буду пить.
— Черт побери! Почему ты такая упрямая?
В душе Элизабет боролись две Бет — прежняя и новая. Прежняя Бет хотела сообщить Марку об алкоголизме и обвинить его в том, до какой жизни он ее довел. Новая Бет знала, что подобная тактика лишь ужасно обидит Марка и сильнее его разочарует.
Она рассмеялась, тихо и страдальчески, затем решительно посмотрела в его лицо. Он не шутил, говоря, что ей придется сделать выбор: либо выпить, либо отправляться в автомобиль.
С учащенно бьющимся сердцем Бет задалась вопросом, почему ей было легче рассказывать о своих проблемах незнакомым людям, чем лучшему другу.
Было трудно сказать, когда ее тело перестало дрожать от холода и затряслось от ужаса, но она протянула Марку дрожащую руку и с вызовом посмотрела на него, а затем произнесла слова, которые произносила дважды в неделю в течение двух лет:
— Привет. Меня зовут Элизабет, и я алкоголик.
У Марка сдавило живот, а затем засосало под ложечкой так, словно он прыгнул с сорокового этажа здания. Положив тряпку на косатку, он отвернулся от Бет и зашагал в темноту ночи, не обращая внимания на выражение ее лица.
Он не мог поверить в то, что она — его Бет — оказалась такой же опустившейся особой, как и его мать. В то, что подобное произошло с двумя людьми, которых он любил.
Все, кого он любит, превращаются в ходячих мертвецов…
Он крепче сжал пальцами фляжку с виски. Бет всегда была для Марка идеалом разумности, красоты и отваги, а оказалось…
Может, ей удастся все ему объяснить? Может, он сумеет ее понять?
Повернувшись, Марк подошел к Бет, которая подняла на него грустные глаза. Он наклонился, чтобы намочить тряпку, затем несколько раз вздохнул, чтобы набраться сил и заговорить.
— Как давно?
Возможно, сейчас следовало задавать более обдуманные и менее провокационные вопросы, но Марку требовалось знать, сколько времени Бет борется с пагубной привычкой. Она посмотрела на луну, потом перевела взор в сторону и предпочла не встречаться с ним взглядом. Бет была ужасно напугана, но скрывала свои чувства. Марку стало совестно, ибо он понимал, что обидел ее.
Когда-то и она его обидела.
Бет посмотрела на него широко раскрытыми, испуганными глазами:
— Восемь лет. Два года трезвого образа жизни. Я выздоравливаю.
— Ты начала пить еще в школе? — спросил он.
Она тряхнула мокрыми прядями волос:
— Примерно через год после того, как вышла замуж.
Марк вздрогнул. Она начала пить в двадцать один год?
— Зачем?
Она округлила глаза, в которых стояли слезы:
— Было… тяжело.
— Жизнь не всегда бывает легкой, — произнес Марк.
«Но не все тянутся к бутылке или наркотикам».
— Я знаю. Я ничем не отличаюсь от остальных. Но я сделала свой выбор и теперь расхлебываю последствия.
По меньшей мере Бет соглашается с тем, что сама во всем виновата. Марк поджал губы. Бет продолжала пялиться на фляжку, которую он держал в руке, опущенной вдоль тела. Она подняла руку и прижала к груди с таким видом, будто это могло ей помочь. Старые и неприятные воспоминания заставили Марка повернуться и швырнуть фляжку как можно дальше в океан.
— Какого черта ты делаешь?! — крикнула Бет и покачнулась в сторону летящей по воздуху фляжки.
«Боже, неужели она так сильно хочет выпить?»
— Я избавляюсь от искушения.
— Это была фляжка твоего отца!
Марк опешил от изумления. Надо же, Бет есть до этого дело! Его одурманенной матери такое никогда не пришло бы в голову.
— Это всего лишь вещица, Бет, а не человек.
— Ты мог бы просто положить фляжку в сумку!
— С ней бы там ничего не случилось?
Бет выпрямила спину, хотя, вероятно, ей это причинило боль. Ее голос был наполнен откровенной обидой:
— С ней ничего не случилось за весь день.
Что он мог на это сказать?
Бет продолжала с трудом дышать и дрожать, ибо холод пробрал ее до костей.
— Теперь замерзнешь ты, — обвинила она Марка.
— Обойдусь. На мне одежды больше, чем на тебе. — Он скрестил на груди руки и расставил ноги. — Но мы разговариваем не обо мне. Мы говорим о тебе.
— О, я, должно быть, пропустила момент, когда твой допрос превратился в беседу.
Он сжал губы. Однако слова Бет возымели эффект. Он заставил себя отступить назад и не так явно демонстрировать ей свое отношение.
— Я хотел бы об этом узнать, Бет, понять. — И пусть ему нужно прикладывать немало усилий, чтобы сохранять спокойствие.
— Чтобы ты смог решить, насколько я отвратительна? Или как сильно я похожа на твою мать?
Он напрягся:
— Неужели ты думала, что, сделав такое громкое заявление, ты вернешься к прежним разговорам о погоде?
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
