раз он сегодня скрипел зубами. Женщины! Они привели женщин! И если бы ухоженных наложниц — нет, эти иссохшие тётки с отвисшими грудями, обветренные, покрытые сетью ранних морщин, с руками грубыми, как сапожная подошва — вряд ли они могли вызвать хоть какое-то желание у нормального мужчины… Губы сами собой шептали матерные ругательства на четырёх известных ему языках. Какой позор…
Ковыляющих рабов уводили куда-то за сарай. Позади остатков отряда негромко переговаривались орки. Их низкий рокочущий «шёпот» был отлично слышен всем стоящим.
— Слушай, а девок-то предупредил кто, что сегодня день обмена?
— Да хрен его знает…
— Они ж опять в лес попёрлись.
— Одни?
— Ну.
— Чё «ну»? Не запряг!
— Э, ты тупой, да! Говорю тебе: девки одни в лес пошли!
— Да чё им будет-то⁈ Их там пятнадцать штук, да мелюзга ещё.
— Думаешь, не полезут?
— Да ты дурак совсем, что ли? Кто полезет на орка?
Собеседник то ли рыкнул, то ли хрипло вздохнул и привёл последний довод:
— А топоры-то они не взяли.
— Ну и чё? Кто об этом знает? А? Вот ты дерево…
Барг и Горк, довольные собой, смотрели на напряжённые затылки и насторожившиеся уши обменных бандитов. Девки ещё спасибо скажут…
В последней партии были даже подростки. Обычно их ценили, за хороший жизненный ресурс. Но не таких. Совсем дурной, видать, был их хозяин, так с имуществом обращаться. Двадцать один заморыш. В обмен на семерых бойцов, включая уже отпущенного Бяшима.
Последними, отдельно, вошли двое с повязками на глазах. Маги.
— Иди! — сказали сзади, и Джума пошёл к воротам, чувствуя на себе чужие насмешливые взгляды.
Скупо поздоровался с родичами. Ну, хоть коня привели не умирающего…
Чуть впереди шестеро последних обменянных перед ним джигитов взахлёб рассказывали, как они ловко подслушали про ушедших в лес орчих. Без оружия ушли! Пятнадцать девок да малышня! Неужто в полторы сотни не осилим? Такой шанс, сам в руки прёт!
Увидев его, все шестеро начали призывать своего курбаши в свидетели.
Джума отмахнулся от них, как от назойливых мух. Какая-то мысль не давала ему покоя, вертелась рядом, никак не складываясь в слова…
— Послушай, Ришат, почему эти маги… странные они были какие-то…
— А! Заметил всё-таки! — довольно оскалился брат. — Мы их, понимаешь, подправили немножко.
— Это как? — нутром уже предчувствуя дурной ответ, уточнил Джума.
— Так-сяк, помаленьку, — брат захохотал над его недоумением. — Языки убрали, жилы на руках подрезали… Да ещё, — он подмигнул, — настоечки золотого корня влили на дорожку, по рюмочке.
Джума резко осадил коня.
— Вы совсем рехнулись, что ли? Настойку каплями по весу в молоко льют!
— Да это чтобы враги твои не сильно радовались, — Ришат ответил, всё ещё ухмыляясь, но с некоторой растерянностью от исказившегося яростью лица младшего брата.
— Да я же слово дал — отдать магов за себя!!! — взвыл Джума.
— Так мне дядя Рустам подсказал, — раскиснув разваренным пельменем, промямлил Ришат.
— Про золотой корень я тебе ни слова не говорил! — возмущённо взвился Рустам-ака. — Джумагулы! Куда ты⁈ Постой!
10. ПРЕОБРАЖЕНИЯ
ВЫКУП
В воротах его, естественно, остановили.
— Что? Спасибо забыл сказать? — участливо поинтересовался огромный, чуть не трёхметровый орк.
— Пусти, слышишь, — Джума с трудом проглотил готовое сорваться «шайтан зелёный». — Барону сказать надо, срочно!
— Пусти его, Быч! — крикнул из-за орочьих спин Денисов, и Джумагулы обратно въехал в крепость, которую так стремился покинуть, и поторопился спешиться, чтобы не выглядеть вызывающе.
Барон стоял у самых ворот, что-то обсуждая со своим начальником безопасности. Олег его, кажется, зовут.
— Что хотел? — весело спросил непонятно чем довольный барон.
— Маги порченые, — мрачно глядя исподлобья, выдавил Джума.
Голос звучал хрипло, сильнее всего хотелось смачно сплюнуть, а ещё заорать и разбить что-нибудь. А лучше Ришату в морду бы двинуть.
— Что, совсем порченые? — с непонятным прищуром переспросил барон.
Джума угрюмо кивнул:
— Руки повредили, языки порезали. Отравой опоили, к вечеру помрут оба.
— Что за отрава? — деловито спросил Олег.
— Настойка золотого корня. Наркотик сильный. Взрослому мужику две-три капли надо.
— А им налили? — Денисов смотрел пристально.
— По рюмке целой. Сердце не справится.
— Ясно море. А примчался чего?
Машимбеков переступил с ноги на ногу.
— Я за себя двух магов обещал. Если они порченые — значит нет моего выкупа, не могу уйти.
Денисов понимающе покивал. Наслышан уже про возмездия клятвопреступникам.
— Слушай, Джума. По крепости бродить, сам понимаешь, я тебе не могу позволить, а прежние ваши апартаменты для одного сильно жирно будет… — он вопросительно посмотрел на Олега.
— В новый корпус? — предложил тот. — Там пара комнат свободны.
— Давай, — согласился барон и кивнул Джуме: — Шагай за Бычем. Посидишь, до выяснения обстоятельств.
Ришат Машимбеков, разинув рот, смотрел, как брат возвращается обратно в пасть к врагам. Добровольно пошёл, дурак! Рустам-ака кричал, пытался его остановить — всё бесполезно. Да ещё…
— Да ещё и коня моего увёл! — возмущённо взревел Ришат. — Все видели! Я всё сделал, чтоб его спасти! Сам дурак, ослиная башка, мозги куриные!
Однако слушателей было не так много — бо́льшая часть отряда столпилась вокруг вызволенных из плена. Там, словно в переполненном котле, зрела новая идея: поквитаться за плен и взятых в откуп рабов — захватить безоружных зелёных девок и с прибылью продать их на рабском торге. За такой диковинный товар не втридорога — вдесятеро просить можно!
Рустам пожевал губами и ничего Ришату не сказал. Ни за ни против. Поддержишь — дураком окажешься. Ришат безголовый своими руками брата под нарушение клятвы подвёл. Против выскажешься — отношения испортишь. А Джума неизвестно ещё — вернётся или нет.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ С КОМФОРТОМ
Тот же день, 10.06 (октября). 0055, Маленький портал и окрестности
Джума
Повели его, и правда, не в сарай. Двухэтажное каменное здание, к которому пристраивали то ли второе крыло, то ли вовсе что-то здоровенное, встретило запахом свежего ремонта. Машимбекова от резанувших воспоминаний аж передёрнуло. Сколько он на своём веку плитки уложил, пока гастарбайтером горбатился — три Мухим-Шахри залепить можно!
Сопровождавший его орк на движение стрельнул глазом, но спросил только:
— По-русски читаешь?
— Читаю, а что? — подозрительный он какой-то.
— Других развлечений нет, — туманно ответил зелёный.
Они шли вдоль длинного коридора с кучей дверей по обеим сторонам. На некоторых висели таблички или номера.
Дверь перед ними неожиданно распахнулась, выпустив двух белобрысых девок. Бывших его девок.
Девчонки, увидев своего прежнего хозяина, взвизгнули и влетели обратно в комнату, оборвав смех и разговор внутри. Вместо них в коридор выглянул довольно высокий остроухий парень. Эльф. Слыхал про таких, но видеть не приходилось.
Парень быстро окинул взглядом коридор:
— Что тут у вас?
— Всё нормально, мастер Глирдан, — орк кивнул на Джуму. — Господин барон Денисов велел поместить в свободную комнату. Временно. А ты, я смотрю, уже заканчиваешь?
— Да, последнюю опросить осталось.
— Зайдёшь потом? — в голосе орка появились просительные интонации. — Моих бы парней по площадке повалял, а? Хоть ненадолго. А то мы друг другу уже все глаза смозолили.
Эльф понимающе усмехнулся.
— Ладно, зайду.
Эльф — толмач, выходит. И боец? Похоже, так.
Они прошли почти до самого конца коридора, орк толкнул дверь направо. Почти пустая побеленная комната. Стол, кровать, табуретка, окно…
— Минуту жди, — велел орк и ушёл.
Через минуту он и вправду появился, хлопнул на стол стопку книг:
— На. Читать умеешь — развлекайся. Через два часа оправка и обед. Если что — стучи. Закрою тебя… для всеобщего спокойствия, — в замке два раза провернулся ключ, шаги мягко удалились по коридору.
«Чисто зверь ходит», — подивился Джума и взял верхнюю книгу. «Евгений Онегин», поди ты. Стопка выглядела так, словно орк пронёсся между полок, хватая первое попавшееся — глядишь, что-то и сойдёт. Ха. Вполне возможно, так оно и было.
Второй сверху лежал «О. Генри», следом «Марсианские рассказы» Брэдбери, «Осколки чести» какого-то Буджолда, «Разведение томатов в тепличных условиях» — Джума фыркнул — и «Его величество — человек», Рахмат Файзи. Хм.
Он взял последнюю книжку и завалился на кровать. Посмотрим, что там за «его величество»…
ДЕЛА МЕДИЦИНСКИЕ
Палыч с Олегом завернули за сарай, где на солнышке, впритирку к задней
